Шатун (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
Вскоре закончив, запустил плетение и раненый закашлявшись, лёг набок, выхаркивая кровь и пулю заодно, раны на груди уже не было. Тот осмотрелся свежим взглядом и бросился к рыбе. Какая жаренная? Точнее пока полусырая, нет, он сырую хватал и ел, остальные смотрели на это во все глаза. Девушка с благодарностью посмотрела на меня. А я, подойдя к девочке лет восьми, у неё рана на руке была, ножевая, но я думаю сабельная, и двумя «малыми исцелениями», заживил ту. Девочка присоединилась к бывшем раненому. Но жадно ела всё же слегка пожаренную рыбку. Кстати, соль у детишек была, в мешочках на ремнях у троих нашлась. Про меня не забыли, принесли подобие передника, и я надел его, после чего сам приступил к еде, очень хотелось. А девушка описывала брату кто я такой и что сделал, то-то тот такие заинтересованные взгляды на меня бросал. А тут раздался тревожный крик с опушки, похоже кого-то мы на дым всё же выманили, и это хорошо.
Будем встречать дорогих гостей. Насколько они дорогие узнаем по тому что они привезли. Встав, я подхватил не доеденную рыбу и направимся наружу, где на опушке, замерев, продолжил жевать. И хотя приступы голода уже были заглушены, но я ел про запас. Ага, сейчас и я вижу красные пятна на зелёном фоне. Интересно, отчего красные мундиры? Это чтобы показать, что мы вас не боимся, мол, даже не маскируемся? Может быть и дань традиций, но мне кажется, что такие яркие цвета — это глупость. Воспитанный на знании что в армии маскировка на первом месте, мне такие потуги выделится казались дикими. Или это они кровь так маскируют, чтобы товарищи не видели и не пугались? Отчего тогда коричневых штанов нет? Доев рыбу, я отбросил кости и вытерев руки о траву, потом и о передник, подошёл к тому парнишке которого восстановил, он стоял рядом и продолжал жадно насыщаться. Сделав знак ему наклонится, но тот не понял, его сестра что-то тому сказала, видимо передала что я хочу, и он наклонился. Я положил ладони ему на виски и стал передавать заранее подготовленные картинки. Как он выскакивает из рощи и бежит сломя голову. Солдаты, увидев его, устремляются в погоню, и я обездвиживаю их. Три лошади и вещи трёх солдат мне, остальное им. Что сделают с солдатами, сами решат, но лично я собирался их убить.
У парнишки тоже кровь носом пошла, когда мы закончили эту неприятную процедуру, но я убрал болевые ощущения, и стал пока формировать плетение «Паралича», ну и на всякий случай боевое плетение. На лошадей оно не подействует, там немного другая форма плетений, но на людей запросто. Мы же отошли и спрятались на опушке. Когда солдаты сблизились, я насчитал их тридцать, плюс два офицера. Что-то много офицеров на такое количество солдат, если конечно те для них не охрана. Причём прибыли они откуда-то издалека, иначе с ними не было бы заводных лошадей, а тут они были. Посмотрев на парнишку, тот не сводил с меня взгляда, и кивнул ему. Тот вышел наружу, и заметался, делая вид что только сейчас увидел солдат, и побежал дальше вдоль опушки. Ну и солдаты за ними. Плохо, десяток преследует, остальные с офицерами двигаются. Одним ударом всех не накрыть. Тогда я сделал по-другому. «Параличом» накрыл большую группу, и десяток расстрелял ледяными стрелами, и то что до них было мертво двести меня не смутило, дальность пистолетная, ледяные копья я мог прицельно забрасывать на два километра. Правда, уточню, это предельная дальность.
Дальше мы гурьбой выбежали из кустарника, где и было нашего укрытие, называя эти густые заросли рощей я немного преувеличил, и побежал вместе со всеми ловить лошадей. А конкретно меня интересовали офицерские. У них лошади куда лучше, элита, и вещи получше и подороже. То, что живых среди того десятка нет, убеждён, я не промахиваюсь, остальные парализованные, поэтому работал уверенно. Детишки поначалу тыкали ножами в парализованных солдат, но убедившись, что те никак не реагируют, действовали уверенно. Мелочь, собирая лошадей, уводили их к кустарнику, стреноживая, такое впечатление что они с детства занимались этим делом, насколько всё ловко получалось. Более старшие занимались всадниками сбрасывая их с сёдел, тех что сами ещё не упали. Я вот офицеров не сбросил, они как лежали на холках своих лошадей, так и лежат. И у офицеров было по две заводных лошадей с тугими тюками, и чересседельными сумками. Так что я отвёл шесть лошадей в сторонку, сразу показав, что это мои трофеи и не стоит на них открывать рот. Остальные, как и их вещи, меня не интересовали. Тут мне стали помогать, сбросили тела офицеров, но убивать по-моему требованию не стали, раздели до нога, связали и привязали к дереву, к одному с двух сторон. Ну и лошадей расседлали, сбросив с них поклажу. Так что те стали пастись. Некоторые к воде попрыгали, чтобы напиться. Ноги-то связаны. А вот то что старшие парнишки всех солдат прирезали, да ещё и скальпы у всех сняли, это я отметил, но никак не отреагировал, те были в своём праве. Око за око. У них было больше причин и поводов для мести, и я это понимал, как никто другой.
