Чудовище Цеплин (СИ) - Ронис Тай (читать книги онлайн без .TXT) 📗
— Эй, куда это ты собралась? — окликнул Нору дед Агат, не участвовавший в поисках в силу своего почтенного возраста.
— Пройдусь с Хвостик на север, — неуверенно сказала Нора. — Ей нужно вернуться в лес, в пустыне не место для собаки.
Дед посмотрел на неё серьёзно, а через несколько секунд сказал:
— Правда твоя, но я не отпускал бы такую хорошую собаку. Одной тебе точно не следует идти. Пада! Тодорон! — окликнул он двух дальних кузенов Норы, которые только что вернулись с поисков. — Проводите-ка девчонку на пару миль к северу, собаку прогнать надо. Заодно ещё раз нашу тропу проверите — может, Марк-Марины выбрели на неё да из сил выбились.
Нора недовольно поджала губы, но перечить не осмелилась. Дед Агат состоит в совете старейшин, а она кто такая? Неловко было заставлять кузенов снова отправляться в путь, когда они собирались отдохнуть, но слово было сказано.
Пада и Тодорон побросали обратно в рюкзак немного припасов и самые необходимые в пустыне вещи и жестом велели Норе следовать за ними. С Падой Нора была хорошо знакома — он был смешным и глупым, и тоже собирался участвовать в ярмарке. Каждый год он сокрушался, что только женщины могут выбирать племя, с которым жить — сам он с удовольствием побродил бы по стране вместе с артистами Зипс. Тодорон же был отцом непоседливых Бенни и Патриции и образцовым семьянином. Он доказал, что является достойным членом общины Цеплин, так что уже никто не вспоминал, с каким конфликтом в их семью вошла его жена Даяна. Ей не было восемнадцати, но она ввела Тодорона в заблуждение во время ярмарки, и там же они зачали Патрицию. Тогда Нора была еще совсем маленькой, и вся эта история казалась ей жутко романтичной, но теперь ее бросало в холодный пот от ужаса, что подобная история может приключиться с нею. Она была слишком хорошо воспитана и боялась гнева своего отца.
Они шли строго на север, не сходя с дороги, по которой обоз прибыл на стоянку. Когда они спустились с Плешивого Горба, Нора с непривычки почувствовала головокружение — земля двигалась под их ногами, будто вот-вот на поверхность вырвется подземная огненная река. Шерсть на холке у Хвостик поднялась дыбом, но она смирно шла рядом с Норой, лишь подозрительно зыркая по сторонам.
— Не отставай, — велел Норе Тодорон и бодро зашагал вперед. — Мы должны вернуться засветло, иначе нас тоже начнут искать.
Нора послушно ускорилась, похлопав Хвостик по шее. Ей не хотелось расставаться с собакой, её преданность и нежелание уходить в лес тронули Нору до глубины души, но расстаться до весны было необходимо. Если Хвостик не захочет уйти сама, придётся её заставить… любые способы будут хороши, если это спасёт собаке жизнь и здоровье.
Та будто почувствовала, куда и зачем они идут, и стала жаться ближе к Норе, будто надеясь, что та передумает. Они шли по неустойчивой почве, и это, как всегда, не нравилось собаке, она всё больше скулила и рычала и начинала отставать, будто не желая идти дальше. Но, судя по отдалённым трещинам в земле, до края подземной реки оставалось чуть меньше мили — и там им предстоит оставить псину.
Нора знала, что так надо, но ей все равно было нелегко. Она боялась, что ей не хватит твёрдости и решимости.
— Все, пошла отсюда! — сказала она Хвостик, с силой хлопнув ту по задней части спины. — Вон туда, там лес, беги!
Хвостик обернулась удивленно и последовала за Норой, которая пятилась по дороге обратно к стоянке. Собака была не похожа сама на себя: взъерошенная, напуганная, как будто за ней гналась стая бешеных волков.
— Ну, давай же, иди, — Нора сделала вид, что поднимает камень с земли, но Хвостик не восприняла это как угрозу и побежала навстречу хозяйке.
— А ну! — прикрикнул Тодорон и осуществил угрозу, которую не могла привести в действие Нора — бросил камень, попав псине в бок.
Та взвизгнула недовольно и отбежала на несколько шагов, испуганно озираясь. Она рычала и испуганно хрипела, и, казалось, не поняла, кто именно бросил в нее камень, потому что смотрела не на Тодорона, а по сторонам.
