Наемник (СИ) - Шейко Максим Александрович (лучшие книги .txt) 📗
Пока я предавался созерцанию, харагхи времени даром не теряли, спокойно занимаясь своими делами — в основном жрали и гадили. При этом кучки этих неуклюжих монстриков численностью от 6 до 15 голов каждая неторопливо перемещались от одной рощицы до другой, деловито обдирая своими короткими хоботами ветки деревьев и кустов. Слопав большую часть зелени, семейка перемещалась к следующей кормушке, оставляя за собой обломанные стволы и полосу вытоптанной земли. То-то я смотрю, вдоль реки приличных деревьев почти нет, в основном какой-то быстрорастущий молодняк. Но все-таки интересно: чем орки собираются глушить эти самоходные деревоуборочные комбайны?
Поскольку разборной катапульты нигде не наблюдалось, на ум приходили только ловчие ямы в различных вариациях. Если начать копать прямо сейчас и работать в три смены без перекуров, то дня через два как раз закончим. Других вариантов не просматривалось, и как орки будут выкручиваться из сложившейся ситуации, я понятия не имел. Но они таки выкрутились.
По сигналу Керса, который командовал всей операцией, охотники разбились на группы и атаковали несколько мини-стад, жевавших ветки на границе временно оккупированной харагхами территории. В качестве оружия использовали солидные дротики, наконечники которых предварительно смазали какой-то дрянью. Меня это обстоятельство несколько напрягло. Если это яд, то после попадания его в кровь туша, наверное, станет не съедобной. Какой тогда смысл? Это ж ведь охота, а не отстрел лишнего поголовья, в конце-то концов! Все, однако, оказалось несколько сложнее и интересней.
Жижа, в которую перед употреблением макали дротики, как мне объяснили чуть погодя, являлась не чем иным как соком одного степного лопуха, ну или не знаю, как там правильно называется этот фикус с довольно широкими листьями. В общем-то можно считать этот сок и ядовитым, а токсичным так точно, потому что при попадании на кожу он вызывает весьма неприятный зуд, а уж если эту дрянь занесет в ранку… На себе не проверял, но знающие орки говорят, что ощущения просто не передаваемые.
Так вот. Орки, действуя малыми отрядами, разгоняли своих сквигов и, проносясь в непосредственной близости от харагхов, метали в них отравленные дротики. Серьезную рану этим мастодонтам таким способом не нанесешь, но этого и не требовалось. Ставка была на то, чтобы посеять в среде травоядных панику, и в этом смысле боеприпасы с начинкой кожно-нарывного действия были тем, что доктор прописал.
Раненые мега-тапиры, истошно трубя в свои недохоботы, ломанулись к реке. За ними поперли остальные. Правда, не все. Парочка особо здоровых экземпляров принялись гоняться за гарцующими вокруг орками. Видимо, вожаки атакованных мини-стад. Впрочем, охотники к такому повороту были явно готовы и встретили контратаку во всеоружии. В смысле: развернулись и разбежались кто куда. Маневр оказался на редкость удачным. Не видя перед собой крупной групповой цели, харагхи еще немного покрутились на месте, пытаясь решить: стоит ли уделить персональное внимание кому-то из вертящихся поблизости одиночек и не будет ли это слишком зазорно для их собственного достоинства? В конце концов, решили, что не стоит и припустили к реке следом за самками и молодняком.
Не атакованные семейки харагхов от творящегося вокруг непотребства тоже пришли в возбужденное состояние, прекратили жрать и начали двигаться энергичнее, причем тоже в сторону реки. Хотя эти отступали куда организованнее, соблюдая строй и подбадривая себя весьма противными трубными завываниями. А вот подранкам конкретно не повезло. Получив в попу пару дротиков с растительным стимулятором активности, эти слонопотамы перли вперед не разбирая дороги, за что и поплатились.
Мелководная — речка для таких гигантов вроде бы и не шибко мощная, но коварная. Во время разливов то и дело появляются новые протоки, русло частенько меняется. В результате берега представляют собой настоящую чересполосицу ям, обрывчиков, канав и крутых скатов. Если двигаться не спеша, то ничего непреодолимого там нет, но если лететь сломя голову… то можно и вправду себе что-нибудь сломать. Особенно если ты неуклюжая десятитонная махина, для которой любое падение с высоты собственного роста чревато травмами, несовместимыми с жизнью. Так оно примерно и произошло.
