Лестница в небо - Федорочев Алексей (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
— В Питере я не хочу знакомиться с кем-то еще из вашего ведомства, сделка была между нами лично, поэтому работать буду только с тобой.
Капитан зависает ненадолго, но потом молча соглашается, а в его глазах я вижу расчетливый блеск — последнее условие явно приходится ему по вкусу. Что ни говори, а маги моего уровня вряд ли баловали служивого своим вниманием, предпочитая иметь дело с людьми повыше рангом.
— Мне нужен будет твой питерский адрес.
— Как устроюсь — дам телеграмму или отзвонюсь, но если что — всегда через мать можно будет весточку передать. Только при условии — ее не пугать и не трогать, она не в курсе моих дел.
С этим требованием Рогов тоже соглашается — это в его интересах. Несмотря на неудачное начало знакомства, оперативник наверняка уже прикинул возможные плюсы от его продолжения. И это нормально, я сам такой. На сотрудничество с большими шишками в ПГБ пока не замахиваюсь, да и не нужно мне оно при наличии прямого выхода на Милославского, но там не успеешь оглянуться — окажешься жестко припахан, а здесь будет масса вариантов. Посмотрим теперь, как отреагирует на мои условия начальство капитана, от этого и будем танцевать.
Про передачу техники я думал долго, невзирая на загруженность. Каюсь, были мысли придержать, «не смочь» научить, но обдумав и взвесив, решил все же сдержать слово. Однозначно ясно, что рано или поздно это умение раскроют, как бы я ни противодействовал и ни тормозил. Идея на поверхности, так что в секрете уже не удержать. И если кому-то из агентов это умение спасет жизнь или свободу — тоже неплохо. А болевое — это вообще вряд ли является тайной для их сотрудников и просто целителей — люди издавна любую хорошую вещь приспосабливали для вреда себе подобным.
Урок описывать не буду, на двойку «привидений» в балахонах убил почти сутки, пока не добился понимания ими принципа. О том, что за время обучения запомнил их источники до мельчайших подробностей, никому, разумеется, не рассказал. С Роговым и Верещагиным, присутствовавшими на занятии в качестве наблюдателей, договорились, что при необходимости занятие еще один раз повторим, но на этом конкретно с этими людьми — всё.
Вторым по значимости, что вертелось у меня в голове в эти сумасшедшие выходные и начало недели, шел разговор с Бариновым-Боком, фрекен Бок ему… В мыслях я прокручивал самые разные варианты, но все не мог понять, как уговорить пилота остаться на нужном мне месте. И ключевое слово здесь именно «пилот»: оставляя его в Москве по сути одного, я не мог обеспечить ему то, к чему он рвался изначально, — небо. Но как ни откладывай, а время для беседы пришло: решать — быть или не быть московскому филиалу «Кистеня», требовалось быстро.
— Александр Владимирович, можете со мной поговорить? — В кои-то веки мы оба выспались; отдохнув, я ввел Шамана в строй, уж что-что, а сращивать кости я научился отменно.
— Догадываюсь, о чем именно.
— Александр Владимирович…
— Гор, переходи уже просто на имя, а? С Алексеем и Олегом ты же не церемонишься?
— Там немного ситуация другая, но я не против. Как предпочитаешь: Саша или Шура?
— Ради бога, только не Шура! Так меня только бывшая звала, так что ассоциации — не самые лучшие!
— Саша так Саша, — соглашаюсь я, устраиваясь на диване в кабинете начальника. Бок недолго думая составляет мне компанию, пересев из своего рабочего кресла на мягкий стул напротив.
— Ну уговаривай!
— А надо? — Доброжелательно-ироничный настрой Баринова мне нравится: кажется, разговор выйдет не таким трудным, как я ожидал.
— Алексей уже успел со мной поговорить, так что я примерно представляю, но хотелось бы твою версию услышать.
— Моя версия такая: ты бухгалтерские книги «Кистеня» за второй квартал видел?
— Видел.
— Тогда порядок сумм, что здесь крутятся, представляешь. Мы сейчас на волне, Костин просто придурок, что в эти несчастные двадцать тысяч вцепился.
— Согласен.
