В летописях не значится (СИ) - Петроченко Евгения Александровна (книга жизни .txt) 📗
- Раян.
- Что? - кажется, я скоро одержу победу в номинации "Мастер тупых вопросов".
- Это моё имя.
Ещё чего не хватало - знать имя моего преследователя! Он издевается?
А он действительно издевается. Видит мои мучения, но стоит, скрестив руки на груди и приподняв бровь, словно бросая вызов.
- Назови его, - продолжил издевательство он, отодвинувшись от дерева и двинувшись ко мне плавной походкой, как неумолимо движется мощный ледоход сквозь тонкую корочку прибрежного льда.
Отступать не хотелось. Сегодня не тот день, когда я пойду на попятную!
Поэтому я вскинула глаза, посмотрев на него снизу вверх, и сказала, тихо, но членораздельно:
- Раян.
Имя перекатывалось на языке, как мятный леденец, одновременно холодя и даря сладость. Эта тягучая ударная "я" придавала звучанию какой-то интимный оттенок, отчего мы застыли, неподвижно глядя друг на друга.
Кажется, я, сама того не желая, сделала шаг навстречу, правда, исключительно на словах. Словно назвав его имя, перешагнула через какой-то разделяющий нас рубеж. И хотя впереди их ожидалось ещё немеряное количество, небольшая уступка была сделана, что на миллиметр нас сблизило.
Впрочем, я не планировала перешагивать следующие рубежи, так что пусть этот останется пройденным. Не всё же время мне быть трусишкой. В конце концов, назвать имя самого страшного преподавателя академии - не смертельно.
- Молодец, Алесан, - похвалил он. - Мне нравится, как ты его произносишь. Повтори-ка ещё раз.
Ну уж нет! Ещё чего не хватало.
- Не буду, - упрямо заявила я.
Он тихо засмеялся. Мне послышалось шуршание падающего пепла в этом странном издевательском смехе.
- Хорошо, - не стал настаивать магистр. - На сегодня достаточно.
Я задохнулась от переполнявших эмоций. На сегодня достаточно? Мы что, на уроке? И чему же он меня обучает?
Он снова приглушенно рассмеялся, наблюдая за моим лицом.
И я даже ничего не могу ответить. Тому же Азеру я бы точно заявила что-то вредное, чтобы его обидеть, но здесь язык не поворачивается. Кажется, чтобы я ни сказала, это будет звучать как глупый ответ двоечницы, за которой интересно наблюдать, ожидая, как же она выкрутится из ситуации с забытым домашним заданием.
Магистр медленно провел рукой над поляной, не спуская с меня глаз. Сотни сиреневых лепестков плавно поднялись в воздух и замерли.
- Открывай свой мешок, - скомандовал он.
Я послушно выполнила его приказание, и лепестки один за одним влетели в горлышко мешочка. Мне же оставалось лишь смотреть за этим чудом, приоткрыв рот.
А затем послушно двинуться вперед после очередного приказа - "Возвращаемся".
19.
С последнего занятия я ушла, даже не отпросившись. Какой в этом смысл? Если мой план удастся, я вернусь в этот мир в это время только единожды, когда захочу деактивировать манок, чтобы потом не быть привязанной к временной линии.
Да, я немного привязалась к одногруппникам и Харашу, но не настолько, чтобы желать обучаться к академии и каждый день притворяться и скрываться, боясь разоблачения. А оно неминуемо произойдёт, я это знаю, так как мои актерские способности оставляют желать лучшего.
Возможно, некоторые из моего мира и хотели бы обучаться в магической академии, особенно, если они помладше меня, но я уже отучилась своё, теперь даже близостью к магии меня не заманишь в университет. А больше меня ничего здесь не держит.
С этими прощальными мыслями я осторожно перелила часть зелья в заготовленный сосуд, а остаток спрятала в шкафу. Опять же, нельзя не предусматривать возможность, что мой план не удастся. Я не в состоянии начать всё по новой ещё раз.
Когда послышался перезвон колокольчиков, означающий окончание занятий, я села за стол и принялась ждать. Как и бывает в такие минуты, время тянулось невероятно медленно. Утреннее ликование сменилось тревожностью, и то и дело в сердце кололо. Но ничего, это обычное дело. Перед экзаменами я чувствовала себя не лучше.
