Госпожа Смерть (СИ) - Гудкайнд Терри (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
Жители городка хорошо проявили себя, хотя к тому моменту по меньшей мере тридцать человек были избиты до беспамятства, связаны, и их тащили на первый корабль захватчиков. Десятки норукайцев поднимались на борт, топая по палубе. Громкий барабанный бой грохотал из трюма, весла поднимались и опускались, когда галерных рабов принудили оттолкнуть корабль от причала.
Никки призвала больше черных молний и швырнула их вниз, убив шестерых воинов Норукай, посчитавших себя в безопасности на борту отходящего корабля. Она и не полагала, что сможет остановить отчаливающее судно, поэтому колдунья посвятила свои усилия оставшимся захватчикам на берегу.
Более сотни работорговцев все еще продолжали атаку. Они видели Никки и ее силу, и некоторые, видимо, решили, что прекрасная, могущественная колдунья станет достойным рабом. Они были дураками.
Один из воинов с ужасной челюстью раскачивал булаву с шарами и цепью, а двое держали наготове свои сети, закрыв Никки с обеих сторон. Воины должно быть решили, что она будет легкой мишенью.
У колдуньи не было на это времени. Она протянула руку, направляя силу от одного к другому в быстрой последовательности, останавливая их сердца холодом. Мужчины упали замертво, запутавшись в своих же сетях.
Никки тяжело дышала, хватая воздух и разминая пальцы. У нее хватало сил чтобы вызвать еще один заряд огня волшебника. Этим она могла сжечь отступающий корабль работорговцев, но также и убить всех на борту, включая и новых пленников. А может, жертвы предпочли бы эту судьбу? Не ей было решать за них. Нет, она сразится с норукайцами здесь.
Никки призвала огонь волшебника и не стала концентрировать его в шар, а просто бросила шлейф смертоносных магических огней в шеренгу надвигающихся работорговцев, охватив брызгами, по крайней мере, тридцать из них. Неумолимое инферно не исчерпало себя. Даже капля огня волшебника, не больше, чем ее ноготь, продолжала жечь, пока не проходила сквозь жертву.
Извиваясь и вопя, норукайцы падали как деревья в лесу во время пожара. Несмотря на то, что она чувствовала себя истощенной из-за слишком большого расходования магии, Никки призвала обычный огонь и отправила его в полет. Огонь поразил паруса и мачты двух кораблей, повергая в огонь окрашенную ткань. Вскоре суда захватчиков охватило пламя.
Натан и Бэннон сразили каждый по пятнадцать или двадцать работорговцев. Мужчины продолжали атаковать своими мечами, как и сотни кричащих, разозленных жителей деревни. Норукайские копьеметатели бросили последние из своих копий в толпу, без разбора выбирали цели.
С последними силами Никки послала стену из ветра, сплошной таран из воздуха, который повалил воинов Норукай. Под натиском разъяренных и вооруженных жителей городка работорговцы, наконец, отступили.
Когда норукайцы отчаянно пытались погасить горящие паруса на своих разрушенных кораблях, жители накинулись на ближайший корабль с криками и проклятиями. Под аккомпанемент угрожающего барабанного боя, рабы на веслах стали отталкивать змеиное судно, отрывая его от причала и оставляя за собой обломки.
Никки достала нож и увидела, что у нее еще есть работа. Ей не нужна была магия, чтобы поубивать отставших, когда их корабли отступили. Ей, и жителям деревни, предстояла впереди еще долгая ночь.
Глава 24
Даже когда корабли Норукай, словно прихрамывая, исчезли в ночи, в Ренда-Бэй остались боль и ужас от последствий их погрома. Жители городка собрались вместе, чтобы потушить пожары, позаботиться о раненых, сосчитать мертвых — и пропавших без вести.
Натан взглянул на свой меч, весь покрытый спекшейся кровью. Его новая домотканая рубашка, которую Дженн сшила когда-то для своего мужа, теперь была порвана и пропитана кровью. Волшебник обнаружил себя уставившимся на ткань одежды, счищая липкую, мерзкую грязь. Магия была намного чище, чем это! Осознав, что сосредоточился на такой незначительной мелочи, волшебник понял, что чувствует сейчас последствия шока.
