Забытые пороки. Том I (СИ) - Крас Ксен (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .TXT) 📗
— Я хотела бы подарить вам…Вам, милорд, небольшой подарок. Чтобы вы не забывали обо мне, пока мы будем далеко друг от друга…
Вихт открыл шкатулку и достал платочек. Его будущая жена вышила на нем инициалы возлюбленного.
Лорд поднес платок к лицу, вдохнул его запах и незамедлительно убрал в рукав. Леди ждала от него слов, ждала одобрения или осуждения, но разве можно было высказать ими свои чувства?
Он знал много выражений, он умел обращаться с ними, но вместо них он предпочел подхватить на руки свою невесту, закружиться с ней и поцеловать. Это был их первый поцелуй, аккуратный, нежный, и мокрый, потому как она вновь плакала.
Эту близость Вихт вспоминал все время, пока корабль качало по волнам. Кузина и кузены развлекали его как могли, лорд Вайткроу пытался рисовать в каюте, но там было слишком темно и мало места. Тогда он попробовал выходить с красками и холстом на палубу.
В время одного из порывов картина с недорисованным личиков леди Фейг Форест улетела за борт и на этом его творческие приключения были завершены до прибытия в Новые земли.
Раял
— Милорд, прибыл ваш брат.
Раял устало кивнул.
Хагсон натворил дел. Младший брат, слишком импульсивный, он всегда делал, а только после этого начинал думать о последствиях. Да, он всегда был таким и Раял вынужден раз за разом находить выход из ситуации. В этот раз все оказалось еще сложнее.
Теперь из-за брата может начаться война! Кровопролития, которые сейчас, как и всегда, невовремя, они потеряют людей, потеряют провизию, потеряют очень многое. Да, они могут выйти победителями. Могут. Но только кто знает, в чью сторону склонятся чаши весов?
Младший из лордов Глейгрим широким шагом вошел в богато украшенный зал, где Раял решал со своими советниками, Гроссмейстером и командующими что теперь делать. Он был истинным Глейгримом, не менее, чем сам Раял — у обоих братьев были черные волосы, водянисто-серые глаза, они оба невысокими, худоватыми и из-за характерных для их Династии черт лица, всегда выглядели грустными и уставшими, словно держали на себе тяжелый груз.
Но Раял всегда был идеально выбрит, его волосы были собраны, он предпочитал неброскую одежду и носил герб своего дома лишь там, где он должен был быть по всем обычаям. Хагсон же отрастил себе бородку, на его худом и остром лице она смотрелась нелепо — Раял даже пару лет назад смеялся над братом, сравнивал его с козлом и грозился, при первой же победе в игре на костях, изъявить желание сбрить ее. Он подозревал, что именно поэтому Хагс более ни разу не играл с ним — опасался за бороду, ведь в их владениях одолеть нынешнего правителя в кости, шахматы и другие подобные игры мог лишь его отец.
Кроме того, младший слишком любил герб своего дома — стоящие на дыбах, повернутые спина к спине два скелета коней. Иначе объяснить, почему этот символ был вышит на всех его вещах, невозможно. Все одеяния Хагса состояли исключительно из родовых цветов — фиолетового, белого и черного.
Хагсон не только гордился тем, что он Глейгрим, он выставлял это напоказ, он воспевал свой дом и говорил, что его старший брат, нынешний правитель, недостаточно проявляет свою любовь к Династии. Однако, сам Раял считал, что брат говорил так лишь из зависти — Хагсону девятнадцать, он был младше всего на два года и мог бы сейчас быть на месте Раяла. Он мог бы стать лордом-правителем Династии, но не смел поднять руку на своего старшего брата. Да, сейчас они были не так дружны, как в детстве, их пути разошлись, их интересы стали слишком разными, но узы крови все еще сильны. Глейгримы редко проживали долго, с рождением и вовсе зачастую не обходилось без проблем, разочарований и слез. В отличии от Форестов, где трое живых и здоровых лордов и леди негласно считалось необходимым минимумом, роду Раяла очень везло, если до зрелости доживало более одного.