По коридору постоянно кто-то ходил, я слышала это даже через массивную дверь из темной вишни, что служила входом в лабораторию.
Спустя какое-то время послышались особенные шаги. Медленные, неторопливые, но уверенные. Хараш.
Он вошёл, хитро улыбаясь. Его шалость удалась, скоро он получит своё и будет думать, что это только начало. Место Амелины займет новенькая, которой так удачно постоянно что-то нужно. А с человеком, которому что-то требуется от тебя, договориться всегда легко.
Я замерла, не отрывая от него глаз. Мне хотелось запомнить его, задержать этот момент.
Он всё-таки очень красивый парень, уже почти мужчина. Твердый подбородок, томные темные глаза, тонкие, но мягкие губы. Его взгляд способен растопить сердце любой девушки, особенно когда он так загадочно улыбается и не сводит с тебя глаз. Хорош, очень хорош этот противный маг.
- Темного вечера, - немного не к месту сказала я. Почему-то захотелось заполнить паузу, хотя она не была напряженной или тяжелой.
Он понял и принял мою неловкость и подыграл мне:
- Темного вечера, Алесан.
Сказал и спокойно приблизился к столу, становясь напротив. Словно мы встретились для того, чтобы обсудить домашнее задание или выполнить практическую работу.
Впрочем, некоторые практические занятия у нас всё же будут.
- Вот сосуд, - протянула ему я зеленоватую ёмкость. - Мне нужно, чтобы ты влил в него свою демонскую магию таким же образом, как заражаешь амулеты и артефакты.
- Не хочешь посвятить меня в детали своих экспериментов? - поинтересовался маг, забирая сосуд и на пару лишних секунд задерживая мою руку в своей. Затем отпустил, улыбнулся и посмотрел мне в глаза предельно наглым взглядом.
Такое чувство, что ему кажется, что я вообще выдумала весь этот эксперимент только ради того, чтобы с ним сблизиться.
Пусть думает. Это не имеет никакого значения.
- Нет, - кажется, мои слова только подтвердили его подозрения. Наверное, думает что-то вроде "а был ли мальчик?", вернее, "а есть ли эксперимент на самом деле?".
- Ну ладно, - улыбка-усмешка вновь коснулась его губ.
Он сжал сосуд в пальцах и посмотрел на него сосредоточенным взглядом, который постепенно стал превращаться в невидящий. Его действия были мне не видны, но по его мимике, застывшей, как всегда бывает, когда человек выполняет тупую механическую работу, я поняла, что процесс идёт.
Вскоре от флакона стало исходить бледное сияние, но потом и оно пропало.
В мгновение его взгляд вновь приобрел вполне осмысленное выражение. Он поднял голову, посмотрел на меня из-под полуопущенных ресниц и сказал:
- Вот и всё.
- Всё.
- Да. Твой сосуд-накопитель готов... к чему бы там ни было.
Он улыбался, немного провокационно, и вместо того, что почувствовать радость от выполненной последней части плана, я ощутила смущение и неловкость. "Ну же, Саша, это всего лишь расплата. Никаких чувств, ты же обещала", - приговаривала я про себя, но одно дело говорить, а другое - ощущать в груди норовившее вырваться сердце.
- Спасибо, - всё же поблагодарила его я.
Хараш, наверное, и сам бы начал требовать плату, подошел бы ближе, стал бы настаивать... Но я тоже умею держать слово. Зелья для его турнира готовы, лежат, спрятанные в шкафчике, осталось полностью расплатиться по счетам, прежде чем быть свободной.
Я слезла с высокого стула, как бывают у нас в барах, неторопливо обогнула стол и приблизилась к нему. Замерла.
В этой обуви, с совсем маленькими каблуками, я была ему чуть выше плеча. Он возвышался надо мной, такой красивый, сильный, непробиваемый... Он знал себе цену. Он знал девушек и понимал, какое оказывает на них воздействие. Поэтому сейчас он просто ждал, когда его план сработает. Я должна всё сделать сама, раз уж выдумала этот нелепый эксперимент. Но если я передумаю... ему вполне хватит наглости, чтобы настоять на своём.
