Сжигающее стекло (ЛП) - Пурди Кэтрин (читать книги без сокращений .txt) 📗
получше.
- Что за план? – внутри меня появилось непреодолимое чувство абсолютной
легкомысленности.
- Брак, Соня. Я собираюсь сделать предложение мадам Дофин Валуа, племяннице короля.
- Это же прекрасно! – ответила я. Его энтузиазм был слишком заразительным, а я
слишком любила свадьбы.
- Скоро снег станет таять и послы смогут пересечь горы, чтобы приехать в Торчев. Тут мы
обсудим приданое, политику и прочие детали. А после, весной, мы с Дофин сыграем
свадьбу.
Я вздохнула. Весенняя пора всегда прекрасна. Улыбка Валко стала спокойнее. Его рука
скользнула по моей пряди, оказавшейся на его подушке.
- Соня, ты такая красивая.
Дыхание перехватило. Мне нужно было быть осторожнее.
- Надеюсь, я могу это говорить и ты не будешь в обиде, - добавил он.
Его приглушенное самолюбие принесло облегчение в каждую клеточку тела. Теперь я не
беспокоилась о каждом шорохе. Кажется, здесь было так безопасно, что я могла заснуть.
- Конечно, - легла, повернувшись на его сторону. Так мы были ближе. Внутри себя я
почувствовала томление и это заставило меня пододвинуться ещё на пару сантиметров.
Он не боялся моей тёмной стороны – она была ему интересна. Он принял меня такой.
Через несколько мгновений, я всё же позволила себе посмотреть на него. Его глаза –
океаны с серебряно-голубой водой. Кажется, я чувствовала их холод.
Он повернулся. Так резко, что наши лица оказались в паре сантиметров друг от друга. Его
дыхание было сладким, как смородиновый чай. Мне было печально, ведь часть своей
жизни он должен был завещать стране, женившись на девушке из Эсценгарда и заключив
с ними союз. И я понимала: это далеко не то, чего он по-настоящему хочет.
Он неуверенно протянул руку, нежно проводя пальцем по моим губам. В свете множества
свеч, его лицо казалось таким красивым и открытым. Он заставил моё сердце биться
быстрее. Если бы я поцеловала его, всего-то один раз, это показалось бы подарком,
который один друг дарит другому перед собственной свадьбой.
Аромат еловых шишек заставлял глаза с упоением закрываться. Моя аура пульсировала
также, как и аура Валко, в абсолютном единстве. Я могла поделиться с ним своим тайным
желанием; желанием, которое у нас оказалось одним на двоих; желание, на пути которого
стояли преграды наших жизней.
Это желание было таким сильным, что я должна была его воплотить. Он заставил
напрячься каждую мышцу в моём теле, каждая клетка молила меня о том, чтобы я
поддалась. Не в силах держаться больше ни секунды, я прильнула к его губам,
преодолевая расстояние между нами.
Он закрыл глаза, губами прижимаясь к моим. Удовольствие от этого поцелуя, от того, с
каким рвением он впился в мои губы, будто душило меня. Я обвила руки вокруг его шеи, касаясь пальцами горячей кожи. Его руки скользнули по моей рубашке, в поисках талии.
В его ауре вспыхнуло какое-то тёмное, до этого неведомое мне чувство. Его тело дрожало
и я, не зная почему, дрожала вместе с ним. Я целовала его, становясь менее сдержанной, освобождаясь от оков, потакая лишь той тяге друг к другу, которая так внезапно
вспыхнула в наших телах. Это было слишком прекрасно, чтобы останавливать себя, чтобы
стыдить себя, чтобы корить себя, чтобы вспомнить о том, что такое «пристойно». Я с
головой окунулась в Валко. Только на мгновения я вспомнила, кто я. Но, может, стоило
принять себя? Возможно, такую себя, раскрепощённую, я подавляла в себе слишком
долго.
Что-то в моей голове застучало трижды. Я пыталась не обращать внимания, но они
возвращались. Тройное постукивание и молчание. Три постукивания и молчание.
Это был знак, который я кому-то должна была подать.
Но зачем?