— Тогда сам понимаешь: сворачиваться мне не хочется. Но и без толкового и верного руководителя оставлять это я не могу. А в Питер я, к сожалению, еду однозначно.
— Просто для понимания — зачем?
— Давай я потом всем разом объясню, не хочется по десять раз пересказывать. Лучше скажи, на каких условиях ты согласишься здесь остаться?
Саша уже явно думал над ответом, но все-таки берет паузу, отвлекшись на разливание чая, принесенного Борисом.
Борька — молоток, сам вызвался помочь и теперь семимильными шагами проходил социальную адаптацию, замещая Бронислава, числящегося при «Кистене» секретарем. Всего за пару дней он разобрался почти со всеми бумагами, скопившимися на столе в нашей приемной, и удачно отшил пару мелких скандалистов, рвущихся с ходу к Самому Главному. Дискомфорт, испытываемый обычными людьми в присутствии гасителя, никуда не делся, так что запал у склочников очень быстро затухал, а вопрос решался как бы сам собой. По мне — бесценное подспорье для помощника руководителя.
— Про желание смены рода ты знаешь. Я немного тебя узнал, да еще видел твое отношение к Алексею и Олегу, так что не передумал, а, наоборот, хочу еще больше.
— А вдруг я чудить начну?
— А нахрена тебе это? Прости, конечно, но у меня сложилось впечатление, что тебе банально некогда чудить…
— Дурное дело нехитрое.
— Стать дурнее моего дядьки тебе при всем желании не удастся, так что не кокетничай!
— И в мыслях не было! Но, извини! Мне всего шестнадцать лет, у меня куча обязательств перед разными людьми и конторами! Я хочу понять, какого хрена ты в меня так веришь?!
— Потому что мне тридцать восемь! И я об этом титуле с двадцати лет мечтаю! Ты у меня печатку видишь? — внешне спокойно, но с заметно слышимым надрывом отвечает-спрашивает Баринов.
— И что?
— И то! Тебе всего шестнадцать, а ты уже пробил титул своей тетке и себе, за последний год, если я не ошибаюсь!
— Ну!
— Скажи, чье дворянство будет следующим?
Над ответом я зависаю. В том, что пилоты рано или поздно от меня уйдут, я не сомневался никогда. Но наша зародившаяся дружба, я надеюсь, это переживет, да и опыт создания родового союза у меня теперь имеется. И есть мои планы, которые я собираюсь озвучить всем на ближайшей встрече. Хотя бы просто для того, чтоб все были в курсе и знали, к чему мы стремимся.
— Земеля старше, плюс он мой наследник, как оказалось. Чисто случайно, но в род я его принял вперед всех, — пока у меня нет детей, в случае моей неожиданной кончины наследуют принятые в род в порядке очередности, — но я ставлю на одновременность Земели и Шамана.
— И что поставишь?
— Коньяк?
— Ящик, не меньше! Иначе спорить неинтересно.
— Да хоть и ящик!
— Принимается.
— Эй-эй! Бок! Фрекен Бок тебе в жены! Я чисто гипотетически! Хотя… Давай забьемся, согласен. Ящик коньяка! Только Шаману и Земеле ни слова!
— Идет! — скрепляем пари рукопожатием. — Кстати, давно хотел спросить: что за фрекен Бок ты все время упоминаешь?
— О! Легендарная дама! Домоправительница и домомучительница в одном лице! — Поняв, что большего от меня не добиться, Баринов сдается:
— Ладно, не хочешь говорить — не говори! А что касается меня, так я хочу стать третьим в этом списке!
Какое-то время мы молча пьем чай, думая каждый о своем.
— Про род понял: это, в общем-то, ты с самого начала озвучивал, просто понять хотелось. Что еще?
— Еще?.. Если насчет первого возражений нет, то имеется несколько условий по работе: хочу набрать штат под себя, все равно на все позиции искать людей придется.
— Принимается.
— Если что-то найдется интересное — вызываю вас, и наоборот, если что-то у вас — я присоединяюсь.
— Принимается без вопросов. Это про то, что без использования втемную, надеюсь, ты понимаешь?
— Ну уж за дурака-то ты меня не держи!
— Я и Костина за дурака не держал, а вон что вышло!
— С Приказом проблемы будут? — сочувственно интересуется мужчина.
