Кольцо Мерлина (ЛП) - Мунн Уорнер (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
Уильям сказал жене Гвинет: “Нам нужно говорить об этом только шепотом, а то найдется какая-нибудь ведьма, которая позавидует нашему счастью и разрушит его”.
Его жена посмеивалась, но тайком принимала все возможные меры предосторожности, зная, что мир, в котором мы живем – это поле битвы между дьяволами и ангелами. Она носила на шее камень с отверстием на красной нитке. Охранные стеклянные шары висели на каждом окне. Под дверным порогом был зарыт нож острием наружу, а через подкову над дверью пропущена кисть рябины.
Каждый из них носил в ботинке кусок пергамента с молитвой Господней.
Они были очень рады, когда через положенный срок родилась здоровая девочка.
Но когда она достигла возраста, когда должна была начать лепетать, а затем учиться говорить, жизнь нанесла им тяжелый удар: оказалось, что девочка, по-видимому, была неспособна складывать слова или учиться чему-либо, а могла только гулить и смеяться солнечному свету через решетчатое окошко.
Только тогда они поняли, что в ее ясных голубых глазах не было света мысли, и что судьбой их ребенка они наказаны за грех гордыни.
Наступили тяжелые дни и ночи. Наблюдать, как растет прелестный ребенок, и видеть, что это только милое тельце без разума внутри, было слишком большим наказанием.
Уильям спросил: “Можем ли мы вообще что-нибудь для нее сделать?”
Врач, которому показали девочку, покачал головой и ответил: “Любите ее. Больше никто ничего не сможет сделать. Не вините себя. В трудах древних описаны случаи, очень редкие, когда люди рождались и проживали долгую жизнь, не имея души. Несомненно, и ваша дочь такова. Это воля Господня, и у него есть на это причины”.
Но эти слова не дали им утешения, с плачем они вернулись домой. С тех пор больше они не испытывали гордости ни за себя, ни за что-либо еще.
И вот, когда девочке исполнилось три года, и она все еще не проявляла разума, хотя всегда был здорова и счастлива, наступил поворот к лучшему.
До этого у ребенка не было настоящего имени. Родители звали ее “малышка”, или “хорошая”, или “милая”. По старой семейной традиции они поклялись назвать ее в соответствии с тем словом, которое она произнесет первым, а она ничего не говорила.
Однажды в открытое окно влетел ворон, сел на подоконник, огляделся и принялся расхаживать туда-сюда, каркая и кивая людям с умным видом.
Когда девочка взглянула на ворона, в ее глазах вдруг вспыхнул свет понимания. Она лежала в плетеной корзине, потому что не умела ходить, и родителям приходилось носить ее, если они выходили с ней из дома. Но в этот момент она села, высоко подняла голову и стала разглядывать птицу. Затем обернулась, посмотрела на родителей, подняла руку и, указывая на себя, стала подражать птице: “Карр! Карр! Корр-он!” (наверное, она хотела сказать “ворон”).
Итак, она сказала свое первое слово, а ее родители, связанные клятвой, должны были дать ей имя. Однако это слово казалось неподходящим именем ни для девочки, ни для мальчика, они даже пожалели о том, что цепляются за семейные обычаи.
В тот же день, возможно, понимая их переживания, поскольку вдруг девочка стала самым смышленым ребенком, она снова заговорила и снова указала на себя, повторяя: “Никки! Никки!”
Так у нее появилось имя, которое она сама себе выбрала. И хотя ее матери это имя понравилось не намного больше, отец сказал: “Ты знаешь, а ведь это неплохо, что у нее такое особенное, совсем не кембрийское имя, что она единственная Никки во всей округе!”
И вот она выросла красивой смуглой темноволосой девушкой, и поклонники не заставили себя долго ждать, но она была еще не готова к ухаживаниям.
Она всегда была очень близка к родителям и щедро возвращала любовь, которую получала от них. Тем более непонятно было то, что однажды ночью, незадолго до семнадцатилетия, она вышла из дома одна, взяв с собой только плащ и корзинку с едой.
Она исчезла, и никто не знал, куда она ушла.