Валко не прерывал поцелуя. И я этого не хотела. Что-то во мне стало разрушаться. И
почему-то я боялась, что это произойдёт. Я никогда не думала о разрушении, когда меня
накрывала волна подобных диких чувств. Я больше не хотела бороться за то, чтобы быть
такой, какой меня создала природа.
Тройное постукивание.
Я схватила Валко за затылок, становясь к нему ещё ближе.
Стук, стук, стук.
Он взял меня за талию и резко перекинул на себя. В этом безумии я чувствовала себя
свободной. Здесь я свободна от преследований. Здесь я свободна от империи.
Стук, стук, стук.
Но Валко и есть империя. Он принимал законы; законы, которые ставят владение
прорицательницами в рамки закона. Законы, которые заставили моих родителей отдать
меня, заставили меня лишиться всего, кроме какого-то несчастного кусочка меня, который
никто не сможет отобрать.
Быстрое шипение смешалось с назойливым звуком свистка. Мои глаза распахнулись.
Самовар закипел.
Я снова напряглась, отстранившись от Валко. Мои губы горели, а желудок болел слишком
сильно. Трижды постучать в дверь Антона. Я чувствовала, как всё внутри скручивается от
боли.
Я не могла утонуть в этих чувствах к Валко. Даже сейчас, когда у меня появился
настолько чёткий шанс убежать от моей реальности, а желание было настолько сильным, что всё тело дрожало. Как я могла потерять себя? Как я могла оказаться очернённой
настолько? Ведь не так давно из-за своего рвения спасти крестьян, я сожгла монастырь и
Прорицательниц.
- Спасибо, благословленный Богами император, - сказала я, осторожно поднимаясь на
ноги. Его волосы растрепались, от чего он казался настоящим мальчишкой. И, наверное, мне просто хотелось утешить одинокого мальчишку. – Желаю Вам счастья в вашем браке.
- Соня, не уходи, - он сел на подушках. Его взгляд блуждал по комнате, пока он не
заметил самовар. – Выпей со мной чаю.
- Завтра мне нужно будет вставать рано, – я покачала головой. – Мне нужно хорошо
высыпаться, чтобы служить Вам. Я не могу относиться к своему долгу безответственно.
- Только одна чашка!
- Спокойной ночи, - я быстро присела, затем выбежала из комнаты, слыша, как вслед он
кричал мне «подожди!».
Я бежала вдоль коридора, пытаясь как можно плотнее закрыться халатом. Слёзы
наворачивались на глаза. Мне удалось остановиться только когда я добежала до своей
двери. Но, всё же, я оглянулась на дверь Антона. Я прижалась к двери. А ладонью – к
резьбе. Сколько он ждал? Сколько Валко держал меня в объятьях?
Я постучала в дверь трижды т как же удивилась, когда дверь тут же открылась. Антон всё
ещё не снял сапоги, хоть его рубашка казалась более мятой, а волосы – слишком
растрёпанными.
- Ты уже должен спать, - не ожидая увидеть его, пробормотала я. Это лучше, чем
рассказать, какая я слабохарактерная глупышка, со слабым сердцем и абсолютно
непотребным даром Прорицательницы.
- Что-то случилось? – он смотрел на меня как-то даже безразлично, замечая и
растрёпанные волосы, и халат в складках. – С тобой всё хорошо?
- Всё хорошо, - я улыбалась, но на моих глазах появились слёзы.
- Он тебя ударил? – он поднял брови.
- Нет, конечно же, нет, - я вытерла слёзы, пальцами дрожащей касаясь губ. Антон ждал, понимая, что всё не было так хорошо. – Мы целовались. Вот и всё. И я не знаю, как это
произошло.
Вздохнув, он опустил взгляд. Я была так растеряна, что не знала, это вздох облегчения
или разочарования. Я не могла чувствовать.
- Мне жаль, - слёзы вновь катились из моих глаз. Почему я плачу? Почему я так
оправдываюсь перед принцем? Неужели, мне и правда не всё равно, что он думает обо
мне? Я только и умею, что подводить его и нести позор на свою голову. До него мне
слишком далеко.
- Думаю, брат останавливаться на поцелуе не хотел, - он наклонил голову.
- Да, – снова вытерла слёзы, понимая, что не смогу признаться, что начала первой.
