Сияй, Бореалис! Лоскутки (СИ) - "Liz Elzard" (читать полную версию книги .TXT) 📗

— Что на тебя только нашло? — Аша была ошеломлена его поведением. — Между нами больше нет никакой вражды, мы общаемся как коллеги, если ты не знал. У нас достаточно тем для разговоров, и мне это интересно. Нам обоим.

— А если он специально так?

— Прекрати выдумывать чушь.

Его слова и впрямь сейчас звучали абсурдно. Отец слышал их разговор. Незаметно подошёл к Шинану и положил руку на плечо.

— Не мешай Аше, — сказал он негромко и как бы предупреждающе.

У Шинана аж дыхание дрогнуло. Вот как, значит: он всё это время, оказывается, мешал всем! Ещё никогда он не чувствовал себя таким оскорблённым и озлобленным. Тем же вечером Шинан надолго запропастился у Барислана, вытряхнув из головы все поганые мысли, которые только пришли на ум. Товарищ раздобыл ключи от отцовского гаража, оперативно заказал пиццу с пивом, и до ночи оба поддато горланили под гитару, пока не запершило в горле. Так уж повелось: если совсем погано на душе, то нужно идти к Барислану. Впрочем, тот никогда не был против, поскольку не выносил одиночества, а его здоровый пофигизм с толикой юмора отменно лечили, пускай и ненадолго.

Протрезвев, Шинан почувствовал, как возвращается волнение. Оно было похоже на боль, которая то притуплялась, то возрастала снова. Ашаме должна была уже вернуться с прогулки. Захотелось домой. Распрощавшись с другом, парень поторопился в метро, сел на электричку, а там уже бежал со своей станции как угорелый, затем торопливо открыл входную дверь и ворвался домой, метнув взгляд вниз. У порога аккуратно стояла пара туфель маленького размера — и от сердца как отлегло. Ашаме ещё не спала в это время. Шинан почувствовал себя виноватым.

— Извини, я сегодня погорячился.

— Всё в порядке, — ответила сестра.

Она перелистывала страницы какой-то диссертации и делала пометки в блокноте.

— Готовишься к эксперименту? — поинтересовался Шинан.

— Да, провожу кое-какие предварительные расчёты. Через месяц уже будем испытывать проект. Как думаешь, выйдет? — подняла глаза Аша.

— Ты разве не уверенна в собственных силах?

— Уверена, но… — она осеклась.

— Но?

— Неважно, не бери в голову. Всё будет в порядке.

— О чём болтали с Холином?

— По-прежнему не доверяешь ему, — блекло улыбнулась та. — Хотела кое-что обсудить и предложила поучаствовать в эксперименте.

Шинан опешил.

— Чем больше людей будет, тем лучше, — продолжила Аша. — Сейчас наша группа учится переселять прана-тело в специальные устройства. Я буду ведущей в этом деле. Хорошо было бы подыскать больше поддерживающих эманатов, а у Холина как раз подходящий уровень. К тому же, его не нужно обучать.

— И что же он сказал?

— Отказался, — усмехнулась сестра.

— Надо же.

Парень напряжённо промолчал.

— Он так хотел приткнуться хоть где-нибудь, а тут отказался.

— Странно, — вдумчиво пробормотал Шинан, не найдя слов.

— Давно Киту видел? Он не звонит уже долго.

— Может, занят учёбой? Я его не вижу.

— Хотела поинтересоваться насчёт исследования, а телефон не отвечает. Я нашла кое-что, нужно передать, а времени в обрез. Не знаю, правда, насколько материал полезен, — Аша выудила из ящика папку с какими-то бумагами. — Вот. По крайней мере, лишним не будет точно: «Записки священной войны», копия перевода пятьдесят седьмой страницы. Там описаны некоторые способности демонов.

Шинан не стал заглядывать папку и только кивнул.

— Передам, если пересекусь с ним.

— Ты пил? — изогнула бровь сестра.

— С Барисланом, — стыдливо поёжился тот.

