Телепортатор «Лейтон Инкорпорейтед» - Лорд Джеффри (серия книг .TXT) 📗
А вот с Каллой дело обстояло гораздо хуже — противник ей попался подогадливей. Он схватил девушку за руку — в кулачке ее так и остались зажатыми оба эсса — и теперь медленно, но верно продавливал свой клинок через защитный экран. И метил он Калле в самое горло.
Позабыв о десятнике, Блейд ринулся на помощь. Он рубанул воина по шее, и тот, заливаясь кровью из страшной раны, навалился на девушку; вместе они рухнули в траву. Разведчик снова поднял меч, прикидывая, кому теперь прийти на помощь — Сариноме или Джейду, которому солдаты заламывали руки за спину. Однако он не успел ничего сделать; из-за ближайших утесов вылетело с полсотни всадников, и передовые уже разматывали пращи. Сильный удар обрушился на его затылок; Блейд покачнулся и осел на землю.
Он почти не запомнил дорогу в город. Смутные воспоминания наплывали подобно снам, перемежаясь периодами полного беспамятства. Блейду казалось, что он бесконечно долго покачивается на конском крупе словно мешок с зерном; его кисти и щиколотки были стянуты веревкой, пропущенной под животом лошади. Потом его сбросили на что-то твердое и потащили по лестнице вниз; ноги волочились по ступенькам, в лицо бил сырой и затхлый воздух подземелья. Он различал какие-то крики, ругань, звон доспехов и как будто бы плач -возможно, Каллы? — но звуки гасли, замирали, как в густом тумане. Потом лязгнула дверь и, скатившись по крутому откосу, Блейд окончательно потерял сознание.
В себя он пришел только ночью. Во всяком случае, в узкой бойнице, которую он видел где-то высоко вверху, сияли звезды; значит, была ночь. Он лежал на спине, голова покоилась на круглых коленях Каллы, а Саринома прикладывала ко лбу мокрый холодный компресс. В затылке ломило, перед глазами еще плавали цветные круги.
Застонав, Блейд попытался сесть, но ласковые женские руки придержали его за плечи. Это прикосновение, такое осторожное и нежное, окончательно привело разведчика в чувство; он отвел ладони Сари, уперся локтями в пол и сел.
Стены их узилища, сложенные из грубо обработанных каменных глыб, уходили вверх на десять ярдов, так что Блейду показалось, что он находится в какой-то башне, круглой и массивной. Бойница — или узкое окно, забранное решеткой, — виднелась под самым сводчатым потолком: черный вытянутый прямоугольник, в котором удавалось разглядеть дюжину звезд. Дверца, окованная железом, была врезана в стену на высоте человеческого роста, и к ней вел щербатый каменный пандус — с него-то, несомненно, и скатился Блейд, когда его швырнули в эту темницу. Рядом с косяком в щели между камнями торчало кольцо, держалка для факела; его неверный свет позволял рассмотреть стены и пол камеры, тоже вымощенный камнем. В дальнем ее конце находилась плита с темневшим в ней отверстием, из которого тянуло запахом нечистот. Помимо примитивного санитарного приспособления, в обстановку этого номера-люкс входили две охапки гнилой соломы: на одной сейчас восседал Блейд, на другой, около пандуса, скорчился Джейдрам.
— Что с ним? — разведчик показал подбородком в сторону свалтала, и тут же лицо его передернулось гримасой боли.
— Ничего страшного… — пальцы Сариномы ощупали затылок разведчика; он морщился, но терпел. Если не считать твоей раны, мы не пострадали, Талзана. У Джейдрама болит не тело, а душа.
Уязвленное самолюбие, отметил разведчик, но промолчал; к тому же, его познания в оривэе не позволяли произнести эту реплику вслух. Голова у него постепенно перестала кружиться, и теперь он заметил, что Калла держит в руках большой глиняный кувшин, а рядом с ней на деревянном блюде лежит каравай хлеба. Сари по-своему расценила взгляд разведчика
— Хочешь пить? Или есть?
— Да.
— Хорошо, — женщина кивнула. — Камень попал в тебя на излете, иначе ты бы не отделался шишкой… Она помолчала, глядя, как Блейд торопливо насыщается. — Но скажи, почему ты выключил палустар? Ты рисковал получить сотрясение мозга!
