Увечный бог (ЛП) - Эриксон Стивен (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
- Что? Как это может быть, во имя Худа?
Целитель словно бы чем-то подавился, но все же шагнул вперед: - Стоит попытаться, сэр. Думаю, Наоборот на этот раз может оказаться прав.
Лостара чуть поразмыслила и кивнула: - За мной.
Морпехи не привыкли тратить чужое время; стучаться к Адъюнкту - для большинства из них это предел дерзости. "Значит, они действительно верят, будто что-то придумали. Стоит проверить. Ее головные боли все сильнее, ты сама понимаешь".
Командный шатер появился в поле зрения; она увидела собравшихся перед входом кулаков. Они тоже заметили ее, и все праздные разговоры мгновенно затихли. "Чудесно! Даже вы. Ну, давайте". - Кулаки, - произнесла она, - если вам угодно, освободите дорогу. У морпехов встреча с Адъюнктом.
- Первый раз слышу, - сказал Добряк.
- Что же, я припоминаю, оставшиеся морпехи перешли под командование капитана Скрипача и он отвечает за них лишь перед Адъюнктом.
- Я намерен это обжаловать, - заявил Добряк.
"Зря время потратишь". - Кулак, это подождет окончания переговоров. - Она махнула морпехам рукой, веля пройти мимо командиров. "Ну, вы кончите пялиться?" У них так напряглись шеи, что нырнуть под низкий полог было облегчением.
Почти все внутренние перегородки были сняты, отчего шатер казался просторным. Лишь в дальнем конце было отделение для сна Адъюнкта, загороженное занавеской. Единственным посетителем оказался Банашар, сидевший на скамье спиной к стене; он скрестил руки на груди и вроде бы дремал. Еще там были стол и две свободные скамьи, но не ни одного фонаря. "Да, свет ранит ее хуже кинжала".
Едва взвод вошел вслед за Лостарой, занавеска отдернулась.
Адъюнкт Тавора показалась на глаза.
Даже с такого расстояния Лостара различила слой пота на бледном лбу. "Боги, если армия это увидит - растечется как снег в костре. Унесется по ветру".
- Что тут делают эти моряки? - Голос был слабым, неровным. - Мы ждем официальные делегации.
- Взводный целитель считает, что сможет кое-что для вас сделать, Адъюнкт.
- Тогда он глуп.
Упомянутый солдат-целитель шагнул вперед. - Адъюнкт, я капрал Мертвяк, Девятый взвод. Моим садком был Худ.
Блеклые глаза дернулись. - Если я понимаю вашу ситуацию, капрал, вы достойны сочувствия.
Казалось, он удивился. - Ну... благодарю вас, Адъюнкт. Суть в том... - Он поднял руки; Лостара задохнулась, когда морозный воздух окутал целителя. Иней повис на складках потолка. Изо рта Мертвяка вырывались струи пара.
Маг Наоборот сказал: - Омтозе Феллак, Адъюнкт. Старший.
Тавора замерла, словно примерзнув к месту. Глаза ее сузились. - У вас покровитель - Джагут, Мертвяк?
Мужчина не нашел ответа.
- Бога Смерти больше нет, - заговорил Наоборот, лязгая зубами (температура в комнате всё снижалась). - Но может оказаться, сам Худ не так мертв, как нам казалось.
- Мы думали об этом, не правда ли? - Тавора поджала губы, рассматривая Мертвяка. - Целитель, подойдите.
Изогнув руку, чтобы поддержать товарища, Бальзам вывел Мертвяка из шатра. Горлорез и Наоборот сомкнулись с боков, на лицах была ярость, словно они готовы были выхватить оружие, едва кто подойдет близко.
Кулаки, все как один, отшатнулись. Сержант ухмыльнулся им: - Расступитесь, прошу вас, сэры. О, она примет вас сейчас же. - Не ожидая ответа, Бальзам потянул целителя вперед; тот шатался - одежда стала мокрой, иней и лед плавились на утренней жаре. В двадцати шагах, за перекошенной палаткой-складом, сержант встал. - Садись, Мертвяк. Боги подлые, скажи, что это пройдет.
