Ростерия (СИ) - Шпатова Александра (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
— Не из-за экзаменов… Не переживаю, — путано ответила Маргарита.
— Тогда в чём дело? — мама села на кровать рядом. — Уже не нравится собственный выбор?
— Нет, я хочу работать учителем, у меня довольно скромные планы на жизнь… Я не знаю, — сдалась Рита. — Такое странное ощущение, неудовлетворённости, — девочка почувствовала себя, словно новорожденный младенец, который хочет чего-то или, может, испытывает дискомфорт, но ещё не знает, как пожаловаться, поэтому с досады и чтобы на него обратили внимание, начинает реветь. И сейчас Рита поняла, что не находит слов (кроме, разве что, пары междометий), которые бы точно смогли описать, что творится у неё внутри, и с некоторым усилием подавила слёзы. Поплакать родителям в плечо, конечно, всегда облегчает, но для уже почти выпускницы чересчур. Света с Максимом нахмурились, переглянулись и пододвинулись поближе к дочери.
— Может, хотя бы попробуешь объяснить? — подбодрил её папа.
— Да здесь нечего объяснять, — махнула рукой та. — Ты же сам когда-то говорил, каждый имеет право иногда погрустить без причины, это нормально и скоро пройдёт. Я всего лишь немного устала и перенервничала из-за баллов, будущего поступления в институт…
— Действительно, всем нам иногда бывает печально, — согласилась мама, — но это не норма, которой следует держаться, а ты ходишь как в воду опущенная уже больше недели.
Девушка удивлённо посмотрела на мать. Так они всё замечали? А Маргарита-то думала, что мастерски и по-взрослому скрывала всё за бесстрастной маской. Когда-то давно её любимая учительница со смешком говорила, что они все — ученики, то бишь — ещё дети малые, и их можно с лёгкостью читать, словно открытую книгу. Неужели правда?
— Что же случилось? — повторила Света ласково.
— Мы не отстанем, ты же знаешь, — добавил Максим.
— М-м-м-м, — неопределённо, но уже более согласная на разговор, промычала Рита.
— Итак, мы всё равно не спим, — неожиданно оживилась мама, сползая с кровати, — поэтому предлагаю немного подебоширить и пойти на кухню пить чай.
— Я поддерживаю, — кивнул отец.
— Подождите! — виновато спрыгнула на пол Марго. — Не надо. Вы устали, лучше идите спать. Я тоже сейчас лягу.
— А мы уже не хотим спать! К тому же, завтра выходной день, отоспимся. А с тобой, — она строго указала на дочь, — что-то срочно нужно делать!
И родители спешно вышли из небольшой спальни.
Девушка сидела на обтрёпанном диване, поджав под себя голые ноги в шерстяных носках и грея руки подмышками. Вдруг прямо перед ней на стол приземлилась её любимая большая кружка, наполненная чаем. Девушка сразу же обхватила её ладонями и подставила лицо горячему пару, мгновенно почувствовав запах тёплой мяты, зверобоя, лимона и прочих мелочей, нужных для поднятия настроения. Она как будто случайно посмотрела в зеркало, расположенное напротив — большие фиолетовые тени под глазами и тонкая бледная кожа болезненного голубоватого оттенка. Выглядит, словно упырь… нет, вампир, последнее определение звучит как-то благороднее.
— На часах без пяти два, а мы устроили чаепитие, — заулыбалась Рита, когда родители со своими чашками уселись рядом, — спасибо.
— Кстати, — оживился папа, — помните ли вы, что давно, когда Маргошка ещё совсем маленькой была, мы по вечерам собирались здесь за такими же чайными церемониями?
— Помним, конечно, — фыркнула в кружечку мама.
— А почему перестали? — задумалась дочка.
— Ты же сама, когда пошла в школу и начала пить кофе, сказала, что больше не любишь чай, — напомнил ей Максим.
— Правда? Ах, да, что-то подобное было… Но в итоге я тогда переусердствовала с ним, и теперь мне нельзя даже чашечку «американо». А чай — хоть три раза в день…
— И в ночь, — добавил отец.
— Что же? Отныне снова введём вечернее чаепитие?
— Не знаю… Возможно, уже сегодня утром мне будет как никогда не хватать кофе. Но сейчас мне хорошо.
