Конец соглашения (ЛП) - Мармелл Ари (книга бесплатный формат txt) 📗
В глубине души, Шинс и Ольгун знали, что Сикар был прав, хоть они не признавались в этом себе и друг другу.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Тяжелый туман и морось перестали просто угрожать им. По крышам и брусчатке стучал миллион крохотных копытец, ливень был занавесом, укрывал весь мир собой, пытаясь задушить.
Виддершинс стояла на краю крыши, вода стекала с ее капюшона. Она едва видела здание напротив, оно было темным силуэтом в каплях. Из-за тьмы ночи и погоды казалось, что оно было в милях от нее.
Но она смотрела.
«Сколько раз я буду это делать? Сколько…?».
— Ты понимаешь, — сказал за ней майор Паскаль Сорель, — что мне нужен этот меч.
— Конечно. Ты ведь одолжил мне клинок стража на время операции, не так ли?
Он издал звук в ответ, что был похож на сдавленный смешок, или он просто набрал в рот дождевой воды.
— Как-то так.
— Нельзя ведь просто забрать оружие из-под носа обученного стража.
— Не начинай.
Она повернулась к нему и с трудом подавила смех.
— Ты завял.
Паскаль хмурился из-под шляпы, которая была такой тяжелой от дождя, что опустилась на его уши. Обычно торчащее перо свисало печально хвостом крысы.
— Надеюсь, свой порох вы сухим хранить умеете, — сказала она.
— Мы уже справлялись с погодой, веришь или нет.
— Паскаль, — она вдруг посерьезнела, — я не могу описать точнее. Идол…
— Знаю, знаю. Ты говорила. И жрица. Много раз.
— Воспринимай это серьезнее. И все вы. Легко фыркать от слов о проклятии, но…
— Ты не шутишь. Я знаю. Ты и остальные приведете нас туда, а там мы сами будем следить за тем, чтобы выжить и остаться без проклятия. Если там лабиринт, как ты описала…
— Хуже. И спасибо, что дал мне перебить, до этого ты сделал это два раза подряд.
— Как неблагородно с моей стороны. Виддершинс, я переживаю за тебя. Ты сможешь? Ламберт и Вернадо? Есть те, кто назвал бы твои действия предательскими.
— Лизетта предательница. Она и те, кто верен ей. Они могут гнить, швы штанов.
— Швы…?
Тук-плеск-шмяк сообщил о прибытии гонца стражей, он прибежал по крыше. Он остановился рядом с Паскалем, сплюнул воду и сказал:
— Последняя команда на месте, сэр.
Шинс ухмыльнулась, задумавшись, блестели ли ее зубы от дождя. Она сказала:
— Не отставай, — и шагнула с края.
* * *
Ливень почти слепил и оглушал, но даже он не мог смыть вонь переулка. Старый мусор впитался в землю, и запах слился с кирпичами. Может, очистить это место можно было только огнем.
Шинс не впервые была тут, так что знала, что справится. Но она подумывала попросить Ольгуна выключить на время ее нос. Она решила с неохотой, что ему хватало усиления ее зрения и слуха, и его не нужно было отвлекать.
И она тут ненадолго.
Она нашла часового там, где и ожидала. Он выглядел как нищий, прятался в дверном проеме, пытаясь укрыться от стихий. Многие прохожие, если и замечали его, отмахивались.
В том и был смысл.
«Если подумать, — она разглядывала мужчину пристальнее, чем позволяли полумрак и дождь, — я его вроде бы знаю, да?».
— Скажи, — сказала она сквозь дождь, выходя из тени, — я не тебя как-то раз заставила провести меня по гильдии, опьянив веществом?
Вор смешно запутался в лохмотьях, чтобы вскочить на ноги и вытащить оружие, потянуться за свистком, а у Шинс было много времени, чтобы отреагировать. Почти беспечно взмахнув рукой, она ударила голову мужчину о кирпичи за ним. Не слишком сильно — она не собиралась его убить — но этого хватило, чтобы оглушить его, она развернула его за плечи, обвила рукой его шею, стала душить, чтобы он не скоро пришел в себя.
— Ты предпочел бы вещество, — отметила она, осторожно опуская его на место, где он сидел. Дождь медленно смывал кровь, сочащуюся из его головы. — Может, в третий раз так и сделаем, да?
