Ткачи Сарамира - Вудинг Крис (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
Широкоплечий, с мощной грудью и мускулистыми руками, Мос производил впечатление важного человека, хотя и уступал в росте своему сыну. Бородатое лицо с выдвинутой вперед челюстью, приземистое туловище с короткими ногами придавали ему основательность и значимость. Будучи ростом не выше шести футов, он возвышался над Анаис подобно могучему утесу. Императрица никогда не видела главу семьи Бэрак в гневе, он всегда держался с невесткой тактично и нежно. Впрочем, она уже не раз сталкивалась с темпераментом его сына и смогла бы дать отпор отцу.
Императрица встретилась с Мосом в своих покоях, в комнате, украшенной массивным барельефом из слоновой кости с изображением двух птиц. Эффект этой объемной картины заключался в том, что птицы казались настоящими. Анаис всегда восхищало искусство скульптора. Мос, по-видимому, тоже не остался равнодушным перед искусством древнего мастера. Когда императрица вошла, отец ее мужа как раз любовался барельефом.
– Мос, прошу прощения, что заставила вас ждать.
– Ничего страшного, – ответил вельможа, поворачиваясь к ней лицом. – Скорее мне нужно извиниться, что прибыл в неурочное время. Но дело не терпит отлагательства.
Анаис с любопытством посмотрела на гостя и предложила сесть. Его извинение польстило ей, но и немало удивило. Добиться от Бэрака слов раскаяния было равнозначно тому, чтобы выдавить кровь из камня. Именно поэтому на императрицу произвел сильное впечатление тот факт, что старик попросил прощения за выходки отпрыска.
Две изящных кушетки, стоявшие напротив открытого балкона, возле низкого стола из черного дерева, перегораживали комнату пополам. На столе, испуская горьковатый фруктовый аромат, дымились на плоском блюде орехи колы. Совсем недавно этот запах снова вошел в моду. Молодые дамы даже клали орехи в карманы, чтобы наслаждаться их соблазнительным ароматом. И Анаис тоже пристрастилась к нему.
Собеседники устроились друг против друга. Анаис откинулась на спинку кушетки, Мос сидел на краю дивана, подавшись вперед и сжав кулаки. Неожиданно императрица с досадой заметила, что в комнате отсутствуют закуски и напитки. Мос понял ее беспокойство и рассеянно махнул рукой.
– Ваши слуги уже приходили, но я отослал их. Не собираюсь вас долго задерживать. Но если вам что-то нужно, приказывайте.
Такое поведение уже больше соответствовало славе бестактного мужлана, которая закрепилась в обществе за Мосом. Можно подумать, императрица нуждается в его разрешении, чтобы отдать распоряжение слугам накрыть на стол в своем собственном доме. Но Анаис предпочла, не возмущаясь, выслушать сообщение главы одного из родов Бэрак.
– Не думаю, что стоит просить вас сохранить в тайне то, что я сообщу, – серьезно произнес вельможа.
– Можете не волноваться, – заверила его императрица.
– Это касается только вас, моего сына и моей внучки.
Удивленная улыбка скользнула по губам Анаис. Она не ожидала, что Мос назовет так Люцию.
– Понимаю.
Похоже, гостя удовлетворил такой ответ.
– Ваш ткач, Виррч… Простите, главный ткач. Откуда такой титул?
Анаис удивилась. Она думала, что человек, занимающий в обществе такое положение, как Мос, должен знать столь простые вещи.
– Это звание дается ткачу императора или императрицы, чтобы подчеркнуть, что он самый лучший, самый искусный в своем мастерстве.
Мос попытался осмыслить услышанное.
– Скажите, вы ему доверяете?
– Виррчу? Конечно же нет. Он уже давно расправился бы с моей дочерью, если бы был уверен, что сможет избежать наказания. Но Виррч понимает, что произойдет, когда знатные семьи узнают об убийстве наследницы ткачом, независимо от того порченая она или нет. – Последние слова дались женщине нелегко, но она не могла выразить свои мысли по-другому.
– В этом есть доля правды, – хрипло подтвердил Мос. – Но я подозреваю, что главный ткач Виррч и Сонмага ту Амаха объединились и что-то замышляют против вас.
Анаис удивленно приподняла бровь.
– Действительно? Ваша новость меня ничуть не удивляет.
