Восьмое правило волшебника, или Голая империя - Гудкайнд Терри (е книги TXT) 📗
Кэлен знала в Срединных Землях многих людей – от простых жителей Диких Дебрей до знати больших городов, – кто охотился с соколами. Но здесь было что-то другое. Хоть она и не совсем понимала объяснения Ричарда, но чувствовала, что у него есть причины для такой убежденности, и знала, что он говорит не об обычной охоте.
– Так вот зачем ты разбрасывал камушки на не продуваемых ветром участках тропы, – застыла на середине следующего глотка Дженнсен.
Ричард улыбнулся в подтверждение и взял мех, протянутый Кэлен.
– Разбрасывал камушки по тропе? Зачем? – нахмурилась Кара, наблюдая, как он утоляет жажду.
– На открытых местах скалы ветер все сдувает, – нетерпеливо ответила за него Дженнсен. – Ричард хотел быть уверенным в том, что если кто-нибудь вздумает ночью к нам подобраться, камни захрустят под ногами и мы будем предупреждены.
– Это так? – вопросительно изогнула бровь Кара.
– Всего лишь маленькая мера предосторожности на случай, если кто-нибудь оказался бы слишком близко, – пожал плечами Ричард, передавая Каре мех, пока она не достала свой. – Люди иногда забывают о самых простых вещах, и тогда попадаются.
– Но не ты, – Дженнсен закинула ремень меха на плечо. – Ты внимателен ко всем мелочам.
– Если ты, сестра, думаешь, что я не делаю промахов, то ошибаешься, – усмехнулся Ричард. – Опасно предполагать, что враг – идиот, но столь же наивно думать, что разбросанная галька причинит ему вред, когда он решит подкрасться под покровом темноты. – Всякий след веселья на его лице растаял, пока Ричард всматривался в западную линию горизонта, где уже выглянули звезды. Он повернулся к Дженнсен, словно вспомнив, что говорил с ней. – Но боюсь, что камушки не защитят нас от глаз, пристально следящих за нами с темного неба. В общем, любой человек может ошибаться.
– Лорд Рал всегда ошибается, особенно в простых вещах. Поэтому я рядом, – хитро улыбнувшись, заметила Кара. Она слизнула капельки воды с губ и вернула мех Ричарду.
– Неужели так, маленькая госпожа совершенство? – проворчал Ричард, забирая сосуд. – Может быть, если бы ты не «оберегала» меня от проблем, у нас теперь не водились бы в тенях чернокрылые хищники.
– А что я должна была делать? – выпалила Кара. – Я хотела помочь, хотела защитить вас обоих. – Улыбка сбежала с ее лица. – Простите, лорд Рал.
Ричард вздохнул.
– Я знаю, – он подбадривающее сжал ее плечо. – Мы выясним, кто это.
– Все ошибаются, – воин снова с нежностью обратился к сестре. – Важнее, чему каждый учится на своих ошибках.
– Моя мать всегда боялась, что нас убьют, – кивнула в знак согласия Дженнсен. – Она делала то же, что и ты. Мы жили в лесах, и она всегда раскидывала вокруг сухую солому, чтобы люди отца не смогли тихо подкрасться к нам. – Девушка откинула прядь волос, будто вглядываясь во мрак воспоминаний, и принялась теребить пальцами серебряную рукоять ножа на поясе. – Они пришли ночью. Шел дождь. Мы не услышали их. Они были огромные, застали нас врасплох, но мама успела достать одного из них, прежде чем они...
Даркен Рал хотел убить Дженнсен потому, что не желал ее рождения. Все правители этого рода уничтожали отпрысков, подобных ей. Но Ричард и Кэлен считали, что любой человек имеет неотъемлемое право на жизнь, вовсе не определяемое тем, кто он по рождению.
– Мама убила одного, прежде чем они убили ее, – глаза Дженнсен, наполненные болью, смотрели прямо в душу Ричарда. Он нежно обнял сестру и прижал ее к груди.
Все в маленьком отряде пережили такую утрату. Даркен Рал собственноручно расправился с человеком, который с любовью вырастил Ричарда. Он же послал убийц к сестре Кэлен и к Исповедницам. Люди, убившие мать Дженнсен, принадлежали Имперскому Ордену – это было сделано для того, чтобы Дженнсен поверила, что именно Ричард хотел ее смерти.
