Immortality (СИ) - Грушевицкая Ирма (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Сложив руки на груди, он с отвращением осмотрел меня. Я следила за выражением его лица, страшась перевести взгляд на Розали. Во время нашего первого знакомства она открыто выказывала в отношении меня неприязнь. Розали с трудом принимала наши с Эдвардом отношения, и я понимала, что было тому причиной. Тогда она всерьёз боялась, что в какой-то момент хвалёная выдержка изменит Эдварду, и всей семье придётся справляться с последствиями неразумного романа вампира и человека. Она обвиняла Эдварда в эгоизме, и, как оказалось в дальнейшем, зря: Эдвард выбрал семью. Он всегда её выбирал.
И вот история повторяется: снова я - главная опасность для Калленов, и через пару мгновений Розали это поймёт. Так и случилось.
- Неисповедимы пути твои, Господи, - пробормотала вампирша. - Это что, кто-то из её потомков?
То, как презрительно она произнесла это «её потомков», я поняла, что даже после объявление меня мёртвой отношение ко мне Розали Хейл не изменились ни на йоту.
- Какого чёрта здесь происходит? - подал голос ничего не понимающий Эммет. - Кто это, Рози?
- Самый большой чирей на наших задницах, - презрительно выплюнула его жена.
- Я тоже не слишком счастлива видеть тебя, Розали.
Услышав мой голос, она сделала шаг вперёд и принюхалась. В следующий момент Розали застыла. Прекраснейшая статуя, достойная работа самого искусного скульптора. Только выражение лица портило её. Оно менялось с катастрофической быстротой: от презрения к сомнению, от сомнения к растерянности и далее к ужасу.
- Белла Свон, - наконец, выдохнула она и замотала головой: - Этого не может быть. Ты же умерла.
- Технически так можно сказать обо всех присутствующих, - ответила я, получая удовольствие от изумлённого выражения её лица. В эту минуту я увидела в ней именно ту милую девушку, которой она когда-то была. Надменность и холодность слетели, уступив место неуверенности – качеству, которым вампирша Розали Хейл никогда не страдала.
- Белла Свон? - нахмурился Эммет. - Какая Белла Сво… - Он споткнулся на полуслове. Я видела, как расширяются его глаза, как открывается рот. - Что б меня черти взяли!
Я не знала, что вампиры могут быть ещё более неподвижны, как были сейчас эти двое. Они впали в ступор, ошалело таращась на меня. Это продолжалось добрых пять минут. Ну а потом Эммет захохотал.
Его смех был похож на раскаты грома. Он делал это так заразительно, что будь ситуация не такой неоднозначной, я могла бы посмеяться вместе с ним. Но в данный момент его веселье разозлило меня больше, чем презрение Розали.
- Ты и вампиром так же путаешься в своих ногах, или как? - спросил он сквозь смех.
- Не дождёшься, - зашипела я.
Это вызвало ещё один приступ хохота.
- С ума можно сойти! Маленькая Белла Свон – вампир.
- Эммет, - мягко позвала его Эсми.
- Это ты устроила бойню в Сиэтле? - задала свой вопрос Розали.
Я едва заметно кивнула.
Эммет на секунду замер, переведя изумлённый взгляд на жену, а затем снова взвыл от смеха. Больше, правда, никто ничего весёлого в данной ситуации не видел. Напряжение в гостиной не снижалось.
- Значит, весь сыр-бор из-за тебя? - подала голос Розали, когда громоподобный смех начал стихать.
- Круто, - гаркнул Эммет. - Люблю заварушки. - Он пришёл в себя, и теперь с заметным интересом принялся меня изучать.
- Вы прячете её от Вольтури, так? - пронзительные глаза Розали смотрели на Карлайла и Эсми. - Зачем?
- Розали! - одёрнул её Карлайл. - Белла вправе рассчитывать на нашу поддержку.
- Я это слышала, - огрызнулась она. - Вот только не понимаю, с чего вдруг?
- Именно наша семья виновна в том, что с ней произошло.
Карлайл многозначительно смотрел на дочь, но та была неумолима.
- Ой ли? Я своей вины не чувствую. И Эммет тоже. И вряд ли мама виновата в этом. Элис, Джаспер, ты, отец, - Розали с вызовом смотрела на Карлайла. - Если и есть виновный, то только один.
- Не говори так о брате, - встала на защиту сына Эсми. - Эдвард ничего не знает о Белле.
- Может и не знает, - фыркнула она. - Но он определённо взволнован тем, что произошло в Сиэтле. - Я похолодела. - С дороги я звонила Денали. Они уже выехали. Элис так же попросила их приехать. - И многозначительно гладя на меня, Розали добавила: - Всех.
Было ощущение, что на меня несётся лавина. Попадая под некоторые из них во времена жизни в горах, я понимала, что вряд ли они мне навредят. В отношении этой подобной уверенности не было.
Итак, не позднее завтрашнего дня я встречусь со своим главным страхом.
- Я не хочу, чтобы он видел её, - указала на меня Розали. - Ему это не нужно. Никому из нас не нужно. Отец, ты должен её выгнать.
- Розали! - вскричал Карлайл в гневе. Никогда ещё я не видела его таким рассерженным. Честно говоря, пугающее зрелище.
- Ты что-то разошлась, детка, - Эммет попытался исправить ситуацию и обнял жену за плечи. - Надо спокойно всё обсудить.
- Нечего тут обсуждать. От неё одни неприятности. - Розали стряхнула руку мужа, не обращая внимания на гневные взгляды, что бросал на неё отец. - Вы помните, каким он был, когда ушёл от неё? Вы снова этого хотите? А как же Таня? Она еле вытянула его после того как Элис сказала, что ты, – она снова обвинительно ткнула в меня пальцем, - ты… умерла?
Розали запнулась. Её рот некрасиво открылся.
Прошло немало времени, прежде чем она осознала весь масштаб произошедшего.
- Элис соврала, - прошептала она. - Она не могла видеть твою смерть. Не могла видеть ничего, о чём рассказывала, потому что ты не жила все эти годы.
Впервые в её глазах я увидела нечто, отличное от презрения. Это была почти жалость. Розали поняла, что во всём происходящем скрыт больший смысл, чем могло показаться на первый взгляд.
Целую минуту мы смотрели друг на друга. Наконец, Розали прошептала:
- Зачем она это сделала, Белла?
Впервые она обратилась ко мне по имени, а не через презрительное местоимение. Я это оценила.
- Спроси её сама, когда вернётся. Вернее, если вернётся.
- Элис ничего не сказала про Джаспера? - Желая перевести тему, поинтересовался Карлайл.
- Он с ней, - ответил Эммет. Справа, там, где стояла Эсми, я услышала выдох облегчения. - Элис не сказала, как скоро они появятся. Но я уверен, что появятся. А теперь, отец, не пора ли нам всё рассказать?