А может быть, Хагсон не боялся потерять брата, но опасался причинить боль матери, ей и так было тяжело. Леди Дейяра Глейгрим за более, чем двадцать лет замужества, успела полюбить своего супруга. Отец был спокойным и уравновешенным человеком, всегда печальным, он больше предпочитал тихие званные ужины с приятными ему людьми, до последнего не отвечал на попытки ввязать его в любую войну или конфликт и, хоть и не хотелось думать про него плохо, был человеком скорее ленивым. Раял предпочитал называть его степенным.
Дейяра смогла научить Джура Глейгрима улыбаться и радоваться жизни, она могла оторвать его от ленного сидения, от важных дел и вывести на прогулку. Она была юной, когда приехала в мрачноватый Этернитифелл — замок-столицу Великой Династии Глейгрим, но не хотела из-за этого придаваться унынью. Ее жизнерадостность и подвижность медленно, но верно передавалась и лорду Джуру.
Лорд-правитель умер полгода назад, Гроссмейстер Валг тогда сказал, что эта же болезнь погубила Ее Величество Королеву Аалию Старскай уже семь лет как. Все начиналось как обычный кашель, но со временем он не проходил и состояние Джура лишь усугублялось. В какой-то момент показалось, что он начал идти на поправку — жар почти не проявлялся, травы от кашля ненадолго помогали, однако, неожиданно для всех, лорд задохнулся во сне.
Хагсон не признавался теперь, но Раял слышал, тогда, как брат рыдал у постели отца, как он просил прощения и устроил настоящую истерику, когда, по традиции их рода, тело понесли к Ущелью Первых.
Младший сын Джура не желал, чтобы отца, как и всех других из их рода, в дань традициям, сбросили в ущелье, откуда, как считалось, он больше не восстанет и не сможет разбередить затянувшиеся раны душ членов семьи.
Все прочие Династии придерживались другой, единой традиции — мертвое тело, пока в нем еще, как говорили, была душа, относили в Храм Тринадцати и оставляли до первого рассвета, чтобы тот, или та, успели попросить Богов. Затем, тело хоронили в усыпальнице и туда же отправлялись различные предметы, что могли бы потребоваться в другой жизни.
Глейгримы лишь в последнюю сотню лет, исключительно для своего народа, построили Храмы и впустили веру в Богов в свои владения — до этого лишь редкие, вырезанные из дерева или высеченные в камне лики Богов служили алтарями для небольших горсток верующих.
Но Джура, как и полагалось, под плач Хагса и обвинение традиций в жестокости от леди Дейяры, одели в его лучшие наряды, завернули в покрывало с гербом Глейгримов, спустили на веревке вниз на два человеческих роста, которую наследник затем обрезал. И теперь, спустя полгода, младший брат, еще более вспыльчивый, чем в детстве, не осознающий, что он натворил, с улыбкой обнимал Раяла.
— Я рад видеть тебя, брат!
Ругать младшего лорда при всех не стоило. Он в ответ быстро обнял брата и отстранился от него столь же скоро.
— Прошу вас, оставьте нас.
Все его советники и доверенные люди поприветствовали Хагсона, не более искренне, чем того требует вежливость, раскланялись и поспешно покинули лордов. Лишь когда дверь за ними закрылась, Раял подал голос.
— Ты понимаешь, что ты натворил, Хагс?! — наследник не любил повышать тон. В этот раз он отступил от своих привычек.
— Я не понимаю, чем ты недоволен. Эта испорченная девка вернулась туда, где ей место — в грязный хлев своего семейства, к таким же, как она.
— Ты не понимаешь.
Дуболобых. Как всегда уверенный в своем верном решении. Даже если он понимает к чему это могло привести, он будет стоять до последнего на своем. Как всегда.
— Девка Флеймов дома, чего тебе еще надо?
— Хагс, — лорд взял брата за руку, — Представь себя на месте лорда Флейма. Если бы твою племянницу отдали на потеху нескольким десяткам солдат, а потом вернули домой, ты бы не захотел отомстить?
Хагсон молча пожал плечами и нахмурился. Он начинал думать, уже хорошо.
— Подумай, ты бы захотел отомстить?
— Я — да. Но этот трус Флейм…
— Этот трус любит свою племянницу. И у этого труса есть брат — лорд Зейир Флейм, отец твоей леди. Пусть лорд Дарон и…