Дальнейшее меня удивило, задействовав двух лошадей, парни, используя верёвку для буксировки, утащили все тела к реке и сбросили в воду трупы. Очистили местность от скверны. И правильно сделали, не хватало ещё чтобы те тут смердели. А потом покрутившись у кучи оружия как кот у сметаны, стали разбирать её, с удовольствием разбираться с каждой единицей. Видя, что я этим не интересуюсь, а устроившись у своих тюков что-то делаю, сидя на седле, особо не реагируя на их внимание, оставили в покое и занялись дележом добычи. Девчата в сумках копались, восторженно встречая разные находки, от утвари, до одеял и продовольствия. Уже новый костёр развели, причём не прячась, уверовав в своей безопасности. Над костром, сделав треногу из палок, повисли большой котёл и начали что-то варить, рядом чайник, и судя по ароматам, будет кофе. Утвари хватало на всех, был преизбыток, как и всего, но детишки лишь радовались лишней вещи. Кучу барахла перебрали, и ещё не закончили. Ко мне пару раз подходили, предлагали красивое оружие и разные безделушки, а я, подумав, показал драгоценные камни и фигурку из золота, мол это возьму, больше ничего не надо, мне и того что с офицеров взял вполне хватит, преизбыток вещей даже. Но я найду куда их пристроить. Потом мне натаскали монет и разных ювелирных безделушек, я это всё принял, остальное не нужно.
Сам я до самого наступления темноты сидел на седле и создавал двенадцать основ для будущих амулетов. Золотую фигурку я растопил на эти основы, сделал зажимы под камни-накопители, они уже подготовлены были, я даже почти всю ману в них слил, десять процентов на каждый примерно выходило. Когда закончил с основами, как раз и стемнело, они простейшими были, на год использования, не более, и занялся работами с ним. О пленных не забывали, с ними постоянно кто-то из наших находился, обычно пить приносил, и редко поесть. И кормили их с рук. Убирать под ними никто не собирался, и несмотря на их возмущение, встречали угрозы с олимпийским спокойствием. А меня вечером покормили. Принесли в миске бобовой похлёбки, на удивление вкусной, даже лепёшка свежая была, напекли. А вот от кофе я отказался, крепкий слишком, вреден он в такой концентрации, тем более детям, но остальные пили, а я не мог объяснить почему это нельзя делать. Оттого и ускорил работы. Для того я и делал основы, шесть пойдут на комплект амулетов считывания памяти, седьмой на амулет-переводчик, меня достало общаться знаками или картинками, хочу нормальные разговоры везти, чтобы меня понимали. Из-за этого офицеров и оставил. Дня три буду занят созданием амулетов, если кто сдохнет, у другого знание языка сниму. Нужно знать язык врага. Я хоть немного английский и знал, но этих совсем даже не понимал. А остальные основы для других поделок.
Немного отвлекусь. Когда мне разный золотой и серебряный мусор несли, включая драгоценные камни, я вдруг обнаружил явно женское колечко с камнем, что просто идеально подходило для создания амулета. То есть, это была фактически готовая основа. Я только уменьшил размер, чтобы под мой палец был, на безымянный его подогнал. Так вот, остановил изготовление основ, и потратил час чтобы из этого колечка сделать амулет охраны четвёртого уровня сложности. Слабовато конечно, но врасплох нас теперь не застанут. На пятьсот метров тот брал. Дальность такова во все стороны. Работал я до полуночи, но только и успел сделать один из шести амулетов блока скачивания памяти, после чего лёг спать. Мне принесли два одеяла, и сами устроились поблизости, а я настроил амулет-охраны, велев снять часового с пленных, мол, сам буду охранять, ну и мы уснули. А в тюках я так и не полазил, хотя уже начало проявляться детское любопытство что там может такое быть. Особенно один тюк внушал уважение своим размером.