— Это же замечательно! — воскликнули родители. — В смысле, мы так волновались — сидишь такая бледная, несчастная, молчаливая, не признаёшься нам, в чём дело…
— Я всегда молчаливая, — заметила Рита.
— Да, но в сочетании со всеми остальными вышеперечисленными признаками твоя обычная безмолвность кажется ещё страшнее.
— Сейчас мне уже лучше, — успокоила их Марго.
— Если раньше было так плохо, почему не рассказывала нам? Видишь, сразу ведь стало легче, и не мучилась бы напрасно.
— Эммм… Наверное, потому что, когда грустно, кажется невозможным описать то, что чувствуешь, правильно; не получается понять причину своей печали, появляются мысли, что она возникла сама по себе и никогда не исчезнет, — девушку словно прорвало, она не могла и не хотела останавливаться. — К тому же стыдно говорить.
— Почему стыдно? — подняла брови мать.
— Потому что думаешь, что если сам не можешь справиться с плохим настроением, то с чем-то более серьёзным справиться точно не сможешь.
— Глупости! — рассердился папа.
— Ты говорила, что никак не догадывалась о причинах своей грусти. А теперь? Что-то же послужило катализатором?
— Да, — неохотно согласилась девушка, — усталость, нервы, одиннадцатый класс… Всё как у всех.
— Маргаритка, — сурово перебил её Максим, — не надо темнить!
Дочка вздохнула, сделала большой глоток чая и судорожно втянула воздух — обожглась.
— Не пытайся отсрочить ответ, — улыбнулся папа и пододвинул Рите баночку с вареньем, только недавно вытащенную из холодильника. Девушка быстро положила холодную ложку сладкого джема в рот.
— От меня ушла муза, — сообщила девочка.
— Это поправимо, — облегчённо закрыла глаза Светлана, — и случается со всеми, ведь не от зари до зари же тебе строчить…
— Прошу прощения, я неправильно выразилась: она ко мне и не приходила.
— Как?! — поперхнулись родители. — Не стоит себя недооценивать. Мы читали начало твоей книги, и уже говорили тебе, что она потрясающая! У тебя невероятный слог.
— Ага, и это было описание пейзажа и персонажей, на котором я остановилась; дальше продвинуться не могу.
— Творческий кризис, как мы уже пытались тебе объяснить, нормальное явление. Спустя время снова начнёт всё получаться, а пока что отдохни после учёбы, расслабься.
— Да, но у меня он продолжается уже несколько недель! — она помолчала. — Наверное, больше я ничего написать не смогу.
— Ох, Риточка, прекрати самобичевание! Во-первых, не стоит судить о чём-то и делать выводы за одну лишь ночь, а во-вторых, не напишешь — не надо, значит, что-то другое для тебя в большей степени привлекательно.
— Нет, мне очень нравится авторство, — серьёзно покачала головой Марго. — И моя учительница по русскому языку говорит, что у меня самые лучшие сочинения в классе.
— Тогда что? — совсем запутались мама с папой, и девушка успокаивающе им заулыбалась.
— Очень вкусный чай… А можно ещё? А то я собираюсь долго рассказывать, в горле уже заранее пересохло.
Родители немного расслабились, и когда кружка снова заполнилась горячим напитком, девочка продолжила.
— Если честно, мне нравится описывать что-то, и у меня хорошо выходит.
— А о чём писать дальше, не знаешь, — понимающе прищурился отец.
— На самом деле, нет… Подождите ка, я вам кое-что покажу, — она встала и побежала в свою комнату. Вскоре она вернулась, держа в руках толстую зелёную тетрадь в линейку, которую передала маме. На обложке было бисерным почерком выведено: «Пробный проект. Моя первая книга». Света в нетерпении открыла блокнот. На протяжении получаса мама с папой листали страницы, внимательно вчитываясь в их содержимое, а на родительских лицах всё больше и больше проступало изумление. Девочка же нервно дула на остывший чай, ожидая реакции и критики. Отец осторожно положил тетрадку на стол.
— Я только одного теперь не понимаю, — нахмурился он, — на что ты жалуешься? Твой сценарий просто волшебный, его лишь нужно описать и развить, и у тебя отлично получается! Я… Я правда не понимаю, чем ты недовольна.
