Король снов - Сильверберг Роберт (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
— Нынче десятый день мападика, четвертый — йапа и девятый — тжатура, — объявил Эрб Сконариж, когда деревенские старшины поутру пришли к нему, чтобы получить сведения о наступившем дне. — Среди нас воплотился демон Рангда Гейак. Значит, сегодня вечером мы должны исполнить обряд противоборства гейаков.
Сказитель, чьей обязанностью было вести комментарий этого обряда, равно как и всех прочих, немедленно взялся за подготовку спектакля, ибо хьорты долины Кулит не знали никаких различий между религиозным ритуалом и театральным представлением.
Они принесли с собой из родного мира сложный календарь, или, вернее, ряд календарей, ни один из которых не имел никакого отношения к движению Маджипура вокруг солнца, равно как и к движению любого другого небесного тела. В году хьортов насчитывалось 240 дней, делившихся, согласно одному календарю, на восемь месяцев по тридцать дней, тогда как другие календари подразделяли год соответственно на двенадцать месяцев по двадцать дней, шесть месяцев по сорок дней, двадцать четыре месяца по десять дней и 120 месяцев по два дня.
Таким образом, каждый день года имел пять различных датировок по пяти различным календарям; причем в ряде случаев особых совпадений дат, прежде всего месяцев тжатур по двенадцатимесячному календарю, йапа по восьмимесячному календарю и мападика по двадцатичетырехмесячному календарю, должны были совершаться особенно важные святые обряды. Этой ночью совпадение дат предписывало провести обряд Ктут — сражение демонов.
Повинуясь приказу сказителя, жители Эбон-Эйрера начали сходиться с началом сумерек, и к тому моменту, когда солнце скрылось за горой Презмир, вся деревня уже была в сборе, музыканты и актеры заняли свои места, а рассказчик взгромоздился в кресло, стоявшее на высоком помосте. В огороженном высоким каменным барьером кострище пылал большой огонь. Все взгляды сосредоточились на Эрбе Сконариже, и он в должное время — не раньше и не позже, а точно в момент наступления часа, именуемого Пасанг Гжонд, — подал сигнал к началу.
— Уж много месяцев подряд, — запел сказитель, — два рода гейаков воюют между собой…
Это была древняя как мир история. Каждый из присутствующих знал ее наизусть.
Музыканты подняли свои кемпинонги, хефтии и джимпины и заиграли знакомые мелодии; хористы раздули свои горловые мешки и завели басовое гудение, которое, не меняя ни тона, ни громкости, будет звучать на всем протяжении обряда; появились затейливо одетые танцовщицы, которым предстояло участвовать в драматических событиях, о коих повествовал сказитель.
— Нет горше участи, чем участь деревни, — продолжал сказитель, — понеже демоны войной поднялись брат на брата. Мы зрим по ночам зеленые огни, пляшущие в геррибонговых зарослях. Голубые огни пляшут поверх кладбищенских надгробий. Белые огни светят со стропил крыш. Потери наши суть велики. Многих хворь одолела, и дети живы не все. Гаррин, собранный нами, пропал. Поля грайвена потравлены. Время сбирать урожай уж подходит, но грайвен не сложим мы в житницы ныне. Толикие беды с нами случились, поелику грех суть в деревне, грешники же не желают открыть себя ради очищенья. Демоница Рангда Гейак обитель нашла середь нас.
Рангда Гейак и впрямь находилась среди жителей деревни, пока сказитель излагал предысторию событий. Это была огромная отвратительная ряженая фигура, похожая на древнюю старуху человеческой расы с грубой щеткой седых волос на голове, длинными отвисшими грудями и большими желтыми искривленными зубами, среди которых выделялись торчащие клыки. В ее волосах играли красные вспышки, с кончиков пальцев срывались желтые молнии. Она вышагивала взад и вперед перед толпой, угрожая сидевшим в передних рядах.
— Но вот волшебник Тжал Геринг Гейак грядет, чтобы ратиться с нею.
Второй демон — гигант с четырьмя руками, напоминающий скандара, — появился из тьмы и вприпрыжку направился к первому, чтобы схватиться с ним. Теперь они вдвоем лицом к лицу танцевали в кругу зрителей, издеваясь друг над другом и выкрикивая оскорбления, в то время как сказитель сообщал детали их боя, повествуя о том, как они швыряли друг в друга пылающие деревья, как приказывали разверзнуться огромным ямам на деревенской площади, как заставляли воды всегда спокойной реки Кулит заливать берега и затоплять поселения.