Кэлен почувствовала, как ее захлестывает волна безысходности и страха перед тем, с чем им придется столкнуться. Она на себе испытала, каково быть одиноким, напуганным и угнетенным сильными мира сего – людьми, ведомыми слепой верой и жаждой крови, людьми, убежденными в том, что спасти человечество можно путем расправы с неугодными, путем жестокой резни.
– Я бы все отдала за то, чтобы она знала: это не ты послал убийц, – в тихом голосе Дженнсен звучала боль потери и перенесенного одиночества. – Как бы я хотела, чтобы мама знала правду, знала, какой ты на самом деле.
– Она упокоилась с добрыми духами, – сочувственно прошептала Кэлен, хотя теперь у нее были причины сомневаться в только что произнесенных словах.
Девушка кивнула, соглашаясь, и прикоснулась пальцами к щеке.
– А какую ошибку совершила ты, Кара? – спросила она.
Можно было ожидать, что вопрос возмутит Кару, но он был задан с самым невинным участием.
– Это связано с маленькой трудностью, которую мы уже обсуждали, – ответила та со всей искренностью.
– Ты говоришь о том, что касается меня?
В бледном свете тонкого полумесяца Кэлен увидела, как нахмурилась Кара.
– Да. И чем скорее, тем лучше.
– Не уверен, что это следует делать, – заметил Ричард, проведя кончиками пальцев по лбу.
Кэлен тоже считала, что идея Кары слишком проста.
– Но, лорд Рал, мы не можем это так оставить... – всплеснула руками Кара.
Ричард не стал с ней спорить.
– Давайте разобьем лагерь, пока совсем не стемнело. Нам необходимо поесть и отдохнуть, – спокойно сказал он.
В который раз Кара почувствовала, что сейчас это действительно самое важное, и не стала возражать. Всю прошлую ночь Ричард продежурил один. Он выглядел изможденным, и это беспокоило Кару. Она подошла к Кэлен, чтобы поделиться своей тревогой. Так как людей хватало, женщины решили, что не будут сегодня ночью менять часового.
– Пойду проверю, не засели ли где на скале черные твари, высматривающие нас черными глазами, – произнесла Кара.
Дженнсен испуганно оглянулась, словно чернокрылые хищники вот-вот могли накинуться на нее из темноты.
– Они улетели, – покачал головой Ричард.
– Ты сам сказал, что они за тобой следят. – Козочка ткнулась в ноги хозяйки, ища ласки. Дженнсен обхватила Бетти за шею. Близнецы спрятались за мамой. – Я не видела этих птиц до сегодняшнего дня. Их не было ни вчера, ни сегодня. Они показались только нынче вечером. Если они вправду следят за тобой, то не улетели бы на ночь далеко. Они бы все время держались рядом.
– Они могут ненадолго отлучаться, чтобы поохотиться или чтобы мы ничего не заподозрили, но даже если мы тронемся в путь, они смогут нас легко найти. В этом преимущество чернокрылых хищников: им нет нужды следить за нами каждую минуту.
– Ну и как же тогда ты можешь быть уверен, что они следят именно за тобой? – Дженнсен упрямо уперла руки в боки. – Птицы одни и те же. Вороны, воробьи, гуси, колибри, зяблики, голуби – откуда ты знаешь, что никто из них не летит за тобой? – тыча рукой вперед, в темноту, спорила она.
– Я знаю, – утомленно проговорил Ричард, отворачиваясь и направляясь к повозке. – Так, надо достать вещи и разбить стоянку.
Кэлен поймала Дженнсен за руку.
– Дай ему отдохнуть, хорошо? И не спрашивай о птицах. Ты меня поняла? – Кэлен приподняла бровь.
У жены лорда Рала не было сомнений, что птицы следят за ними. Она всегда верила Ричарду в подобных вещах, так же как супруг доверял ее познаниям и чутью в других сферах. Кэлен разбиралась в устройстве государств, дворцовом протоколе и церемониях; знала различные культуры, причины древних распрей между землями; говорила на всех языках и наречиях, в том числе и на двуличном языке дипломатии. Во всех этих областях Ричард доверял ее слову.
Но в случае со странными птицами она полагалась на слово Ричарда. Кэлен понимала, что он еще не знает ответы на все вопросы. Она уже видела мужа таким – отстраненным и ушедшим в себя, – когда он пытался найти недостающие звенья в цепи. Кэлен знала, что в такие моменты ему надо дать возможность побыть одному. Выпытывать у Ричарда ответы, когда он сам еще не нашел их – только отвлекать его.
