Времена Амирана (СИ) - Голубев Сергей Александрович (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
— Ну что, Куртифляс, что скажешь? Ты же все слышал.
Да, Куртифляс слышал все. Все, что счел необходимым рассказать о себе этот странный человек с высшим, как выяснилось, магическим образованием. Ну, это надо же!.. Сказка стала былью.
— Я думаю, государь, что это все ерунда. Даже если это и возможно, то этот-то вот, — Куртифляс кивнул в сторону молча ждущего решения своей участи Пафнутия, — он-то ни разу такого не делал. И даже не видел, как это делал кто-нибудь другой. Любое дело требует умения, а здесь его нет. Но, с другой стороны, он сделал это предложение во всеуслышание, и если ты его отвергнешь… Если он попробует и у него ничего не выйдет, то виноват будет он. А если ты не дашь ему попробовать, обвинят тебя. А Геркуланий погиб при весьма сомнительных обстоятельствах, будучи твоим гостем. Ты сам понимаешь, что сейчас может начаться. — Шут помолчал, глядя на Бенедикта. — Короче, я думаю, что хуже-то точно не будет.
Бенедикт отвернулся от Куртифляса и взглянул на Ратомира.
— Конечно, надо попробовать! — Горячо поддержал тот шута.
Принципию можно было не спрашивать. Тут все было ясно и без слов. Вон как смотрит!
Бенедикт посмотрел на Пафнутия и поманил его пальцем. Тот подошел поближе.
— Ладно, — сказал Бенедикт, — давай. Значит, тогда так: сейчас я дам тебе человек так трех в сопровождение и вы едете туда, к тебе, в эту твою аптеку, где у тебя все эти… Там берешь, что нужно — и сюда. Здесь тебе удобно будет? — жестом Бенедикт показал, что имеет в виду все тот же вестибюль, в котором они находились, — или перенести покойника в другое место?
— Здесь будет хорошо. Просторно. Люди отойдут подальше…
— Не помешают? Или прогнать?
— Зачем? Пусть смотрят.
Пусть будет больше зрителей, решил Пафнутий. Пусть все знают… Пусть убедятся!.. В том, что все получится так, как надо, он не сомневался. Пусть!.. Пусть сам он еще ни разу не делал этого. Пафнутий верил в учителя.
***
Что уж там говорить про Бенедикта, если даже Шварцебаппер, гораздо более молодой, сильный и здоровый, устал. Этот длинный день, сменившийся не менее длинной и беспокойной ночью, утомил даже его. Его, которого приближенные прозвали Железным Дровосеком за способность одним взмахом меча перерубать стволы молодых березок. Даже его сейчас сильно клонило ко сну.
Он ушел к себе, поняв, что Геркуланию каюк. Чего еще было ждать? Он собрал своих и они всей толпой, но тихо, покинули этот балаган, не дожидаясь, пока опустят занавес и актеры выйдут на поклоны. Сейчас он, сидя в одном белье на разобранной постели, потреблял из дорожного серебряного кубка порцию густого ароматного ганзельского. Для хорошего сна — самое то!..
Вдруг в дверь опочивальни постучали.
***
Как и Куртифляс Сердеция, отвоевав-таки свое законное место в первых рядах, слышала все. Но, в отличие от того же Куртифляса, отнеслась к услышанному гораздо серьезнее. Живя в маленькой, зеленой и красивой, но традиционно отсталой Ледерландии, она не могла не проникнуться духом тех верований, что испокон века бытовали среди народа этой страны. Причем превосходно уживаясь с догматами официальной религии и науки.
Колдовство в Ледерландии было не атрибутом сказочных сюжетов, а вполне обыденным явлением, с которым приходилось сталкиваться, и, соответственно, считаться. При возведении водяных мельниц надо было учитывать интересы местного водяного. Леший вполне мог вмешаться в процесс заготовки древесины, а общение с домовым было столь же обыденно, как общение с прочей прислугой.
Про такое чудо, как воскрешение мертвых, правда, слышать не приходилось. Ну, так и что? Это же не значит, что это не возможно в принципе. И если этот тип, неизвестно откуда свалившийся на ее голову, и правда сумеет сделать то, что обещает, — а почему бы и нет? — то все планы Сердеции о воцарении в Эрогенском королевстве идут прахом. А она уже почти поверила в это. Конечно, Эрогения не Амиран, но по сравнению с Ледерландией это было куда предпочтительней.
