Механические птицы не поют (СИ) - Баюн София (читать онлайн полную книгу .TXT) 📗
Он чувствовал, как по позвоночнику начинает виться тонкая ниточка ростка. Это страх прорывался сквозь кожу и неуверенно прикасался, выжидая, пока сможет обвиться вокруг и удавить.
— Да, мне так и сказали. А кто может подтвердить, что ваши утренние прогулки носили романтический характер?
Росток окреп, превращаясь в полноценный стебель и расползаясь отростками по ребрам.
«Кто? Проклятье, я так стремился к одиночеству… так стремился, что… кто может, кто?!» — мысли заметались истерическими вспышками.
— Я разговаривал с мальчиком на берегу. Его звали… Марселл… Лецки.
— И что это был за мальчик? Как его найти?
— Это был Сновидец. Он должен был уснуть в тот день, — упавшим голосом ответил Уолтер, чувствуя, как призрачная надежда ускользает сквозь пальцы. — Но вы можете… навести справки в монастыре в Лигеплаце…
— Мистер Говард, списки Сновидцев публикуют все газеты в специальном разделе, — с жалостью произнес Чарли. — Неужели вы никогда не видели? Люди охотнее жертвуют монастырям, когда им показывают очередного отдавшего жизнь ради высшей цели. Представляю, сколько нашлось сердобольных, когда им показали ребенка, наверняка была резонансная история. Итак, Сновидец свидетельствовать не сможет. Кто-нибудь еще?
— Капитан… капитан парохода «Ханда», с Морлисса. Его зовут Рауль и он собирался на Альбион. Должен уже прибыть или скоро… скоро быть здесь, — прошептал Уолтер.
«Как спросить, где Эльстер? Он ничего не спрашивает о ней… только упомянул компаньонку… но если она у них и им нужно мое признание — то почему просто меня не шантажировать? Меня пытать они не могут, ее — сколько угодно… значит, она сбежала?»
Уолтер понял, что допустил ошибку. Надежда опаснее злости, особенно если она может оказаться огоньком, танцующим над болотным бочагом.
— Мы наведем справки об этом человеке немедленно, — Чарли кивнул кому-то стоящему за спиной Уолтера. Он услышал, как хлопнула дверь. — Кто-то еще?
— Кажется, больше никого.
— А ваша компаньонка?
«Вот оно».
— Это не моя компаньонка, я соврал отцу.
— Вот как?
— Да, это моя любовница. Представилась Суллой, мы познакомились в пабе, где я жил — она тоже снимала там комнату. Хотел устроить к отцу на работу, девочка всегда мечтала служить в богатом доме.
— И она не сопровождала вас на прогулках?
— Нет. А почему вы не спросите ее сами? — спросил Уолтер, глупо улыбаясь.
Что ему до девчонки, с которой у него был короткий и не особо запоминающийся роман? Никаких чувств глубже легкой взаимной симпатии. Если она ничего для него не значит — ее нельзя использовать.
— Потому что ваша любовница исчезла еще до вашего ареста с крупной суммой денег, — в голосе Чарли не слышалось ни одной эмоции.
— Какая досадная неприятность. От меня отцу всегда были одни убытки, — с деланным огорчением произнес Уолтер.
«Сбежала!» — облегчение билось у сердца, словно бабочка вокруг лампы. Значит, Эльстер ничего не угрожает.
«До моего ареста? А если она сбежала потому, что изначально и собиралась это сделать? Попала в столицу, ограбила дом и скрылась, чтобы начать новую жизнь, бросила меня не попрощавшись? Кто мы вообще-то такие друг другу?» — попытался он успокоить некстати проснувшуюся радость. Ничего не выходило — по сравнению с тем, что он успел себе представить, мелкая личная обида не желала появляться. Она не имела никакого значения.
— И вы, конечно, понятия не имеете, куда она могла сбежать, верно?
— Конечно, — честно ответил Уолтер.
Раздался скрип двери, и Уолтер услышал приближающиеся шаги. Высокий молодой человек в таком же безликом темно-сером мундире, как у Чарли, молча положил на стол какую-то бумагу, отдал честь, прочертив прямую линию от подбородка и, так и не сказав ни слова, вышел.
