Коричневый Предел. Там, где зимуют раки - Толстова (Морозова) Татьяна "Крылатая" (читать книги онлайн бесплатно серию книг .TXT) 📗
— Будь здорова, — отреагировала я и тут же чихнула сама.
— И тебе не хворать, — шмыгнула носом Хранительница Врат, — Давай выбираться отсюда, пока мы своим чихом не разогнали вековую, коллекционную пыль.
Дверь, ведущую из винного погреба, нам удалось отыскать только на сотом чихе. Следующая комната оказалась не столь запылённой, но захламлённой полностью. Она больше походила на бюро забытых вещей, чем на залу дворца. По всему полу валялись различные предметы, начиная от домашней утвари, предметов одежды и заканчивая антиквариатом. Шкафы или стеллажи, куда можно было бы сложить весь этот хлам, отсутствовали. Одна огромна свалка на полу — вот что представляла собой эта комната.
— Останемся тут или дальше пойдём? — перспектива застрять среди бардака меня не радовала.
— Идём отсюда, — Антея поджала губы и с отвращением огляделась.
Но легко сказать «идём», а как это сделать? Пройти через всю комнату к противоположной стене, где находилась следующая дверь, оказалось не так-то просто: вещи лежали так плотно, что ступить было некуда. Спрашивается — зачем Лаврентий притащил их сюда из других миров? Чтобы свалить в кучу? Тоже мне, коллекционер-любитель. Но книга наша навряд ли тут лежит, Лаврентий заинтересован в ней и в том, чтобы мы её не нашли.
Раздвигая валяющиеся предметы, мы с Антеей неторопливо продвигались к выходу. Одна из попавшихся под руку вещиц заинтересовала меня, ей оказалась старинная музыкальная шкатулка. Я вытащила её из груды мусора и провернула несколько раз ключ, торчавший сбоку. Заиграла мелодичная музыка, и крышка стала медленно открываться, стоявшая рядом со мной Антея невольно вскрикнула. На дне шкатулки, в импровизированном водоёме, плавали маленькие русалочки — небольшие, размером с гуппи. Они выныривали из воды и звонко смеялись, не обращая на нас ни малейшего внимания. Откуда Коллекционер спёр такую диковинку, и каким образом в ней живут русалочки, для нас навсегда останется тайной. Полюбовавшись на них некоторое время, мы закрыли крышку, поставили шкатулку обратно на пол и пошли дальше.
За дверью комнаты забытых вещей нас встретил длинный тёмный коридор. Ни окон, ни светильников, только из-под потолка прибивался слабый тусклый свет, позволяющий видеть контуры. Идти пришлось практически наощупь, придерживаясь за стену. Складывалось впечатление, что пробираемся мы по туннелю метрополитена: под руки попадались какие-то кабели, а под ногами ощущалось подобие шпал. Не исключено, что Лаврентий затеял ремонт, и это всего-навсего строительный материал, но в такое как-то мало верилось. Мне казалось — ещё секунда и раздастся истошный крик поезда, два огненных глаза разорвут темноту и из-за поворота вылетит состав. Но, слава Владыке, туннель закончился, выведя нас в огромное помещение, состоящее из лестниц, пересекающихся между собой в хаотичном порядке. Одни вели куда-то вверх, другие убегали вниз. Лестницы пересекали помещение слева направо и наоборот, плетя каменную паутину ступеней. Я обвела взглядом помещение, рассчитывая найти выход.
— Вон она, — сказала Антея, указывая на дверь.
Всё бы ничего, только располагалась заветная дверь на потолке, в дальнем левом углу. К ней вела парадная мраморная лестница из десяти ступеней.
— И каким макаром мы до неё доберёмся? — полюбопытствовала Хранительница Врат.
В хаосе пересекающихся между собой лестниц было практически невозможно определить по какому маршруту добираться до двери. Возвращаться обратно через туннель не очень-то и хотелось, поэтому мы решили попытать своё счастье тут, понадеявшись на русское «авось». Авось какая-нибудь лесенка и приведёт нас к заветной цели. Даже в самом кошмарном сне вряд ли приснится такое, что довелось нам с Антей испытать в комнате лестниц. Первый пролёт удалось пройти спокойно, но уже со второго начались «чудеса». И если до этого я понятия не имела, что такое изломанная пространственная геометрия, то теперь ощутила на себе в полной мере.
