Старичок – бодрячок, или хроники попаданца (СИ) - Борискин Александр Алексеевич (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
При общении с должником мы выяснили, что тот не отрицает наличие долгового обязательства и понимает, что срок его действия закончился пять лет назад и пени по этому договору составляет уже тридцать пять процентов от суммы долга (семь процентов ежемесячно). Однако, свободных средств для возврата долга в настоящее время не имеет. Брать кредит в банке для возврата долга также не хочет. Продавать имеющееся у него имущество, в том числе акции железнодорожных кампаний — не желает. То есть — не собирается идти на мировое соглашение с истцом.
Перевод данного дела в судебную плоскость, по нашему мнению, затянет возврат долга на несколько лет. Однако, других путей решения этого дела я не вижу.
Хочу выслушать мнение господина Печерского.
— Господа! Вы уверены в положительном решении данного дела в суде?
— Безусловно.
— Поскольку истец не может ждать возврат долга длительное время, он предложил мне выкупить у него этот долг за согласованную сумму, и уже мне выступить истцом по возврату долга по этому делу. Я располагаю временем, необходимым для получения судебных решений. Все документы по приобретению этого долга, подписанные истцом, у меня имеются.
Предлагаю Вашей юридической конторе заключить со мной договор по возврату мне перекупленного у истца долга.
— Не вижу никаких проблем для ведения Вашего дела. Только нам необходимо некоторое время для ознакомления с новыми документами, представленными Вами.
— Трёх дней будет достаточно?
— Конечно.
— Тогда забирайте документы, рассматривайте их, готовьте договор со мной. И сразу начинайте это дело в суде! Я хочу, чтобы суд первым делом наложил запрет на какие-либо действия Йозефа Штраубинга со всем своим имуществом: продажу, дарение и т. п., так как оно должно выступить обеспечением возврата долга.
После ухода господина Печерского из юридической конторы её директор господин Вуд обратился к Глебу:
— Господин Котов, прежде чем Вы пройдёте в бухгалтерию и получите деньги за сегодняшнюю работу, я хочу предложить Вам постоянное место работы переводчика с русского и германского языка. Мне понравилось, как Вы сегодня выполняли порученное Вам дело. Думаю, у нас кроме дела господина Печерского ещё будут дела как с германцами, так и русскими. Также наш бухгалтер Ирэн — очень приятная женщина, находится на шестом месяце беременности и вскоре покинет нас. За это время Вы можете принять у неё дела и затем совмещать обе должности: бухгалтера и переводчика. Как переводчик Вы будете получать сто долларов в неделю, а когда начнёте выполнять обязанности бухгалтера — Ваш оклад увеличится до ста шестидесяти долларов. Что Вы на это скажете?
— Господин Вуд, а каков недельный заработок был у переводчика, на место которого Вы меня приглашаете, а также и заработок бухгалтера?
— Переводчик работал на почасовой ставке, получая тариф десять долларов за час, а Ирэн — восемьдесят в неделю.
— Я должен буду выполнять работу, которую выполняет Ирэн, в полном объёме?
— Да.
— Тогда я бы предпочёл работать только бухгалтером, получая зарплату на уровне госпожи Ирэн, то есть восемьдесят долларов в неделю. А, если Вам понадобится переводчик с русского и германского — с удовольствием поработаю на часовом тарифе.
— Вот как? Я вас не понимаю. Ведь постоянная работа — это стабильность, её все добиваются. Можете объяснить своё решение?
— Конечно. Минимальный оклад бухгалтера в банке — восемьдесят долларов в неделю. Оклад бухгалтера, место которого Вы мне предлагаете — тоже восемьдесят долларов. Мне же Вы предлагаете только шестьдесят — это высшая ставка счетовода. Это — неправильно. Если я буду вынужден Вас покинуть и перейти на работу бухгалтером в банк, как я объясню работодателю, почему получал такую ставку? Я уже побывал в нескольких банках в Нью-Йорке. Опытный бухгалтер со знанием двух иностранных языков, как правило, получает двести долларов в неделю. К сожалению, сейчас все эти вакансии заняты. Но я оставил свои координаты и, как только появится такая вакансия — ко мне немедленно обратятся.
