Игры Людей - Воронина Тамара (книги без регистрации полные версии txt) 📗
Их шатер стоял ровно посреди лагеря. Март в такой ситуации охраняемого поселил в самой обычной палатке, сам бы рядом сел, а не маячил снаружи, обозначая цель для возможных врагов. Ли тоже улыбался скептически, потому что тоже много лет работал охранником. Март потягивал теплое вино и прикидывался, что его тут нет. Ветер в деревьях, вот что это за шум. Не завывания, а скорее пение или шепот. И еще монотонная музыка дождя. В такую погоду всегда хотелось спать, и Март даже порадовался, что не он охраняет, а его. Он задремывал, едва не роняя стакан, встряхивался и мечтал, чтоб все перестали разговоры разговаривать, а поскорее завалились спать.
Не успели.
Шум драки отличить очень легко, особенно если ты сам в них несчетное количество раз участвовал. На них напали, причем напали грамотно, для начала избавившись от дежурных (нетрудно, если стрелять хорошо умеешь, а эльфы, судя по Ли, стрелки отменные), а потом накатились со всех сторон. Нельзя сказать, что все кончилось очень быстро, сопротивлялись все отчаянно. Кроме Ли и Марта. Фарам бросил своему принцу меч, а тот даже ловить не стал. Посторонился, когда в шатер ворвались враги. Враги? А то тут сплошные друзья были. Март держался рядом с ним. На них не нападали. Ли с гадостной ухмылкой наблюдал, как дерутся его тюремщики. Неплохо дрались. То есть Фарам – неплохо, а Дайрема быстро обезоружили самым простецким приемом. Не боец. А Фарам взять себя не дал. И убить тоже не дал. Раскидав пару противников, он располосовал стену шатра одним ударом и исчез в дожде. Хорошо б прорвался. Марту не хотелось, чтоб его убили.
Ли неторопливо застегивал куртку, рассматривая победителей. Их окружили, но ничего не предпринимали. Может, потому что они не сопротивлялись. Похоже, Ли все равно, на чьем древке болтаться. Или гордо реять под ветром.
Вошедший показался Марту смутно знакомым. А значит, принадлежал к свите принцессы, потому что с того раза Март эльфов не видал.
– Фейн? – высокомерно удивился Ли. – Ты за моей головой?
– Да, мой принц, – слегка поклонился Фейн. Точно, крутился такой возле принцессы, только моложе был на пятнадцать лет. – Но исключительно вместе с телом.
– У маменьки еще тигры есть? – зевнул Ли, успешно делая вид, что ему все надоело.
– Уже нет, вскоре после… представления их кто-то отравил.
– Да, – сочувственно согласился Ли, – в Элении всегда было трудно достать тигров. Значит, маменька нашла способ удержать власть. Разумно.
Тут Фейн повернулся к Марту и тоже ему поклонился. Ровно так же, как и Ли.
– Рад приветствовать тебя, Март. Надеюсь, ты и сейчас не откажешься сопровождать принца Линнара.
Несколько смущенный Март торопливо кивнул. Фейн всерьез кланялся. Без всякой иронии. Рад – не рад, но приветствовал как равного. Это было странно. Более чем странно. И принцесса не дура, понимает, что Март – залог правильного поведения Ли, можно сильно не церемониться, а вот церемонился. Ли тоже вздернул бровь, но промолчал. Позволил набросить себе на плечи непросохший плащ и чуть было не вздернул вторую, потому что один из эльфов набросил плащ и на плечи Марта. Им позволили взять вещи, то есть Ли кивнул на вешки и их тут же подхватили. И кинжала на поясе у Марта вроде как не заметили. Или просто поняли, что он не станет прорываться с кинжалом, даже рунным, через толпу хорошо вооруженных бойцов в кольчугах.
Им предоставили лошадей, окружили плотным кольцом и погнали со всей возможной скоростью. То есть с очень небольшой. Никому не хотелось свалиться вместе с лошадью и свернуть себе шею. Свернуть шею принцу, может, хотелось многим, но велено охранять – охраняли. То ли чтоб не сбежал, то ли чтоб не пристрелили. Подавленный, но не сломленный Дайрем ехал, усердно задирая голову повыше – вот, мол, я какой. Ну и глупо, очень неприятно, когда вода затекает под рубаху. А ведь его принцесса точно казнит. Причем при большом стечении народа, чтоб неповадно было. И посадит рядом с собой принца… если не коронует его раньше и не вынудит подписать первым указ об этой казни. И Ли подпишет, потому что вариантом будет нож у горла Марта. Или, скорее, петля на шее.