Из соседних улиц доносился приглушенный стук и оханье других часовых, с которыми примерно так же обращались люди Паскаля.
Стража била, выводила из строя, а то и хуже товарищей-искателей.
«Это должно быть странным. Я должна хоть немного сомневаться, да?».
Но этого не было. Мысль о сражении против бывших товарищей с ее бывшими врагами и возможность остаться врагом гильдии после того, как Лизетту уберут, едва была замечена. Она должна это сделать. Ради себя и тех, кого она любила.
Лизетта заставила ее так поступить.
Она все еще думала, когда досчитала до пятисот — столько Паскаль дал на то, чтобы заглушить часовых. Она все еще думала, когда что-то тяжелое загремело по брусчатке, встало напротив входа в гильдию Искателей.
Заревела пушка. Усиленная дверь пропала в облаке огня, обломков и дыма. Из всех видимых переулков, углов улицы, дверей бросились солдаты в броне, в черном и серебряном цвете стражи.
Шинс бросилась с ними, и больше времени на мысли не было.
* * *
Не только пушка майора Сореля выстрелила в Давиллоне в ту ночь.
В другой части города, в районе, где не только огонь пушки, но и вообще насилие было мифом, одна из стен поместья Дюкара рухнула от первого выстрела. Луи Риттье, сын покойного Кларенса Риттье, недавно ставший маркизом Дюкаром, вылетел из кровати с криком от внезапного выстрела. Простыни и ковер промокли от дождя. От полога кровати остались только обрывки шелка, и они извивались, как мертвые черви. Он сжался за тяжелым столом, безумно пытался надеть штаны и пояс с мечом, пока капитан солдат его Дома пытался доложить поверх грохота выстрелов и дождя:
— … не просто солдаты! — кричал капитан, тоже скрываясь за столом. — Мои люди докладывают, что там гербы разных семей, включая Лючень!
— Боги! — она знала. Герцогиня откуда-то знала о плане Суванье, как и знала, что он был частью этого. Он не знал, что заставило ее пойти против них с открытой жестокостью, а не политической. — Гонца к страже! Скажи Арчибеку вести людей сюда и восстановить порядок!
— Мой лорд, я… стражи тоже есть среди нападающих.
Кровь покинула щеки Риттье.
— Как это… как мы ничего не слышали об этом?!
— Значит, они собрались быстро, мой лорд. И если они напали на нас первыми… если мы будем примером…
Юный аристократ кивал, медленно беря себя в руки. Хорошо… солдаты его дома были собраны на территории поместья. Они собирались напасть, а не защищаться, но они были вооружены, отдохнувшие и снаряженные. Что бы ни задумала Лючень с крупными домами и стражей, это должно быть на грани закона. Его союзники смогут ответить, пожаловаться в суд, и, даже если они не смогут, многие солдаты снаружи не станут без сомнений стрелять по владениям аристократа.
Дом Риттье мог победить, но им нужно было просто выстоять.
— Капитан, — приказал он, застегнув пряжку на поясе, — отправьте гонца с белым флагом. Скажите гаду, что ведет этот фарс, что я не признаю его законную власть нападать на меня и мои владения. Скажи ему, что я вызываю его на дуэль чести, ведь мою честь он запятнал, и он спасет жизни на обеих сторонах, если согласится. Это должно дать нам время отправить гонцов к союзникам и сообщить, что происходит.
— Сэр! — солдат отсалютовал и поспешил за дверь, неловко пригибаясь.
Через пару минут выстрелы утихли.
Маркиз медленно и подозрением встал, покинул укрытие и прошел к окну, чтобы понять, что происходит. Его капитан пришел к нему, когда он отодвинул штору.
— Луи Риттье! — раздался голос за стеной, громче дождя, слышный всем мужчинам, женщинам и детям на улице. — Выйди и обратись ко мне! — пауза. — Даю слово, что тебе не навредят.
— Мы ему доверяем? — прошептал солдат.
Риттье хмыкнул.
— Он открыто дал слово. У него будут проблемы, если он нарушит его, — он протер глаза, жалея, что не побрился, и встал на подоконник. — Я — Луи Риттье, маркиз Дюкар! — закричал он. — По какому праву вы напали на мой дом? Приказали солдатам стрелять по их согражданам?
— По праву законного указа, подписанного ее светлостью, где заявляется, что Дом Риттье, среди других, предатели города и правительства Давиллона!
