Дочь Императора. Том 2 (СИ) - Еремина Дарья Викторовна (читать книги онлайн без сокращений txt) 📗
Сжав зубы, Инфор отвернулся.
— Кстати, я тут думал о сыне Ксю… — Инфор подлил вина в бокал и сделал маленький глоток. — Удивит, если я признаюсь в том, что думаю о тебе все время вне поля боя? Это так. Думаю о тебе, о людях, с которыми ты соприкасалась. Скучаю… И мне впервые в жизни необходимо с кем-то делиться. И я не знаю с кем, кроме тебя самой. Надеюсь, ты поймешь и не осудишь. Хотя, какая разница? Скорее всего, этот кристалл найдут лет через четыреста, когда твои внуки уже будут растить собственных внуков, а я тихо умру в своей постели от тоски. — Засмеялся маг, и я вздохнула. Ты абсолютно другой, когда смеешься. Совершенно. Даже если я тебя совсем не знаю. — Так вот, я с месяц наблюдал за этим парнем, как за любым новичком в своей резиденции и удивлялся. Ну, во-первых, эти постоянно волочащиеся за ним девушки. При всей его аккуратности и уважении к месту, где работает, это выходило за рамки. Что ни день, так привет из прошлого. Потом подумал о Ксю. Я видел ее пару раз до того, как она стала главой Турхемской резиденции. Это было уже при Андресе. Но мужа у нее как не было, так и нет. А баба аппетитная и периодически кто-то возле нее отирался и отирается сейчас. Вспомнил Ксю, поспрашивал от кого у нее сын у тех, кто мог бы знать. В общем, если пропустить все, что нечаянно откопалось, то Петир твой тоже полукровка в четвертом или пятом колене. Точнее не скажу. Мило, правда? Выводы, пожалуй, не уместны. Думаю, он сам не знает об этом. Меня абсолютно не интересовало, по кому сохнет мой очередной новичок. Но, увидев вас в раскопках, я сразу вспомнил его по Милорану, и все встало на свои места. Кажется, глаза уже слипаются. Пойду я спать. Спокойной ночи, милая.
Иллюзия Инфора моргнула и изменилась. Стало ясно, что это уже другой день. Тяжело вздохнув, я остановила кристалл. В голове образовалась натянутая, звенящая пустота. Обводя глазами комнату, я понимала, что именно здесь он и общался со мной. И сидел как раз в этом кресле. Сердце болезненно сжималось.
— Показать дом, милая? — Послышалось от двери, и я вздрогнула.
— Зачем?
— Здесь несколько скрытых комнат. Если я не покажу их, никто больше и не покажет.
Я кивнула, поднимаясь. Как он мог? Зачем? Неужели у него не было человека ближе, чем дочь друга, которую он вынужден был охранять меньше двух месяцев? Что мне делать с этим замком? Со всем, что он оставил мне? Какое я имею право на все это?
Поднявшись, я вынула кристалл и спрятала в карман. Это мое. Это единственное истинно мое в этом доме…
Рика показала пару помещений без дверей. Несколько раз повторила, как открывать стены, пока я утвердительно не кивнула. Заставила запомнить комбинацию из набора простейших стихийных преобразований для запечатанной комнаты. Озвучила находившиеся в распоряжении Инфора денежные средства и ценности. Я безразлично слушала ее кивая. Сердце сжималось от каждой фразы. Только пальцы сжимали кристалл в кармане. Хотелось закрыться где-нибудь и прослушать его целиком. Все, что он имел и успел сказать мне за эти два месяца. Все что накипело. Все что выплеснулось. Все что он не смог держать в себе после расставания.
Рика поняла мое нежелание осматривать замок и вернулась в кабинет. Запустила кристалл распорядителей. Дождалась, пока я кивну на вопрос о принятии наследия. Во дворе показала где загон летунов, где псарня, где конюшня… Спросила, хочу ли я познакомиться с людьми, работающими в замке, но осеклась. Похоже, мой взгляд выражал все пустоту и боль, переполнявшую до краев. Отрицательно качая головой, я просила: «потом». Когда-нибудь потом. Женщина кивнула, вздыхая и отворачиваясь.
— Вы будете здесь? — Спросила я, обернувшись к цинну.
Кивнув, она спросила, как я к этому отношусь. Я никак не относилась. Я не имела права что-то менять здесь и не собиралась. Пожилая хозяйка замка имела доступ ко всему, чем владел Инфор. Она сама разберется. Не зря же он ей так доверял? Уж о доверии от мага я услышать успела. Обняв меня неожиданно и крепко, женщина отвернулась и пошла к дверям замка. Я стояла, пытаясь продышаться. Несмотря на жарящее солнце, было холодно. Очень холодно.