Идя по лестнице, ведущей вверх, мы неожиданно оказывались на самой последней ступеньке, самой нижней лестницы. Нам приходилось начинать восхождение заново, не сдерживая своих эмоций по этому поводу. Стоило только дойти до середины, как тут же оказывались в правом верхнем углу, совершенно в противоположной стороне от двери. Пара пролётов, и вот мы вновь внизу. Но теперь нам пришлось бежать вверх галопом, перескакивая через ступеньку, потому что эти самые ступеньки стали неожиданно исчезать прямо под ногами. Запыхавшись, мы влетели на очередную лестницу, так и не приблизившись ни на метр к заветной двери. Неожиданно лесенка заходила ходуном и со скрипом начала разворачиваться в другую сторону, словно стрела подъёмного крана. Вцепившись в перила, нам пришлось ждать, когда движение закончится. Порядка трёх часов мы то поднимались, то спускались вниз, переходили с одной лестницы на другую. Нам казалось — вот-вот достигнем заветной цели. Изрядно набегавшись, и устав как последняя собака, я не выдержала:
— Всё, Антея, хватит с нас лестничного марафона! Мне порядком надоел этот бред!
«Интересно, а где Лаврентий откопал сей аттракцион? — поинтересовался Феликс. — В парке развлечений на нём можно неплохо заработать».
«Предприниматель доморощенный, лучше бы посоветовал, как выбраться отсюда, а не рассуждать о ерунде» — я была готова расплакаться от усталости.
«Нин, ну что ты как дитя малое? — буркнул Меч. — Я поражаюсь твоему мышлению. То считываешь иллюзию на „раз“, а то в упор не видишь».
Смахнув навернувшиеся слёзы, я сконцентрировалась и развеяла морок. Лестничные пролёты исчезли, словно никогда не существовали. Комната, казавшаяся до этого огромным лабиринтом, представляла собой небольшое помещение шести метров в ширину и пяти в длину. Мы с Антей стояли возле заветной двери.
— Идём дальше? — Хранительница Врат потянула за ручку дверь.
Пристрастие Лаврентия к иллюзии зарождало в моей душе жгучее желание отомстить в полной мере. К тому же я начала сомневаться в правильности нашего поступка — искать книгу в этом кошмаре. Нет её тут, и никогда не было. Зря мы затеяли поиски…
— Тогда давай выбираться отсюда, — предложила Антея, выслушав мои размышления. — Лаврентий завлёк нас в ловушку, а мы не заметили этого.
— Почему же? Заметили, только слишком поздно. Вот он, наверное, угорает над нами сейчас.
— А чего ему не угорать? Две дурочки добровольно стали предметами его коллекции, — вздохнула Хранительница Врат.
— Давай я разнесу этот дворец в щепки?
— Нет уж, спасибо… Как-то не хочется получить по голове куском арматуры и закончить свои дни под завалом. Пошли дальше.
Дальше, значит дальше, хотя идея с разносом «Зимнего» на мелкие камушки, меня не отпускала. А что? Накрыла бы нас с Антеей защитным пологом и все дела. Ни царапинки, ни ушиба, а от дворца остались бы одни воспоминания.
«Не нравиться мне твоё пристрастие к разрухе, Найяр, — вздохнул Меч. — Всё бы тебе крушить да ломать».
«Я устала».
«Все устали, но это не означает, что надо сеять вокруг себя разруху. Ломать легче, чем строить».
Пререкаться с Феликсом не хотелось. К тому же нас ждала следующая комната. В ней не оказалось ничего сверхъестественного, только огромные шкафы со стеклянными дверцами. Все полки в них оказались забитыми книгами, но нашей среди них не было. Последующие четыре залы мы прошли спокойно, без приключений, попутно рассматривая коллекцию Лаврентия Васильевича. Какие-то древние, запылённые вазы, графины, бюсты и предметы домашней утвари. Стояли сундуки забитые до отказа золотыми монетами и украшениями с драгоценными камнями. Но золото-бриллианты нас не привлекали.
В одной из зал, прозванной Антей «трофейной», мне стало жутко. На всех стенах плотно друг к другу висели чучела голов разных животных и рептилий. Среди знакомых земных хищников попадались диковинные экземпляры. Одно из чучел напоминало слона, но с тремя хоботами и клыками, как у саблезубого тигра. Рядом с ним висела голова гигантской рыбы с ветвистыми рогами, с противоположной стены на нас смотрела огромная паучья башка, размером с колесо грузовика. Но особое отвращение вызвали головы человекообразных. Мурашки забегали по спине от одного только взгляда на них. А ведь Лаврентий тащил эту жуть из разных миров, и ему без разницы, что это головы разумных.
