Йормундур (СИ) - Азырова Анна (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
— О, я бы хотел взглянуть! — рука Ансельмо дрогнула в чужих ладонях, не решаясь вырваться.
— Так пойдёмте, как раз держала путь туда, — Дорофея спрятала бескровные руки в разрез рясы и двинулась по дорожке в сторону длинного деревянного дома, который можно принять за просторный хлев. — Там покормят ваших… попутчиков. Уж больно ослабевшие они на вид.
В желудках Йорма и Стюра вправду не было ни крошки с самого утра, может, потому переодетых уличной рванью викингов и не тянуло на смех. Однако самой недовольной была Лало, вновь отыгрывающая пресловутую роль монахини. Мимо компании пронеслась шайка совсем мелких мальчуганов.
— Бедный Илбрек! — с кривлянием воскликнул один из озорников, подняв над головой хорошо сохранившийся человеческий череп, после чего детвора расхохоталась и удрала с глаз долой.
Йемо с Олальей вытаращили глаза, а игуменья озадаченно глянула через плечо, где к часовне вновь подъезжал скрипучий воз.
— Мы вскрыли старый склеп на острове, чтоб найти останкам подобающее место. Простите моих подопечных за их небрежность. — взгляд Дорофеи окинул её детище. — На ораторий у меня… планы. — ряса снова зашуршала о мощёную тропинку. — Так что, брат Ансельмо, ваше мореплаванье было таким же щедрым на чудеса, как у Святого Брендана?
Йемо посмеялся:
— Пожалуй, не таким, но пара пучинных чудищ нам повстречалась.
Ещё не войдя в палаты для больных, но уже с порога четверо странников почуяли смешение самых разных отвратительных запахов. Вонь от снятых с огня харчей, гниющих ран, испражнений, крови, сырости и немытых тел мгновенно вызвала тошноту. И всё же Олалье с Ансельмо пришлось зайти вслед за игуменьей.
— Все эти люди нашли тут последнее пристанище.
На самом деле дом Дорофеи был отведён умирающим. Со стонами нестерпимой боли несчастные, похожие скорее на человеческие мумии, тянули костлявые руки к сиделкам, чьи лица застыли, как каменные изваяния. Кто-то из монахинь драил пол и обмывал прикованных к постели, кто-то кормил их с ложки, другие жгли кедровый ладан и меняли повязки на гнойных язвах. Иной нежилец глядит выпученными глазами так, будто душа его уже на пороге райских врат.
— Я говорю сёстрам, что наш священный долг — дать умирающему отойти в царство небесное в покое и с молитвой на устах. Смерть надо принимать с высочайшей радостью, ведь впереди встреча с Богом. В каком-то смысле созерцание смерти… такое же чудо, как рождение. И клир, и миряне в нашем приходе путём лишений и страданий земных обретают свободу и радость веры, дорогой брат Ансельмо. — Дорофея подозвала к себе дородную монахиню, отвечающую за работу сиделок. — Сестра Фридолин, наша гостья Олалья изъявила желание помочь в заботах над больными. Займи её делом.
Когда еле стоящую на ногах Лало отвели вглубь палат, а Стюру и Йорму дали по плошке дымящейся каши, Дорофея вывела Йемо обратно на зимний воздух.
— Да воздаст тебе Бог, преподобная, за всю твою доброту, — тихо проговорил смущённый перегрин.
— Все мои деяния, молитвы и помыслы — во славу Ему, — игуменья сцепила пальцы, светлые глаза устреми взор к дальним туманным холмам. — Я говорю с ним. Порой в снах. И в часы бодрствования его голос взывает ко мне… так ясно. Ты важен, Ансельмо, ведь ангел предвосхитил твоё прибытие на наши земли.
— Вот как? — Йемо озадаченно почесал висок. — А в этих землях… правитель проявляет покровительство церкви?
— С семьёй Кеннетига я знаюсь очень давно, — улыбнулась женщина. — На престол взошёл его старший сын… из оставшихся в живых. Вон та башня принадлежит к родовому замку Дал Кайс. Но сейчас риага не застать в деревне, ведь отряды его направились в горы и, как мне думается, затевают сечу с врагами-остманами.
— Да поможет им Всевышний, — Ансельмо пожал плечами и оглянулся к дому умирающих. Его приятели-викинги как ни в чём не бывало уплетали свой обед.