Хотя ее родители были бедными людьми, и у них не было средств на поездки, они искали дочь по всей стране, но безуспешно.
В конце концов, они вернулись домой, не обнаружив ни малейшего следа дочери. Она была где-то очень далеко. Может быть, как Килмени, который посетил страну фей и эльфов, однажды она вернется, не зная, где была и как долго отсутствовала.
Крестьянин и его жена подозревали, что не доживут до этого.
Отец безутешно горевал, и мать сказала ему: “Уильям Бах, не печалься! Я чувствую сердцем, что она в безопасности и счастлива. Больше мы ничего не можем для нее сделать. У меня появилась странная мысль, что она никогда не была нашей. Она только пришла к нам ненадолго, чтобы пожить с нами и дать нам возможность любить ее, потому что мы были одиноки. Теперь для нее пришло время вернуться к себе”.
И это конец истории, потому что они никогда больше не видели свою дочь».
(Из книги «Уникальные случаи в Денбишире – от самых ранних времен до наших дней». Составлено и аннотировано Парсоном Эваном Джонсом, Luddley Press, 1747).
Гумберт, граф Монтеран, лорд Парамаунт был владельцем 24 усадеб на западе Англии, рядом с уэльскими пустошами.
Ему не хотелось наживать себе неприятностей, и он охотно жил бы в мире с таким осиным гнездом, как Харлех, к юго-западу от его владений.
Поэтому он воздерживался, как мог, от участия в набегах на Камбрию, отправив в этот раз лишь символический отряд в армию маршала Англии, его сеньора.
Некоторые слуги были очень недовольны этим. Они твердили, что он мог бы прибавить себе земель, если бы был более лояльным вассалом, да и они процветали бы гораздо лучше, получая долю от его возросшего богатства.
Одним из таких недовольных был его сенешаль Одо по прозвищу Черный кабан. Его все боялись. Одо раздражало, что его кошелек был слишком тонок, а ведь он был не менее высокого происхождения, чем его господин граф, и Одо понимал, что с деньгами у него могли бы быть и земли, и почести и, по крайней мере, титул барона.
Не сомневаясь в собственной храбрости и в своем военном искусстве, однажды он выехал из крепости графа Гумберта во главе дюжины всадников и вместе с лошадьми погрузился на лодку в устье реки Ди.
Норманны поплыли вниз по устью, высматривая места, где можно было бы грабить без опаски, но местное население с помощью маяков оповещало сородичей об их приближении, и навстречу им выходили куррахи, заполненные лучниками.
Поэтому они держались на безопасном расстоянии от берега и плыли вдоль побережья, пока не перестали видеть дым, поднимающийся с прибрежных холмов. На всякий случай, они проплыли еще несколько миль и, наконец, высадились в тихой бухте.
Оттуда, пройдя Каэр-Ин-Арфон и большую часть Англси, они решили, что здесь никто не заметил их прибытия.
Они поехали верхом в поисках какого-нибудь монастыря или аббатства, с которого можно было бы получить дань, только бы ему не запустили красного петуха под крышу, но, сколько бы они ни искали, не попадалось даже маленькой церквушки, которую можно было бы ограбить или сжечь. Единственный человек, который встретился им за долгое время, был старый пастух со стадом овец.
Чтобы не дать ему предупредить местное население, Одо зарубил его мечом, а так как овцы были им не нужны, всадники ворвались в стадо и без разбора рубили овец мечами, пока не устали. Оставшиеся в живых овцы разбежались.
Когда злость и гнев несколько остыли, они поехали дальше.
Через некоторое время далеко впереди они увидели быстро идущую молодую женщину. Ее походка была легка, поэтому они решили, что она красивая. «А если нет», – мрачно усмехнулся Черный кабан, – «ночью все кошки серые, а под палубой всегда ночь».
И они повернули в ее сторону.
Она несла одну корзинку и, услышав топот копыт и увидев, что ее преследуют всадники, бросила ее, скинула плащ, подхватила подол юбки выше колен и побежала.
Мужчины со смехом принялись улюлюкать и не спеша, легким галопом поскакали за ней. Они не торопились заканчивать охоту, которая могла иметь только один конец.
