О непредсказуемости жизни (сборник рассказов) (ЛП) - О'Кэйн Крис (книги бесплатно .txt) 📗

Затем лорд Хассан еще отправил всех кого нашел в помощь Донни — перетаскивать имущество таверны во временный склад, вернувшиеся с осмотра Цитадели команды — искать унесенную ветром крышу. А потом, как-то сразу все успокоилось, разбежалось, попряталось и мы остались втроем — я, лорд Хассан и король Теномидес. Под чистым и холодным звездным небом, посредине разрушенного зала.

— Великие бури возвестят конец эпохи и новый пророк увидит новую страницу, — сказал лорд Хассан, усаживаясь на стол и глядя на меня. — Белый кролик, готов ли ты занять предсказанное место?

Я вздохнул.

— Обещаю, когда придет время, я приму то, к чему вы всей Цитаделью меня подталкиваете... Спасибо, не пинками. Но милорд... отец... я все же еще не готов принять на себя ответственность за королевство. Подождите немного... Кто знает, может быть, предсказанный мне путь начнется здесь, в Цитадели. К тому же, знаете... глупому кролику неуютно вдали от его любимого ящика.

И впервые отец протянул руки и погладил мой мех:

— Сынок... — прошептал он, смаргивая слезы. — Ты можешь сидеть в своей любимой клетке сколько пожелаешь. Я счастлив уже тем, что знаю — ты придешь, когда наступит твое время. И не стыдись своего тела, твой будущий народ знает, как ты сейчас выглядишь. Они знают, что это произошло, когда ты противостоял злу, один, в далекой северной земле.

Боюсь, я тоже плакал, обнимая отца... плакал, принимая королевскую судьбу, судьбу, которой я никогда не искал, от которой бежал на край света. И которая нашла меня даже там.

Прощай, Фил — горелый кролик.

Здравствуй Филлипп первый, кронпринц Острова Китов.

Перевод — Рэдгерра.

Литературная обработка — Дремлющий.

⁸ Верхняя одежда курточного типа, часто приталенная, с тесным, иногда высоким воротником.

⁹ Нижняя одежда в виде длинного, часто до пят, балахона. В случае лорда Хассана атласная или шелковая.

¹⁰ 100 футов — примерно 30 метров.

Подземелья Цитадели

Ки Койот

Год 705 AC, третья декада сентября

Ки приводил в восторг яркий Фестиваль Равноденствия, празднуемый по всему Мидлендсу в конце сентября и в конце марта. А особенно, как он проходил в Метаморе. В эти дни койот-морф вспоминал любимый праздник его родины — День Прибытия. День чествования Фезора Тига, героя, уведшего свой народ от великого зла в новые земли, в те, которые Ки когда-то считал своим домом. В этот день вспоминали ушедших в мир иной, и дарили подарки близким. И вот сейчас, идя по коридорам Цитадели, Ки думал о подарке, купленном на ярмарке. Фигурка летящей птицы, вырезанная, вернее выгрызенная из дерева. Пусть скромно, но это было всё, что он мог себе позволить. Впрочем, тот, кому он предназначался, будет рад и такому...

Ки обычно срезал путь, используя магический ключ — маленький кулон в форме ключа, а может и действительно ключ, который койот-морф носил на шее. Но вот сейчас... Недавно Ки обнаружил, что за ним следят. Или может не за ним... но стоило ему использовать силу ключа, как поблизости, ну просто совершенно случайно оказывалась Жрица. И Ки испугался. Он не смог заставить себя подойти к волчице и спросить прямо... при одной мысли у него поднимался мех на загривке, а хвост прятался куда-то между ног. Койот в нем боялся высокого, сильного зверя в ней и никакие самоуговоры не помогали.

И вот Ки использовал ключ все реже и реже, предпочитая истаптывать несчетные мили по бесконечным коридорам и лестницам Цитадели. Нет, иногда он все еще брал в лапу блестящую бронзу кулона и произносил заветный стих — если адресат находился аж на той стороне донжона, или при срочной доставке, а то и просто, под настроение... но не сегодня.