Дорофея не лгала, ведь в тот же день из замковых ворот и казарм на юго-восток выступили две сотни конников под предводительством самого таниста и молодой дружины риага. Бе Бинн со слезами в зелёных очах провожала младшего отпрыска в путь, надеясь лишь на верную Блатнайт, ни на шаг не отступавшую от воспитанника. Годы после смерти Кеннетига от рук вероломных захватчиков из Дании сделали Киллало и всю провинцию беззащитными пред лицом врага. Открытые всем неприятелям, словно ветрам, земли Дал Кайс ни в Лахте, ни в других многочисленных сыновьях покойного вождя не нашли истинного заступника. Но в своих единственных детях Бе Бинн ясно видела все задатки победоносных и благословенных небом завоевателей.
С этим мать отпустила Бриана, который во весь опор двинулся к гористой области к востоку от Лимерика, портового города датских викингов, что заняли его вместе с окрестными землями. Из таких укреплённых лонфуртов, как например Дублин, Корк и Уэксфорд, норманны имели обыкновение собирать с гэлов кровавую дань, совершая внезапные стремительные набеги и так же быстро отступая на своих лёгких судах. Много лет Дал Кайс безрезультатно выставляли против Ивара Лимеркийского, морского конунга, всех своих лучших людей. Но в последние годы вести войну, кроме как из тыла, септ уже не мог, и в тех самых горах, куда скакало войско Бриана, партизанское сопротивление отчаянно удерживало позиции.
Дальний путь по заснеженным торговым трактам и раздольными полям, где конские копыта втаптывали в промозглую землю остатки сухих трав и нескошенные стебли, занял у всадников день. К закату они особенно устали, ведь невидимое глазу среднегорье уводило путников всё выше и выше к величественным лесам, подпирающим небо своими вершинами. Бриан пустил разведчиков вперёд, прочая же конница замедлилась с галопа на шаг.
У кромки леса дружинников в первых рядах встретила горстка пеших ирландцев. За их космами, бородами и рваньём вместо подобающих воинам риага лёгких доспехов и плащей не всякий бы разглядел людей. Скорее эти дикари походили на кровожадных троллей, но их главарь обратился к Бриану с речью, которая тронула всех его подчинённых.
Кахал командовал пятнадцатью мужами, что за годы партизанской войны похоронили сотни своих побратимов, а вместе с ними и не одну сотню клятых остманов отправили в мир иной. Эти раскидистые леса стали для них единственным оплотом, откуда отряд совершал налёты на поганых, в особенности, когда те медлительно плелись с караванами награбленного добра. Братья Кахала мастерски владеют луком и метательным копьём, знают каждую звериную тропку и в силах выдержать даже самые лютые зимы. Хоть выжившим приходилось сталкиваться с местными поселенцами, чтоб увести скот или разузнать о планах Лимерика, они уже не вели счёт времени и продолжали б свою войну, даже воцарись в Манстере и по всей Эйре долгожданный мир.
Узнав в Бриане старого предводителя, которого любили больше, нежели умерщвлённых данов с вырезанными трофейными языками, Кахал и четырнадцать его сторонников не задумываясь дали присягу верности. Первым приказом сына Кеннетига стал план, который главарь лесных налётчиков представит на рассвете, чтобы к утру напасть на ближайший форт остманов да перерезать большую его часть без своих потерь.
Большую часть ночи пятнадцать мужей на пару с Блатнайт кормили костёр поленьями, обговаривая манёвры и уловки, которые давно хотели опробовать на нормандцах, и наконец смогут воплотить. За пару часов до восхода охранительница Бриана дала приказ спать, чтобы затемно начать нелёгкую подготовку к наступлению. В зимней чаще, где то и дело доносились шорохи ночных охотников, люди таниста, как и сам он, не особенно перевели дух, однако же поутру план вступил в свою первую фазу.
В некотором отдалении от пристанища партизан викинги воздвигли укреплённый форт, где о лесных проходимцах давно знавали и даже отпускали страшные байки да шуточки, впрочем, годами не наблюдая тех во плоти. За порядком в землях Лимерика следили несколько десятков дозорных, парочка которых ждала смены караула на башнях, когда в тумане привольной долины на белом фоне показались быстро приближающиеся тёмные фигуры. Послышался сигнал рога, и вот уже на стены поднялись другие даны, разглядывая, кого принесла нелёгкая со стороны горной глуши.