Через полтора часа я вышла из центрального портала Зальцестера. Дом я застала пустым и тоскливым. Поднявшись в комнату и вставив кристалл в подставку, я так и не осмелилась запустить его. Завтра… Слишком много для одного дня. Из глаз снова полились слезы…
Свернувшись клубком под пледом, я мерзла. Перед глазами было лицо мага, в мыслях его слова. О деде Ройса, о Петире, о чувствах. Вероятно, очень скоро я уснула. Проснулась же от прикосновения мамы. Она сидела на краю кровати. Тусклый свет кристалла делал ее старее, чем она казалась при хорошем освещении. Глаза смотрели грустно. Она молчала.
— Он оставил мне родовой замок. Инфор был последним… — Проговорила я тихо, не выдерживая тишины.
— Как ты поступила? — Кивнула она, не улыбаясь.
— Там есть хозяйка, проработавшая у них шестьдесят лет. Пусть и дальше хозяйничает. — Вздохнула я, поднимаясь.
— Возможно, когда-нибудь ты захочешь жить там. Кто знает? Хорошо, что ты не решилась отказаться.
— Сколько время?
— Около десяти. Я только вернулась, Карел тоже уже два дня дома. Все в сборе, почти как раньше.
Я усмехнулась. Разве может быть хоть что-нибудь как раньше? Вся жизнь изменилась в этот год. Немыслимо изменилась. Хотя, есть хотелось по-прежнему, поняла я, слушая урчание в животе.
— Пойдем, подогреем что-нибудь. Тетка тоже голодная. — Улыбнулась она. — Иногда мне кажется, что ты ее дочь, а не моя. Вы обе абсолютно не способны элементарно накормить себя.
Тетя Карел на кухне потребовала рассказа о нападении эсхонцев. Мне показалось, что таким образом она пытается отвлечь меня от грустных мыслей об Инфоре, хотя воспоминания об эсхонцах были не более веселыми…
— И куда он потом делся? — Спросила тетя о Хермене Тесхе, когда уже сели есть за стол.
— Где-то рядом бродит. — Пожала я плечами. — Я видела его, когда провожала Ниару. Он подошел со стороны окраины, сказал пару фраз и пошел обратно.
— Я бы не стала ему доверять, на твоем месте. Правильно делаешь, что не подпускаешь к себе. — Кивнула тетя.
— Он мне жизнь спас. — Ответила я коротко. Да, я не собираюсь впускать его в свою повседневную жизнь, но знание о том, что харенхешец где-то рядом, успокаивает.
— Дайан, у него могли быть свои мотивы для этого. Не исключено, что втираясь в доверие таким образом, он хочет подобраться ближе к тебе или отцу или кому-то еще… Не всегда можно понять мотивы людей, даже если ты псионик. А уж с твоей наблюдательностью…
Я подняла взгляд на тетку. Она пожала плечами, вздыхая и запуская вилку в рот.
— Надеюсь, ты больше не собираешься навещать полукровку? — Сменила мама тему. Вот их сегодня тянет поскрести мне ногтями по сердцу…
— Думаю, это исключительно мое дело, мам. — Попыталась я закруглить эту тему.
— Если для тебя имеет хоть какое-то значение мое мнение…
— Имеет, мама. Но почему ты не можешь позволить мне поступать так, как я считаю правильным? — Оборвала я ее, отодвигаясь от стола.
— На тебе же лица нет, когда ты возвращаешься. Сколько ты раз навещала его? Два, три? Он не заслуживает этого… Не заслуживает твоих слез, твоей улыбки, твоей боли, не заслуживает видеть тебя.
— До каких пор?.. — Поднялась я, чувствуя, что закипаю. — Где граница, после которой ты можешь знать наверняка, что человек перестал заслуживать чьих-то слез, чьей-то улыбки? Как ты можешь понять, что сделавшего вот это, человека еще можно простить. А после этого — уже нельзя? Как ты можешь судить так?
— Дайан…
— Мам, кто идеален? Кто не совершал ошибок? Кому не за что каяться? Тебе, мне, тете? Может быть, отец невинен и безгрешен? Как ты определяешь, кого и за что можно простить, а кто уже перешел грань прощения?
Мама поднялась, хмурясь. Тетя вздохнула, упираясь кулаком в подбородок. Я же хотела понять и не понимала, на чем основывается их уверенность в отсутствии права на прощение.