Чарли изучал бумагу несколько минут. Уолтер, предоставленный сам себе, был вынужден обратить внимание на свое состояние. Правая рука онемела, а левая наполнялась тяжелой, пульсирующей болью, медленно ползущей по груди. А еще его мучила жажда, на которую он старался не обращать внимания, потому что отчетливо понимал: еще немного и его можно будет шантажировать стаканом воды. Нельзя позволять себе сосредоточиться на боли и жажде, как и на страхе, они слишком легко начинают диктовать свои условия. И Чарли прекрасно это знал.
— Никакого парохода «Ханда» под командованием капитана Рауля в порт не заходило. Никто по имени Рауль также не уведомлял альбионский порт о скором прибытии. Вы уверены, что этот пароход вам не померещился?
«Контрабандист. Или пират. Конечно, в Лигеплаце нет такого строгого контроля, как здесь… К тому же он сказал «Альбион», я подумал о столице, но… проклятье, он мог направляться в любой порт…» — подумал Уолтер, отчетливо понимая, что последняя надежда на освобождение только что погасла.
— Может быть, он представился другим именем? — спросил Уолтер, стараясь, чтобы его голос звучал как можно непринужденнее.
— Боюсь вы не понимаете серьезности своего положения, мистер Говард. Убиты влиятельные люди. У вас никакого алиби, зато у вас есть брат, который убивал точно таким же образом…
— Позвольте. Во-первых, убиты влиятельные люди, вы сами сказали. Джек убивал куртизанок из Нижних Кварталов…
— И свою жену, Кэтрин.
— Джек не убивал Кэтрин. Когда меня арестовали, у меня на коленях должен был лежать дневник. Или валяться под креслом. Это дневник моего брата, вы можете прочитать его и снять с него посмертно это обвинение.
Уолтер блефовал. Он не знал, написано ли что-то подобное в дневнике, но сейчас его вера в то, что Джек все же не убивал Кэт могла спасти ему жизнь.
— Никакого дневника не было, мистер Говард.
— Что значит… что значит «не было»? Может быть, вы не заметили?
— Спальню тщательно обыскали. Дневник вам тоже померещился, как и пароход «Ханда»? Вы страдаете душевными расстройствами? В Лигеплаце свидетельствовали, что вы много пили…
— Что? Нет, нет, я не…
— То есть вы отдаете себе отчет в своих действиях? Почему вы уехали из Лигеплаца?
— Я же сказал — Сулла хотела работать у моего…
— Но вы с отцом расстались не лучшим образом, не поддерживали связь с самого отъезда, а потом, по свидетельствам, услышав об убийстве мистера Штольца и его супруги собрали вещи и уехали, оставив оплату за простой комнаты.
— Послушайте, я вообще не особенно следил за новостями, просто мне показалось что это удачный повод помириться с отцом…
— Но вы, прибыв сюда не проявили особого рвения в примирении, более того, позволили себе выходку с женщиной… сомнительной репутации.
— Я переоценил отцовские чувства этого человека и свое желание мира. Вас наши семейные дела не касаются.
— Ошибаетесь, мистер Говард. Лигеплац охвачен паникой. Клирики обеих стран говорят об этом не замолкая. Да будет вам известно, вас уже окрестили орудием Спящего. Говорят, что Он так пытается избавиться от того, что мешает Его сну — ему снится убийца нечестивцев, осквернивших саму идею Его творений. Как вы думаете, каких масштабов может достигнуть этот бардак?
— Послушайте, я никого не убивал. Я сопереживаю убитым и соболезную их семьям, но…
— Ваш брат, мистер Говард — серийный убийца, вырезавший из женщин сердца на живую. Сразу после второго убийства вы бежите из города. Кайзерстат требует вас. Альбион не может вас выдать… сейчас. Мы пока не можем вас пытать, и пока не можем вас повесить. И не можем позволить, чтобы вас пытали и вешали в Кайзерстате. Что же нам с вами делать, мистер Говард?
— Ищите убийцу. Если это и правда маньяк — он не остановится, а вы зря повесите еще одного аристократа.
— Вы скоро им не будете. Ваш отец уже готовит отречение. Но это долгая процедура. Есть другая, куда более быстрая и надежная. Вы ведь не в себе, Уолтер. Вам мерещатся пароходы, дневники и разговоры со Сновидцами. Может быть, вы не помните, как убивали людей по ночам? — ласково спросил Чарли. — Если так — мы избавим вас от страданий, которые приносит измученный разум, Альбион — от необходимости вас пытать и вешать, а также от щекотливой ситуации с выдачей вас Кайзерстату. Знаете, что лишает человека всех его привилегий?