За все, что делаешь, приходится платить. Прыгнул на арену – расхлебывай. Теперь на арену прыгать приходится Ли, и хищники пострашнее тигров. Люди всегда страшнее любого зверья, любых монстров. Даже если они эльфы. И Ли думал о том же. Он готов был на арену. Только умереть вместе – это ж совсем другое.
Остановились только через несколько часов, въехав в небольшую, но очень охраняемую деревню. Ли и Марта заперли в маленькой комнатке на постоялом дворе, извинились за отсутствие сменной одежды, зато дали по лишнему одеялу. Они развесили мокрые штаны да куртки возле очага и завалились в постели. Только сейчас Март понял, что здорово устал. Вот-вот рассветет, а спать им не пришлось, весь день – и большая часть ночи! – верхом, весь зад отбит. Ли, снова услышав его мысли, тяжко вздохнул, потер зад и посетовал:
– Точно мозоль натер. Может, я старею?
– Я – точно, – проворчал Март.
– Ну что, и это замалчивать станем? Почему мы об этом не говорим, а? Былое вспоминаем, о бабах треплемся, об Игроках, даже философствуем, а о сложившейся ситуации молчим.
Потому что это тебе неприятно, потому что ты не нуждаешься в обсуждении, потому что ты и без меня знаешь, что влип, и способ избавиться от этого один – избавиться от меня, а это единственное, на что ты не пойдешь.
– Да вроде и так ясно.
– А с бабами – ну сплошные проблемы, – поддакнул Ли. Помолчал и добавил уныло: – Лучше б чудовищ рубить… Надо было к герцогу Мику возвращаться.
– Чтоб придушить?
– Ну хотя бы. Снова бы попали в легенды. Как герои-освободители. Спасли страну от тирана. Ладно, я чушь несу. У меня в голове каша.
– Понятно, почему ты ее на ужин есть не стал, – съязвил Март, – и так переполнен. Ну, хочешь, поговорим. Дайрема она казнит?
– Однозначно, – вздохнул Ли. – И хорошо, если одного. Может и семью следом отправить. Чтоб мстителей не оставалось. Я не скажу, что стану чрезмерно его оплакивать, потому что моя задница до сих пор помнит его воспитательные меры.
– Я так и думал, что ты хранишь воспоминания в заднице.
– Мысли – там же. Потому они пованивают. Мне не особенно жаль Дайрема. Собственно, мне его совсем не жаль, и вовсе не из-за воспоминаний. Он решил поиграть мной, а теперь им поиграет Маэйр. Но я не хочу подписывать приказ о его казни.
– Но подпишешь.
Похоже, Ли уловил укор или еще что-то, чего в словах Марта не было, потому что он прищурился и поинтересовался:
– А ты бы подписал?
Наверное, он ждал немедленного и категорического «да», и если б Март сумел соврать достаточно убедительно, то сделал бы это. Но он не был уверен, потому вздохнул:
– Скорее всего подписал бы. Но я понимаю, что ты имеешь в виду.
Ли резким движением сел, обхватил колени и угнездил на них подбородок.
– Себя отправить на смерть легче, – продолжил Март. – Я даже и не сравниваю.
– Мог и сравнить, – пробурчал Ли. – Я не ты, я и другого на смерть отправлю и от угрызений совести плохо спать не буду. Кровь Маэйр. Истинного, заметь. – Он подумал и добавил: – Ну, если честно, то воспитание Маэйр. Кого хочешь циником сделают. Мне ты дороже всех Дайремов в мире, это очевидно и обсуждению не подлежит. Но я не хочу быть игрушкой в руках этой стервы.
Март согласно кивнул, а Ли скорчил раздраженную рожу.
– Ни черта ты не понял. Дело не в арене. Дело в том, что… Я не знаю. В Дайреме и правда идеализм сохранился, он хочет как лучше, заботится о государстве и плевать ему на используемый инструмент, то есть на меня. О тебе и говорить нечего.
– Но он бы не велел тебе подписать указ о казни Маэйр.
– Именно. Потребовал бы, конечно, изоляции, но даже на Анэленни бы не настаивал.
Он погрузился в раздумья. Март вдруг увидел лучик света, прокравшийся через щель в занавесках. Рассвет. И дождь кончился, что уже хорошо. Ли все думал, хотя Март и не понимал, зачем. И так ясно, что скажет, когда вынырнет.