Разведчик пристально взглянул на Сариному; в карих глазах посверкивали крохотные отражения факела.
— Тот солдат, Гворд, назвал меня вруном. Я хотел свести с ним счеты…
— Ну и свел бы!
— Только в честном поединке. Иначе это было бы убийство.
— Ты же убил его людей не отключая палустара…
Как всякая женщина, она не могла понять того, что было совершенно ясно Блейду. Мужчины сражаются ради славы или чести, ради жизни или отмщения; но эти битвы — разные, и не в каждом поединке уместно надевать броню, непроницаемую для ударов противника.
Махнув рукой, чтобы прекратить дискуссию на эту тему, Блейд повернулся к Джейдраму.
— Иди сюда. Поешь.
Свалтал слабо покачал головой. Блейд, понимая, что он сейчас чувствует, тем не менее не собирался оставлять его в покое.
— Килата сия! Иди сюда, я говорю! Надо поесть и восстановить силы. Мы все зависим друг от друга, и я не хочу, чтобы ты свалился от слабости, когда мы сбежим.
Джейдрам внял доводам рассудка. Поднявшись, он подошел к Блейду и женщинам и сел рядом. Лицо его выглядело угрюмым, но он выпил немного воды и сжевал краюху хлеба.
— Так, — произнес разведчик, когда с трапезой было покончено, — кам! Хорошо! Теперь ты будешь тассана, катори и ассам!
— Барет, — коротко ответствовал Джейдрам, что означало -обязательно. На его губах промелькнула улыбка. Блейд тоже почувствовал себя после еды намного лучше.
— Удивительно, как человек сытый отличается от человека голодного, -сказал он. — Голодный утонет в луже, а сытый перепрыгнет ее, даже не заметив.
— Это мудрость твоего племени? — Джейд уже улыбался.
— Не только… Твоего тоже. Теперь ты сыт и можешь видеть, как красивы наши женщины… На них приятно смотреть, и созерцание их лиц придает мужества и сил.
Калла залилась краской и прикрыла ладошкой лицо — на скуле у нее багровела здоровенная царапина. Саринома же расхохоталась и начала неторопливо приводить в порядок растрепанные волосы.
— Тассана, — заявил Блейд, наблюдая, как поднимается настроение у его команды. — Вы обе — просто тассана! И не надо прятать лицо, лайя… с этим боевым шрамом ты правишься мне еще больше.
— Спасибо, Талзана… — Калла совсем смутилась.
— Ну, — Блейд оглядел всех троих, — чем мы располагаем?
Джейдрам развел руками.
— Ничем… почти ничем. Они все забрали — эссы, палустары, ринго… даже ра-стаа.
Блейд приподнял бровь, отметив это «почти». Значит, что-то еще осталось? Он решил не торопить события; сначала надо кое-что выяснить. Но не те вопросы, которые просились ему на язык, когда он впервые рассматривал город и корабля; с ними вполне можно было подождать до лучших времен. Сейчас Блейда больше всего заботила боеспособность его отряда.
— Скажи, Джейд, — он положил руку на плечо оривэя, — почему ты не бросил свои копья? — Тот отвел глаза, но разведчик настойчиво продолжал: -Мы могли перебить их за время десяти вздохов… Без ваших страшных синих лучей, одними эссами… Даже Саринома взяла жизнь у одного солдата, а ты, ты стоял и смотрел, как они бегут к тебе. Почему?
Джейдрам по-прежнему не говорил ни слова; он побледнел и уставился в пол. Выждав немного, Блейд продолжал:
— Пойми, я не хочу унизить тебя своими вопросами. Но я должен знать, что может и чего не может каждый из вас. Положим, мы сбежим… — он бросил взгляд на массивную дверь, прикидывая, что она гораздо легче каменной плиты, которую они со Стариной Тилли сумели своротить в той пещере. — Да, мы уйдем, и за нами будет погоня. Придется драться… Я должен рассчитывать только на себя — или на вас тоже? На тебя, Джейд?
— Понимаешь… — свалтал наконец поднял глаза, — когда те люди бежали ко мне, и я уже поднял эсс, я вдруг понял… я понял…
Он замолк, и разведчик кивнул головой.
— Ты понял, что убить человека или оленя не одно и то же, так?
— Да, Талзана… Очень хорошо сказано. Старейшины вашего племени, обучавшие тебя, очень мудры…