– Дело плохо, Анаис. Вы же знаете, у меня, как и у всех, есть свои шпионы. Я не слишком им доверяю, но в политических интригах они так же необходимы, как и ткачи. Я приказал разузнать все поподробнее, как только возникли первые подозрения. И, кажется, одному из них повезло. Я узнал о человеке по имени Пурлох ту Ириси. Это первоклассный вор-домушник. Могу ручаться, что это он пробрался в сад императорского дворца и встретился с Люцией.
Анаис похолодела от предчувствия чего-то ужасного.
– Он пробрался к Люции?
– Это случилось несколько недель назад. Он мог убить ее, Анаис.
Императрица вцепилась в кушетку. Почему Люция ничего ей не сказала? Конечно, чему здесь удивляться. Проведя всю жизнь взаперти, девочка стала скрытной. Но все же иногда принцесса была слишком доверчивой и открытой и легко вступала в общение с сомнительными людьми. В такие моменты Анаис вообще не понимала своего ребенка. Ей стало грустно оттого, что у дочери есть какие-то тайны от нее. Но с этим императрица ничего поделать не могла.
– Но убивать наследницу ему не поручали, – продолжил Мос. – Он не тронул ее и пальцем. Всего лишь взял локон ее волос.
– Локон волос? Но зачем? – изумленно спросила Анаис, и глаза ее потемнели от беспокойства.
– Тот, кто нанял его, желал получить доказательства, что ваша дочь – порченая, а затем распространить эту новость среди знати и возбудить недовольство. Ткачи умеют как-то определять это. Как, не знаю – некоторые их хитрости ведомы только богам, – но для этого им потребна часть тела: кожа, волосы, ногти… – Он пожал плечами. – Так или иначе, этот Пурлох оказался ловким малым и, прежде чем браться за столь рискованное поручение, позаботился о гарантиях. Не захотел быть пешкой в чьих-то руках. Решив узнать, кто заказчик, он проследил за посредником и вышел на… кого бы вы думали? Да, на Сонмагу.
Анаис задумчиво кивнула. Вот оно что! А она ломала голову, как получилось, что благородные семейства почти одновременно прознали, что ее ребенок не такой, как другие.
Сонмага! Да, такое в его духе.
– У вас есть доказательства?
Мос на мгновение смутился.
– Пурлох пропал из виду почти сразу же после того, как выполнил задание. Свидетельств против Сонмаги нет, а если бы и были, что от них толку? Слово вора ничто против слова вельможи, тем более такого знатного.
– Этот… Пурлох знал о причастности Виррча?
– Он ничего не знал. Или ничего не сказал. Следов не осталось. По крайней мере таких, которые мог бы обнаружить кто-то, кроме другого ткача. Но вот меня больше всего тревожит во всем этом деле. Пурлоху заплатили огромные деньги. Сонмага не тот человек, чтобы тратиться и рисковать ради всего лишь локона с головы девочки. Вывод только один.
– Он уже что-то подозревал, – кивнула императрица.
– Он уже знал, что она – порченая, – поправил Мос. Свекор употреблял это слово легко, не делая над собой усилий, точно так же, как произносил слово «внучка», и уже одно это располагало к нему Анаис.
– Если знал, значит, ему кто-то сказал, – заключила она. – Виррч.
– Да, он как-то пронюхал. Это единственный ответ.
– Не единственный, – осторожно ответила Анаис. – Есть и другие. Наставники, кое-кто из слуг…
– Но никто из них не знает больше Виррча. И никто другой не решился бы на такое предательство. Только он теряет почти все, если на престол взойдет порченый. Представьте, что будет, если Люция станет императрицей? Она узнает, что ткачи желали ее смерти. А если она остановит их? Положит конец уничтожению порченых? Попытается принизить роль ткущих или даже изгнать из страны? Ткачи отлично понимают, что им придется нелегко в стране, где на престоле порченый. Две сотни лет они упорно искореняли всякие отклонения и теперь боятся, что пришел час расплаты.
– Может быть, именно это нам и нужно, – сказала Анаис, обдумывая последний разговор с Виррчем. – Проклятые богами паразиты. Без них нам всем жилось бы легче. Нельзя было допускать, чтобы преследования зашли так далеко. Нельзя было позволять им стать незаменимыми.