Он проверил ладони и руки, провел пальцами по своей голове, чтобы убедиться: возможно, он ранен и не замечает этого. В пылу битвы воин мог получить тяжелые ранения и не обратить на них внимания, пока не упадет замертво от потери крови. К счастью, Натан нашел лишь незначительные порезы, ссадины и шишку за правым ухом. Он даже не помнил, что его ударили.
— Я, кажется, вполне невредим, — пробормотал он про себя, оглядывая людскую суматоху. Кто-то стоял оглушенный и беспомощный, а другие бегали, отчаянно пытаясь помочь. Натан осознал с болью в сердце, что несмотря на краткое ощущение своего дара во время битвы, — магией сейчас он не владел, и не мог исцелить даже свои небольшие раны.
Бэннон Фармер выглядел потерянным и опустошенным, будто тряпка, отжатая и оставленная сушиться. Он был покрыт кровью, клочками вырванных волос, серыми ошметками мозгов и даже осколками костей, застрявших в ткани его рубашки. Во время битвы юноша сражался, будто одержимый духом войны — Натан никогда не видел ничего подобного. Теперь, однако, Бэннон выглядел как сломленный мальчик.
Натану же следовало беспокоиться о покалеченных и умирающих. Без могущественных целителей с даром, людям Ренда-Бэй требовалось ухаживать за своими ранеными традиционными способами. У них было всего несколько опытных лекарей, которые лечили болезни или ранения подобно рыболовному крючку, порвавшему нос Филиппа, оставившему длинный шрам.
Натан тяжело сглотнул, вспомнив этого человека. Дженн стояла на коленях рядом с телом своего мужа, лежащим на земле на праздничной площади; погасшая стрела все еще торчала из его горла. Он умер с выражением удивления на лице: по крайней мере, мужчина не страдал от боли. Дженн рыдала, склонив голову и вздрагивая плечами.
Переходя от человека к человеку, Натан помогал целителям перевязывать ножевые раны и стягивать тканью разбитые головы. Жертвы стонали и кричали от боли, поскольку врачи использовали иглу и нить, чтобы зашить самые ужасные порезы. Когда ночной бриз повеял ему в лицо, запах крови и дыма пересилил соленый, йодистый запах залива. Так много разрушений…
К счастью, Никки использовала все свои силы, а Натан знал, насколько грозной колдуньей она была. Он и сам являлся сильным волшебником — или, по крайней мере, был им когда-то. Будь с ним его дар сегодня, Натан, во избежание человеческих потерь, сам сплел бы заклинания столь же разрушительные, как у Никки. Налетчиков изгнали бы прежде, чем те успели высадиться на берег. Все эти люди, лежащие ранеными или мертвыми, были бы живы, заботились о своих посевах, ставили сети и день за днем плавали за новым уловом.
Он не справился. Магия его подвела — и, в свою очередь, он подвел людей Ренда-Бэй. Натан Рал потерпел неудачу.
Если бы только он мог забросать огнем волшебника суда Норукай, сжечь их паруса и отразить высадку захватчиков! Он мог использовать связывающее заклинание, чтобы помешать им двигаться, или даже наложить паутину сна и повалить их, как стебли скошенной пшеницы, вот тогда жители Ренда-Бэй могли связать работорговцев, захватить их корабли и освободить пленников, прикованных цепями к веслам, словно животные в загоне…
Натан сжал кулаки, стиснул зубы и крикнул:
— Я — волшебник!
Даже если пророчество покинуло этот мир, он не мог лишиться всего. Он отказывался верить в то, что с исчезновением пророчества пропали и его умения, и не важно, что там загадочно предсказала ведьма. Нет, магия по-прежнему была с ним — он это знал. Магия являлась его частью, и он был одаренным!
Натан почувствовал, как в нем вспыхнул гнев, по его предплечьям до самой груди прошло потрескивание, словно невидимая молния пронеслась по венам. Да, он узнал эту искру!
Магия, возможно, дремала в нем, но Натан ее пробудил, упираясь ногами и цепляясь в нее изо всех сил, как пленники, которых работорговцы тащили к своим кораблям.
— Я волшебник, и я контролирую свою магию! — сказал он сам себе. Он мог бы использовать ее, чтобы сейчас же помочь этим людям.