Туда, куда он направлялся сегодня, ни в коем случае нельзя было привести ни Жрицу, ни кого-либо еще. Никак, совсем. А потому — ноги, коридоры, пыль... И старая лестница, чьи истертые, потрескавшиеся каменные ступени хранили лишь его следы.

Но вот последняя ступенька осталась позади и койот коснулся ногами истертых каменных плит площадки. Здесь коридор раздваивался — влево вела закрытая дверь, там был один из входов в подвалы Цитадели. Вправо же... арка, ведшая направо, казалось, мерцает. Она была и в то же время, на ее месте был непреодолимый гранитный монолит. Ки точно знал — эта арка существует лишь для него. Кто бы другой ни пришел сюда, он увидит лишь серый камень, освещаемый светом факела. Койот-морф же видит проход, ведущий вниз, в мир туннелей и проходов, расположившийся под несокрушимыми гранитными бастионами, под толщей камня, земли, песка. К самому магическому сердцу Цитадели.

В конце концов, извилистый, загроможденный валунами коридор привел его к огромной пещере, большую часть которой заняла недвижно застывшая озерная гладь. Лишь в самом центре озера из-под воды мощной колонной вырывался сталагмит, и казалось, сама пещера склоняется ему на встречу, стремясь коснуться длиннейшим соском сталактита. Там, где они встречались, меж каменным верхом и низом пульсировало сияние — живое и теплое, ритмично испускавшее  мягкий, радующий глаз и душу свет.

— Кайа! — закричал койот-морф, встав над озером, — это я, Ки! Вновь пришло осеннее равноденствие, моя леди!

И дрогнула, доселе недвижная гладь озера, мелкая рябь прошла по ее поверхности, еще раз, сильнее, сильнее...

— Ки-и-и... — вздохнула, казалось сама гладь воды, само озеро. — Здравствуй Ки... Еще один год прошел? Так быстро...

— Да, моя леди, еще один год прошел. И я снова принес тебе подарок.

Достав маленькую фигурку, койот опустился на одно колено и погрузил лапу с игрушкой в воду. Рябь, пробежавшая по поверхности подземного озера, заставила фигурку плясать и переворачиваться, так, что на единый миг Ки показалось — не волны касаются шершавой поверхности дерева, но женские руки...

— Спасибо, мой рыцарь, мой любимый, — вздохнула гладь воды, а может быть и само озеро... — Ты напомнил мне о прошедшем и невозвратимом, о тех временах, когда я еще была человеком... Спасибо. А теперь сядь поудобнее и расскажи обо всем, что произошло в Цитадели и мире за этот год. Я же послушаю...

— О той сущности, что ты именуешь Жрицей... – волна плеснула и зашуршала о каменистый берег. — Говорить о ней «желает» глупо. Ей нет нужды желать, ибо она ведает. Она воистину... жрица. И нет в ее сути места желаниям... или стремлениям... она вершит и этого довольно.

— Как бы то ни было, она следит за мной, и я ее боюсь, — покачал головой Ки.

Волна ласково пощекотала лапу койоту и вновь вздохнула, опав на камень.

— Праздник, что здесь именуют «осенним Фестивалем», а у нас дома «Днем прибытия»... разве не так? Оставь ключ ей. Пусть будет... подарок. Результат тебя удивит.

— Меня?!

Едва заметная рябь вновь охватила застывшую поверхность озера — то ли женский смех, то ли неощутимый ветерок пробежал под сводами пещеры:

— Тебе пора идти, любовь моя. Увидимся опять, через год.

И вновь неподвижна гладь озера под каменными сводами, лишь огненное сердце, навеки запертое меж двух камней, мерцает в такт биению пульса...

Покинув заброшенную лестницу и пройдя несколько коридоров и поворотов, Ки снял с шеи ключ и, приблизив к ближайшей стене, пробормотал: «Путь открой мне поскорей, чтоб в Муле быть мне побыстрей». Стена послушно пошла волнами, раздвинулась и на той стороне показалась высокая дубовая дверь. Койот стремглав бросился туда и как будто в спешке обронил ключ.