И ещё. Вы мне предлагаете выполнение сразу двух видов работ: переводчика и бухгалтера за одну зарплату — сто шестьдесят долларов. И выполнять эти работы я должен в течение месяца в полном объёме. Если нагрузка на бухгалтера более-менее постоянна, и я её хорошо представляю, то нагрузка на переводчика — непредсказуема: вполне реально она займёт всё рабочее время месяца, а это двести часов! Когда мне выполнять работу бухгалтера? Только после окончания рабочего дня.
— То есть, Вы отказываетесь от моего предложения?
— Нет, я просто уточняю, что минимальная зарплата бухгалтера — восемьдесят долларов в неделю. И именно на эту должность я готов согласиться, когда она освободится. А работать переводчиком — почасовиком всегда готов, когда у меня появится свободное время.
— Пройдите в бухгалтерию и получите деньги за сегодняшнюю разовую работу. И оставьте там свои координаты: может быть мы к Вам обратимся с предложением работы.
Глеб сходил в бухгалтерию и получил сорок долларов за четыре часа, которые провёл сегодня в этой юридической конторе. Он считал, что поступил совершенно правильно: нельзя допускать, чтобы работодатель заключил с тобой кабальный договор, который мог аукнуться, да ещё как, в будущем. По предложенному договору он должен был пахать на двух работах и получать ставку как за одну. Глеб никогда не допускал, чтобы кто-нибудь пытался сесть ему на шею, да ещё и эксплуатировать по полной: поговорив с помощником директора при подготовке к встрече с Печерским, тот посетовал, что приходится вести очень много дел с иностранцами, плохо знающими английский язык, а грамотных переводчиков, знающих соответствующую терминологию, отыскать очень трудно.
После ухода Глеба в бухгалтерию директор тут же вызвал к себе помощника.
— Как дела с поиском переводчика?
— Никак! Специалиста со знанием терминологии по нашей специфике, да ещё нескольких языков найти не удаётся. Да и зачем его искать — Разве Глеб Котов нам не подходит?
— Подходит, но слишком независим. С таким человеком мы ещё намучаемся. На ближайшие три дня для него имеется работа почасовика: надо перевести документы, представленные этим русским — Печерским. Найди его в бухгалтерии и сообщи, что мы предлагаем три дня поработать с этими документами по часовому тарифу — десять долларов в час. И возьми его адрес: похоже он будет нашим постоянным почасовиком до того момента, пока не найдём подходящего человека на постоянную работу.
2.
Прошла зима, потом весна, наступило лето. Глеб продолжал жить в Нью-Йорке и подрабатывать на часовом тарифе переводчиком в юридической конторе. Слово «подрабатывать» не очень подходило к его заработкам: для выполнения предложенного объёма заказов зимой ему приходилось работать в неделю не менее тридцати шести часов, то есть получать триста шестьдесят долларов. Когда ему надоело ежедневно проводить в конторе по шесть часов, имея всего один выходной — в воскресенье — он заявил, что очень устаёт и предложил уменьшить его рабочий день до четырёх часов в день.
Господин Вуд пошёл ему на встречу и уговорил часть работы — перевод документов — выполнять дома, продолжать засчитывать в день шесть часов и увеличил часовой тариф до тринадцати долларов. Так что с апреля недельная зарплата Глеба составляла около четырёхсот семидесяти долларов при почти свободном рабочем графике! Это его очень устраивало. На эти деньги он снял комнату в очень приличном пансионе с питанием и другими бонусами.
Помощник директора продолжал искать переводчика на постоянную работу в юридическую контору, однако предлагаемые им кандидатуры значительно уступали Глебу в профессионализме.
В конце концов всё «устаканилось», сотрудники притёрлись друг к другу, и директор приказал прекратить поиски, руководствуясь поговоркой: «От добра — добра не ищут!»
Кстати, юридическая контора в марте выиграла в суде дело Печерского о возврате ему выкупленного у Отто Штраубинга долга. За неимением у Йозефа Штраубинга свободных денежных средств по решению суда брокерская контора провела оценку принадлежащих ему акций железных дорог СА и восемьдесят процентов их были переданы во владение господина Печерского в счёт погашения долга и начисленного к нему пени. Во время судебного процесса Глебу пришлось много общаться с Печерским. Постепенно отношения между ними из деловых переросли в дружеские, особенно тогда, когда именно по предложению Глеба долг был возвращён не деньгами, а акциями. И ровно через месяц после этого на бирже случился бум и эти акции выросли в цене на тридцать процентов, были благополучно проданы Печерским, а деньги за них помещены на его счёт в банк.
