Собственность короля - Хауэлл Морган (книга жизни .txt) 📗
«Хорошо, если он до сих пор ищет Грома. Тогда я смогу добраться до женского шатра и переодеться в другое платье».
Но тут Дар сковал по рукам и ногам другой вопрос: «А что дальше?»
Этот вопрос не давал ей покоя все время с момента бегства. Она представляла себе разные страшные картины. Мердант Коль мог выпороть ее за то, что она выхватила кинжал. Он мог просто изнасиловать ее. Он мог науськать на нее мужчин. Единственное казалось невозможным — то, что он простит ее и оставит в покое. Дар понимала, что все спокойствие, которым она была награждена до сих пор, зависело от мерданта Коля. Он играл роль могущественного друга.
«А теперь он стал могущественным врагом».
Всякий раз, как только Дар задумывалась о своей судьбе, все сводилось к тому, что ей предстоит встреча с мердантом Колем. Она осознавала, что у него много преимуществ — власть, сила, умение владеть оружием, послушные ему подчиненные. А у нее — только разум. Дар не сомневалась: чтобы одолеть Коля, одного разума мало. Она размышляла об этом, когда ее взгляд упал на стоянку орков, — и ей в голову пришла мысль.
«Чтобы противостоять могущественному врагу, нужен могущественный друг».
Ковок-ма могущественный — что верно, то верно.
«Но разве он сможет стать моим другом?»
Это казалось невероятным. Дар подумала еще — и убедилась в том, что это ее единственная надежда, пусть и совсем слабая. Она еще раз осмотрелась — и поспешила к стоянке орков.
Из-за боли в паху Колю было тяжело идти, но он силой воли заставил себя шагать так, как будто ничего не случилось. Он думал, что за ним, возможно, наблюдает Дар, и поэтому для него важно было не выдать свою слабость. По пути он время от времени окликал Грома, стараясь, чтобы в голосе не звучала тревога. Услышав тихое ржание в той стороне, где возвышался темный холм, Коль направился туда.
Разыскивая коня, мердант размышлял о том, как бы обернуть случившееся в свою пользу. Коль знал, что Дар дерзкая женщина, но полагал, что она слишком умна, чтобы пуститься в бега. Это значило, что она, вероятно, решила вернуться в лагерь. Если он был прав, ее следует заставить молчать, притом так, чтобы никто не заподозрил, что она его отшила. Мало-помалу у мерданта родился план. Он возвратится в лагерь с довольным видом. Потом он разыграет щедрость и «поделится» Дар с другими мужчинами. Он мог без труда отложить завтрашний переход и подождать, пока каждый из мужчин получит свое. Сопротивление Дар только сыграет ему на руку. А как только солдаты с ней набалуются, он убьет ее. Его подчиненные получат удовольствие, а правды никогда не узнают. Несмотря на боль, Коль ухмыльнулся. Завтра утром все решится.
Как только Дар пересекла границу, обозначенную воткнутыми в землю сучьями, ее схватил орк-дозорный. Прижав ее к груди одной рукой, он поднес к ее горлу лезвие меча. Он стиснул девушку с такой силой, что у нее едва хватило дыхания, чтобы прокричать:
— Гат («Перестань»)!
Услышав слово, произнесенное на его наречии, орк растерялся. Дар выкрикнула:
— Мер сав Ковок-ма («Я вижу Ковока»)!
Так, пользуясь своим скудным запасом оркских слов, она выразила просьбу. Дозорный что-то ответил ей, но она не поняла и повторила:
— Мер сав Ковок-ма.
Орк опустил меч и схватил Дар за руку.
— Сутат, — проговорил он.
Это слово Дар поняла. Оно означало «пойдем». Орк подвел ее к одному из шалашей и заговорил с орком, находившимся внутри. Камышовый занавес раскрылся, и Дар увидела зелено-золотую вспышку в темноте.
— Даргу? Что ты тут делать?
— Мне нужно поговорить с тобой.
Ковок-ма бросил фразу дозорному, и тот ушел. Затем орк что-то отодвинул в сторону и освободил клочок земли рядом с собой.
— Садиться, — сказал он.
Запахнув порванное платье, Дар опустилась на колени и забралась в шалаш.
— Шашав, Ковок-ма («Спасибо, Ковок-ма»), — сказала она.
— Я чувствовать запах страха.
— Хай. Один мужчина чуть не изнасиловал меня.
— Что означать «изнасиловать»? — спросил Ковок-ма.
— Когда мин и мут делают такое, что превращает мут в мутури. Какое это слово?
— Я не понимать.
— Мин… мут… вместе, — пробормотала Дар и изобразила жестами соитие. — Делают ребенка. Какое слово?
— Трим. Мы говорить: «Мин тримак мут».
— Вашавоки пытался тримак меня против моей воли.
— Против твоей воли? Как такое может быть? — спросил Ковок-ма.
— Мужчины сильные, — вздохнула Дар. — Они пользуются своей силой.
— Но это оскорбить Мут ла!
— Мужчинам плевать на Мут ла.
— А вашу Карм это оскорблять?
— Хай.
— И все же вашавоки так делать?
— Все время, — ответила Дар. Даже в темноте она заметила, что Ковок-ма вытаращил глаза. Казалось странным, что рассказ об изнасиловании так его поразил.
— Это случиться с тобой?
— Не сегодня. Я отбилась от него. И теперь он злится.
— Кто этот вашавоки?
— Мердант Коль, — сказала Дар. — Он ездит верхом на коне.
— Ба Сими?
Дар мысленно перевела эти слова. Получилось «голубоглазый».
— Хай. Это он.
— Что он станет делать теперь? — спросил Ковок-ма.
— Он может попытаться снова сделать это. Он может позволить другим сделать это. Он может побить или убить меня. Я не знаю.
— Я видеть тебя с Ба Сими много раз. Мне казаться, ты не бояться.
— Он говорил, что я его женщина. Он защищал меня от других мужчин, но только потому, что сам хотел меня. И сегодня вечером он… — Дар умолкла, услышав цокот копыт. Она вгляделась во мрак и увидела силуэт мерданта Коля верхом на Громе. Она шепотом добавила: — Он вернулся.
Ковок-ма отлично видел в темноте. Он следил за тем, как мердант спешился, подошел к полотняной хижине, где спали «жен-счины», и заглянул туда, а потом повел своего коня к амбару. Он заметил, что Коль ступает как раненый. Орк плохо разбирался в выражении лиц людей, но резкие движения этого человека выдавали его злость. Пока Ковок-ма наблюдал за мердантом, от Дар стал исходить более сильный запах. Кисловатый запах страха смешался с сильнейшим гневом. Когда Коль исчез в амбаре, Дар прошептала:
— Я могу остаться здесь на ночь?
Ковок-ма помедлил с ответом. Ему не нравилась мысль о том, что вашавоки останется в его жилище. Ее запах будет долго витать здесь даже после того, как она уйдет. Кроме того, вашавоки были странными и жестокими.
«Зна-ят прав, — сказал себе Ковок-ма. — Мне следует сторониться их».
И все же, хотя Ковоку хотелось верить, что судьба Дар — не его забота, он не был уверен в том, что с этим согласна Мут ла.
«Если для Мут ла честь, когда Даргу подает пищу, разве Мут ла не рассердится, если над Даргу случится насилие?»
Ковок-ма посмотрел на Дар, молча ожидающую его ответа. Девушка гневалась и боялась одновременно.
«Я назвал ее матерью», — подумал орк и понял, какой должен дать ответ.