Целитель шлепнулся наземь. Голова упала, всем показалось - его сейчас стошнит. Но вместо этого раздался какой-то всхлип. Бальзам поглядел на Горлореза, потом на мага - но выражения их лиц были недоумевающими. Он присел, положил руку на лоб Мертвяка - и ощутил содрогания тела.
Целитель молча плакал.
Никто не произносил ни слова.
Когда всхлипывания замолкли, Бальзам склонился ближе. - Капрал, что с тобой, во имя Тогга?
- Я... я не могу объяснить, сержант.
- Исцеление сработало, все видели, - сказал Бальзам.
Он кивнул, не поднимая головы.
- Так... что?
- Она опустила защиту, на миг. Пустила меня внутрь, сержант. Должна было, чтобы я мог исправить повреждения - и боги, какие это были повреждения! Выйти на вид - ей потребовались все силы. Выйти, принять... - Он помотал головой. - Я видел ее изнутри. Видел...
Он снова замолк, сотрясаемый неудержимыми рыданиями.
Бальзам так и сидел рядом на корточках; Наоборот и Горлорез стояли, отгораживая их. Оставалось лишь ждать.
За миг до появления кулаков Лостара встала перед Таворой. Она постаралась сделать голос спокойным и радостным: - С возвращением, Адъюнкт.
Тавора не спеша, глубоко вдохнула. - Ваши соображения, Верховный Жрец?
Банашар склонил голову: - Я слишком замерз, чтобы думать, Адъюнкт.
- Омтозе Феллак. Вы ощутили шаги Джагутов, Банашар?
Бывший жрец пожал плечами: - Итак, у Худа была задняя дверь. Кто-то взаправду удивлен? Этот хитрый говнюк никогда не играл честно.
- Не особо остроумно, Верховный Жрец.
Лицо его скривилось. - Хорошо подумайте, от кого принимаете дары, Адъюнкт.
- Наконец-то, - сказала она с чувством, - здравый совет от вас. Прочти... трезвый.
Если он и думал ответить, то замолчал: в комнату вошли Добряк, Сорт и Блистиг.
Повисло молчание; наконец Фаредан Сорт фыркнула: - Я всегда думала, "холодный прием" - это фигура речи...
- Мне сообщили, - оборвала ее Адъюнкт, - что гости уже в пути. Пока они не прибыли, я желаю услышать от каждого из вас рапорт о положении в частях. Прошу по порядку.
Кулаки удивленно смотрели на нее.
Лостара Ииль глянула на Банашара: в его устремленных на Тавору глазах тоже что-то блеснуло.
Им пришлось проехать по северной улице малазанского лагеря, пробираясь между шатров бойни. Воздух кишел мухами, пахло свежим мясом и навозом. Атри-Цеда Араникт молча скакала рядом с Брюсом, подавленная блеянием родаров и воплями миридов, визгом перепуганных свиней и мычанием рогатого скота. Ожидавшие забоя животные отлично понимали свою участь, и звуки их голосов казались буйным вихрем.
- Плохой выбор эта дорога, - бормотал Брюс. - Извини, Атри-Цеда.
Двое солдат пересекли путь; на них были толстые пропитанные кровью фартуки. Лица отупевшие, лишенные выражения. С рук капает красная жижа.
- Армии купаются в крови, - сказала Араникт. - Разве это не истина, Командор?
- Боюсь, все мы в ней купаемся. Города позволяют скрыться от мрачной истины.
- На что было бы похоже, если бы мы ели одни овощи?
- Мы вспахали бы всю землю, не оставив места диким животным, - ответил Брюс.
- Значит, можно счесть домашних зверей жертвами во имя дикости.
- Можно, - сказал он, - если это тебе поможет.
- Не уверена.
- И я.
- Думаю, я слишком мягкая, - заключила она. - У меня склонность к сентиментальности. Можно скрыться от самой бойни, но от воображения не скрыться никуда. Верно?
Они приближались к широкому перекрестку; напротив большая группа всадников выливалась из южного проезда. - Ну-ка, - сказал Брюс, - это королевские знамена Болкандо?
- Кажется, королева расширила свои обязанности по сопровождению далеко за родные границы.
- Да, очень любопытно. Мы их подождем?
- Почему нет?
Они натянули поводья на перекрестке.
Эскорт королевы был слишком обширным. Но Брюс нахмурился: - Это солдаты-эвертины, ни одного офицера.