Смысл всего повествования заключался в том, что соперничество гейаков принесло деревне множество бед и горя, поскольку демонов нисколько не беспокоил тот ущерб, который они, сражаясь друг с другом, мимоходом наносили окружающим поселениям и полям. И лишь после того, как грешники, навлекшие это бедствие на поселян, во всеуслышание сознаются в своих преступлениях, демоны прекратят бой, оба выступят против этих злосчастных и, колотя цепами, изгонят их из деревни.
Три танцовщицы, которым предстояло исполнить роли грешников, сидели чуть поодаль. Они пока что лишь следили за происходившим. Принять участие в действии им предстояло еще не скоро; сказитель должен был сначала во всех подробностях рассказать о явлении других демонов: однокрылой птицы, одноногого дракона, существа, поедающего собственные внутренности, и многих, многих иных. Он должен был рассказать об оргиях демонов, во время которых те пьют кровь. О метаморфозах чудовищ, меняющихся между собой обликами. О прекрасных молодых женщинах, которые безмолвно делают непристойные предложения молодым людям на пустынных дорогах глубокой ночью. О том…
Эрб Сконариж, сидя на принадлежавшем ему на протяжении многих десятилетий почетном месте деревенского хранителя календарей, следил, как, подобно свитку, разворачивается старинное повествование. И вдруг он почувствовал внезапную жгучую боль внутри черепа, как будто его мозг оказался внезапно стиснут обручем из раскаленного железа.
Это было ужасающее ощущение. Он никогда еще не знал такой боли.
В первое мгновение он подумал, что наступил его смертный час. Но боль длилась, не отпуская ни на миг, и он решил, что, возможно, не умрет, но будет вынужден постоянно терпеть эти муки.
А спустя еще некоторое время он понял, что страдания испытывает не тело его, а дух.
Что-то раз за разом вонзало нож в его душу. Что-то хлестало его глубочайшее «я» огненным хлыстом. Что-то жестоко избивало его разумную суть грубым острым камнем.
Это он был грешником. Это он навлек ярость демонов на свою деревню. Он, он, он — хранитель календарей, распорядитель церемоний: он не смог справиться со своими обязанностями, он предал тех, кто доверял ему и зависел от него, и если он не сознается в своей вине здесь и сейчас, то кара за его беззаконие постигнет всю деревню.
Он поднялся со своего почетного места и, шатаясь, вышел на середину сцены.
— Стойте! — выкрикнул он. — Это я! Это меня следует покарать! Это меня нужно бичевать! Меня колотить цепами! Прогоните меня! Мне нет места среди вас!
Музыка рассыпалась на несогласованные звуки, а затем умолкла. Прекратилось гудение хористов. Монотонный речитатив повествователя умолк на середине фразы. Все повернулись к хранителю календарей. Эрб Сконариж оглянулся и увидел расширившиеся от изумления глаза и открытые рты односельчан.
А пульсация в черепе, раздиравшая его душу в клочья, не прекращалась.
Кто-то взял его за руку. В правом ухе послышался чей-то голос:
— Сядь на место, старик Ты сорвешь церемонию. Из всех нас, ты…
— Нет! — с силой, которой сам не мог ожидать от своего дряхлого тела, Эрб Сконариж вырвался из дружеской хватки. — Это я! Это я навлек на нас демонов! — Он ткнул пальцем в сторону сказителя, взиравшего на него в изумлении и испуге. — Скажи им! Скажи! Пусть все знают, что это вина хранителя календарей! Прогоните меня! Сделайте это — и вы освободитесь! Я больше не могу терпеть эту боль!
Почему они не слушаются?
Неровной спотыкающейся походкой, какой никогда никто не замечал за ним, Эрб Сконариж втиснулся между двумя демонами, Рангдой Гейак и Тжалом Герингом Гейаком, прекратившими свой воинственный танец. Хранитель календарей тащил за собой цепы, которые должны были использоваться в кульминационный момент представления, и теперь принялся совать их в руки демонов.