— Пошла, пошла отсюда! — кричали Пада и Тодорон, бросая камни помельче, чтобы не нанести Хвостик увечья, но всё же убедить ее в серьёзности намерений.
Нора быстро шла на юг, не оборачиваясь. Она слышала, как рычит, заливаясь хрипом, Хвостик, как не хочет её отпускать… Но им достаточно уйти на сотню футов, чтобы собака не осмелилась ступить на землю над огненной рекой. Она будет стоять там, на границе безопасной земли, пока не поймёт, что всё безнадежно, что хозяйка не вернется до самой весны; пока не поймет, что единственный способ выжить — отправиться на север, обратно в лес. Инстинкты направят её в нужное место, и с ней всё будет хорошо. И через четыре месяца, когда номады Цеплин вернутся в Ахаонг, Хвостик, возможно, встретит её на окраине леса радостным лаем.
— Эй, не грусти, — сказал Пада, непринуждённо хлопнув Нору по плечу. — Вы с ней ещё встретитесь, и она будет тебе благодарна.
— Конечно, — сквозь слёзы заставила себя улыбнуться Нора. — Ей так будет лучше.
Не выдержав, она обернулась: собака стояла у высокого валуна, именно там, где её оставили. Она бегала по краю подземной реки, которую чуяла своим безупречным инстинктом, рычала, испуганно скулила. Она не вела себя так в прошлые разы. Неужели Нора умудрилась привязать её к себе сильнее необходимого? А вдруг она не уйдёт в лес, а будет ждать там, у валуна, пока не умрёт от голода и жажды?
Нет, это невозможно. Привязанность не может быть сильнее инстинкта самосохранения. С Хвостик всё будет хорошо… Самое плохое, что может произойти — она не признает Нору весной, не простит предательства. Что ж, и такое может случиться. Но зато собака не погибнет в пустыне.
— Эй!
Нора не сразу поняла, что происходит. Тодорон и Пада остановились и снова начали кидать камни в сторону собаки, но та уже не обращала на них никакого внимания. Она бежала прямо по неспокойной земле, огибая людей по дуге, но безошибочно направляясь в сторону Плешивого Горба. Пада и Тодорон бежали за ней, угрожающе крича и продолжая бросать камни, но Хвостик уже не обращала на них внимания. Оказавшись на безопасном расстоянии, она обернулась, будто убедившись, что Нора идет домой, а потом побежала по дорожке на юг, вызывающе виляя хвостом.
— Ну что ж… — задумчиво сказал Тодорон. — Миссия провалена, но преданность псины проверена.
Нора сдержанно хмыкнула, но в глубине души у неё разливалось тепло, смешанное с лёгкой тревогой. Она действительно сделала всё, что могла. Но Хвостик сама сделала свой выбор, и это было приятно.
Ещё только приближаясь к стоянке, Нора поняла, что каким-то образом попала в беду: издалека она увидела отца, который поджидал её у входа под общий навес, низко опустив голову и скрестив руки на груди. Нора чувствовала вину, хотя сама не понимала, за что: никаких правил она не нарушала, все дела по хозяйству сделала добросовестно и вернулась задолго до наступления темноты. Должно быть, что-то в виде отца вызвало у нее это чувство, потому что объективных причин для чувства вины она не находила.
— Баэл не в себе, — заметил Тодорон. Значит, Норе не показалось. — Надеюсь, ничего не случилось. Удачи с Хвостиком, Нори.
Та что-то невнятно пробормотала в ответ и направилась к отцу, внутренне дрожа, но внешне изо всех сил стараясь не показать беспокойства — отец не любил, когда его дети проявляли страх, он считал это слабостью.
— Ты ждал меня, отец? — спросила она чуть громче необходимого, лишь бы скрыть дрожь в голосе. — Или у тебя здесь другое дело?
Баэл окинул ее хмурым взглядом с ног до головы, и, не обнаружив повода для беспокойства, ответил чуть более мягко, чем Нора ожидала:
— Тебя. Ступай в вагончик, сейчас же.
Нора хотела спросить про Хвостик, но не осмелилась. Если отец чем-то недоволен, нужно в первую очередь понять, чем именно, и, по возможности, исправить ситуацию, а уже потом решать остальные вопросы. Рядом с их семейными вагончиками сидела мать; выглядела она напряжённой, но сразу повеселела и расслабилась, едва увидела Нору. Она ничего не сказала дочери, лишь подвинулась, позволив ей пройти внутрь.