Несколько раз Шинан видел Холина с Ашей в институте, когда наступало время конференций и прочих научных съездов. Оба общались, как закоренелые товарищи, и было трудно поверить, что ещё месяц назад во взгляде Холина мелькала неприкрытая ненависть к девушке-гению. Шинан в край сомневался, что он полностью признал её победу и искоренил алчность из своего сердца. До эксперимента на НЭС оставались считанные недели. Шинан всё так же изредка видел Холина у какой-нибудь забегаловки: либо он сидел в подпитии прямо на ступеньках, либо корчился от рвотного рефлекса в каком-нибудь затхлом переулке. И никто из его коллег так и не узнал, что этот, как они сказали, «стремительно идущий к вершине человек» может вечерами упиваться алкоголем вусмерть. Впрочем, это никому и не было интересно. Частную жизнь никто не отменял.

Зачастую люди создают себе настолько прочные идеальные маски, что их становится трудно разглядеть насквозь. Разве что нужно быть прирожденным телепатом. Иногда Шинан думал, что лучше бы он обладал именно такой силой. Как просто Холин изменился, и как скоро Ашаме стала ему улыбаться. Вряд ли она была настолько наивна, чтобы полностью ему доверять. Но всё же… Чем-то этот Холин её привлёк, стоило ему сменить тактику. Конечно же — тактика! Как позже сестра сама сказала, в немногих, но достаточно важных для исследования вещах он, будучи более опытным, разбирался гораздо лучше. А давно ли он стал в них разбираться?

Как-то раз Шинан услышал разговор, когда проходил мимо комнаты Аши. Сестра беседовала по телефону.

— Огромное спасибо, Холин. Кажется, я напрягла всю команду, чтобы проверить всё от и до. Это уже десятая перепроверка, но именно те расчёты… В общем, спасибо, что развеял мои сомнения.

Из этого настораживающего разговора Шинан понял, что Аша была в чём-то неуверенна. Если она общалась об этом с Холином, то тот наверняка знал детали эксперимента. В тот момент Шинан понял, что должен знать об этом человеке всё и больше.

— Ты по-прежнему не хочешь присоединиться? Я могла бы внести тебя в свой список, мне неловко вот так просто принимать помощь, я должна отблагодарить как-то тебя.

— Не стоит, — шелестел голос из трубки. — Считай, это дружеская помощь.

— Дружеская? — неловко засмеялась Аша.

Но скорее, это было смущение.

— Тогда с меня пицца, а лучше две, — продолжала тараторить та. — А ты хотя бы придёшь на сам эксперимент?

Звучало так, будто эксперимент был школьным утренником, на который дети звали своих родителей.

— Приду, только немного припоздаю, — голос из телефона звучал как-то заговорщицки.

— Обязательно приходи, тем более у тебя есть прекрасная возможность наблюдать эксперимент вживую.

— Конечно.

Повисла тишина. Холин редко здоровался, ещё реже прощался. Кажется, Ашаме переняла его привычку. Слишком уж долго они вместе общались.

— Хватит подслушивать, Шинан.

Парень судорожно отлип от двери, совершенно не заметив, как прислонился к ней ухом. Ничего не сказав, он молча прошёл мимо.

Чего действительно не хватало Аше, так это жёсткости характера и холодной рассудительности, как у отца. Так уж вышло, что сестра была больше похожа на мать: абсолютно миролюбивая и легка на общение, но одновременно скромная и снисходительная. Такие не разводят скандалы, не наживают намеренно врагов, открыты для мира и совершенно обходительны с каждым. Будь Ашаме другой, она бы не подступилась к Холину ни на шаг, однако даже сам отец не признавал в нём врага. Его чувства можно было разделить на три категории: пренебрежение, равнодушие и уважение. Так вот, Холин держался посередине и однозначно стремился на высшую ступень. Почему бы не стать хорошим и не завоевать доверие руководителя, сблизившись с его любимой дочуркой?

У Ашаме никогда не было близких друзей. Коллеги, однокурсники, учителя — с ними всегда можно было охватить какую-нибудь интересную тему. А сходить погулять, чтобы просто почувствовать себя обычным человеком, Аше было не с кем. Так было с детства, которого будто у неё и не было. Чем больше Шинан наблюдал за ней, тем скорее стал замечать, что пленённый учёбой ребёнок никуда из души сестры не делся. Остались наивность и большие ожидания, укреплённые верой в людей. В одной жизни Аша была добрым гением, а в другой, настоящей, она осталась ребёнком, который стремился сделать мир лучше и верил в лучшее. Без укора, без равнодушия, без корысти.