Так что, — решила Сердеция, — никакого воскрешения быть не должно. Что за глупости, в самом деле! Умер, так умер!.. Мир его праху, и все такое… А поскольку ждать милостей от природы было совсем не в характере королевы Ледерландии, то эту проблему она должна ликвидировать сама. Желательно вместе с тем, кто ее создал. Решив вопросы стратегии, Сердеция задумалась о тактике.
***
После горячего и продолжительного поцелуя досада на лице Шварцебаппера сменилась явно прочитывемой радостной готовностью к дальнейшим действиям. Но они-то, как раз, в планы Сердеции и не входили. Возможно, потом…
— Подожди, дорогой, — сказала она, обращаясь к любовнику, — у меня к тебе просьба.
Реакция была вполне ожидаемой.
— Все, что угодно! Только прикажи!
— Понимаешь, там сейчас к моему отцу проник какой-то мошенник, выдающий себя за мага. В любом другом случае его и на порог бы не пустили, а тут этот подлец решил воспользоваться ситуацией и предлагает не больше, не меньше, как воскресить несчастного Геркулания.
— Ого! Ничего себе! — Отозвался Шварцебаппер, по-прежнему не отпуская Сердецию со своих коленей и продолжая ласкать ее грудь. Правда, после ее слов ласки эти стали менее настойчивы. Новость заинтересовала его и заставила отвлечься.
— Сейчас отец собрался отправить его в сопровождении солдат куда-то в город, туда, где он хранит реквизит для своих фокусов. Потом он должен, когда вернется, проделать тут свои мошеннические манипуляции. Ты понимаешь, дорогой, что он замыслил?
Она внимательно и строго глянула в глаза Шварцебаппера. Тот, естественно, не понимал.
— Ну, воскресит он Геркулания, и что?.. Значит свадьба все-таки состоится. Ну вот и здорово, а то что же мы тут…
— Да нет же!.. — С досадой в голосе воскликнула Сердеция. — Какое может быть воскрешение?! Это только Принципия могла поверить в эти бредни. Но она еще мала, глупа и влюблена вдобавок.
— Значит, ты думаешь, что у него ничего не получится?
— Ну, конечно! И он сам прекрасно это знает. Ему нужно только одно — громко заявить о себе. Он тут, во дворце, устроит спектакль с дымом, взрывами, прочими всякими штучками… Недаром он согласился на присутствие всех, кто захочет. Ему нужна реклама. А что не получится — ну, он всегда может сослаться на что-нибудь. Ну, там, покойник пролежал больше времени мертвым, помешал ему кто-нибудь, еще что угодно. Ничего ему за это не будет. Он же хотел, как лучше, ну, а что получилось как всегда — что ж, бывает. Не ошибается тот, кто ничего не делает.
— Ну да, скорее всего, так и будет. — Согласился Шварцебаппер. — Нам-то что? Пусть себе…
— А ты представляешь, что будет с той же Принципией, после такого? Вот она сейчас надеется, ждет, верит… А тут… Как бы она после этого совсем от горя не повредилась. И с отцом может что-нибудь приключиться. Нет-нет! Мы не должны допустить такого. Во что бы то ни стало это подлое мошенничество надо предотвратить, пока… Пока не случилось чего-нибудь непоправимого.
— Допустим. И что ты предлагаешь?
— Надо поймать этого мошенника там, за пределами дворца. Поймать и убить.
— Хм-м… Легко сказать… Где его там искать? И, потом, а как Бенедикт отнесется к такому?..
— Искать не надо. Он же будет возвращаться по той же дороге. Она же одна. Вот там и перехватить.
— А с ним же будут гвардейцы.
— Ну, всего-то три человека.
— И, тем ни менее… Их тоже, того?..
— Придется, разумеется. А что до Бенедикта, то он, конечно, расстроится, рассердится, но, если сделать все тихонько… Ну, откуда он узнает, что там случилось? Что, мало тут шаек бродит по ночам?
— Так, и ты предлагаешь все это проделать мне?
— Да, дорогой. Только ты сможешь. Не к Урлаху же мне с этим обращаться? Да он обгадится, только услышав об этом. А ты — воин, ты настоящий мужчина, и, потом, ты же любишь меня? Ведь правда?..
Аргумент был убойный. Действительно, что ж теперь — сказать: не люблю — мол?.. Ох, и хитрая лиса эта его прекрасная подруга! Ох, и сучка!..