Подавляющее большинство вспугнутых зверюг, несмотря ни на что, все же смогли успешно преодолеть все приречные колдобины и, вздымая тучи брызг, влететь в воду. Но парочке все же не повезло. Молодая самка и крупный подросток (если судить по едва пробившимся рожкам) непонятного пола таки навернулись. Причем мелкий особо отличился — умудрился на всем скаку "скапотировать" мордой в землю, перекувыркнуться через голову и напоследок приложиться крестцом об приличный булыжник, вымытый половодьем из речного обрыва. Просто красавчик. Его даже добивать не пришлось — сам шею сломал.
С мадамой получилось хуже. Как она грохнулась, я не видел — следил за кульбитами ее более артистичного коллеги по несчастью, но результат вышел скромненький — слонопотамка просто сломала себе переднюю ногу. Сама виновата. Могла бы уйти красиво, не создавая лишних проблем. Так нет же! Решила проявить свою вредную натуру. Ни себе, ни оркам, шо называется.
В итоге подранка добивали уже в темноте. Перед этим долго мордовали хромую скотину, не давая ей встать на три ноги и отгоняя жалостливых родственников убиваемой, желающих вмешаться в процесс умерщвления. В качестве аргументов для родни выступали все те же дротики. Правда, понаблюдав за процессом вблизи, я понял, что тактика была несколько сложнее. Атаку метателей дротиков прикрывали лучники, располагавшиеся несколько поодаль и метившие зверюгам в глаза и кончик воинственно задранного хобота. Кстати, лучники у орков были весьма серьезные и стреляли здорово.
Как бы то ни было, поле боя осталось за охотниками. Лишнюю скотинку в итоге отогнали, а все еще шевелящегося подранка прикончили, забив ему в голову с помощью обыкновенной кувалды метровый кол где-то в районе уха. На том, собственно, охота и закончилась. А дальше началась обычная работа — рутинная и грязная. И слава Эйбрен, что меня к ней не привлекли, потому что столько кровищи я за всю свою жизнь не видел и, будь моя воля, и дальше не видал бы.
Сами орки относились к этой кровавой феерии вполне буднично. Разделись до трусов, обрядились в прихваченные с собой кожаные фартуки, вооружились специальными резаками и принялись за дело как ни в чем не бывало. Правда, перед этим все же выпили по кружке свежей кровушки — за удачу в охоте и для здоровья полезно, как охотно пояснил Керс. Мне не предлагали, да я и не настаивал. Вместо этого, расположившись на вынесенной половодьем коряге, я, используя оставшееся до ужина время, попытался проанализировать увиденное за день.
Охота дала ответы на многие вопросы, не дававшие мне покоя с момента первого знакомства с орками. В частности, позволила немного приподнять завесу таинственности, окутывавшую боевое применение сквигов. Я-то все недоумевал: почему орки, сумевшие оседлать этих кабанов-переростков, до сих пор не превратились в доминирующую военную силу на континенте? Кое-что удалось выяснить из случайных разговоров и наблюдений во время проживания в стане мокроходов. Сегодняшние приключения развеяли моё недоумение окончательно.
Облава на харагхов убедительно продемонстрировала, что помимо несомненных достоинств у хрюшек-мутантов есть и серьезные недостатки. В частности, на сколько-нибудь существенные расстояния они могли передвигаться только неспешной трусцой. Я верхом на коне мог бы покрыть за день значительно большую дистанцию. В бою сквиги включали форсаж, но опять же ненадолго. Короткий рывок, и пыхтящий как паровоз кабаняра устало трусит в сторонку, чтобы отдышаться. Во время охоты орки решали эту проблему регулярной сменой атакующих отрядов, оперативно отводя в тыл измотанные подразделения. Но на войне, имея в качестве противника не тупых и неуклюжих слонопотамов, а, скажем, конных егерей, такой трюк вряд ли удалось бы провернуть столь же гладко.
