Утраченное соглашение (ЛП) - Мармелл Ари (бесплатные полные книги .txt) 📗
Виддершинс выживала благодаря ловкости. Ольгун знал много трюков. Но им все равно было сложно, и у края воровка вспотела, несмотря на холод.
Но это сработало. Она оглянулась и увидела след, намекающий, что кто-то бежал по конусу крыши ради отчаянного прыжка свободы. Опытный сыщик или страж понял бы, что след оставил не беглец, но Шинс рассчитывала на спешку преследователей. Ей нужно было немного помочь им.
Она раскрутила плащ над головой и отпустила. От веса снега внутри он перелетел брешь и попал на крышу напротив. Следы показывали, что она не прыгала и бросила плащ — на другой крыше не было следов, снег рассыпался по плащу — но, если повезет, они займутся той крышей и этой раньше, чем заметят это.
Пара глубоких вдохов, воздух обжигал холодом легкие. Они устали, она и Ольгун, но их ждал еще один невероятный трюк.
Виддершинс напряглась и прыгнула. Она ощутила незримое прикосновение бога к пяткам, толчок, и она взлетела.
Она с трудом справилась. Будь они сильнее, свежее, она бы легко попала на крышу у трубы, расставив ноги для равновесия. Но она немного не долетела. Ее бедра с силой ударились о камень, и падение послало шок и ушибы ее ребрам. Она мгновение лежала там, растянувшись на трубе, хрипло дыша и тихо всхлипывая. Дым — к счастью, тонкая струйка, хозяева постоялого двора жгли небольшие порции хвороста — летел мимо нее.
Времени не было… Она не знала, была ли тут лестница на крышу, найдут ли солдаты стремянку. Она знала, что они были недалеко.
«Нужно вставать. Шевелись, индюшка!».
Застонав, хоть пытаясь подавить это, она подвинулась и поехала ногами вперед в дымоход. Прижав спину к одной стене, а ноги уперев в другую, колени поджав к груди, она ждала. Мышцы уже ослабели, их стало сводить. Жар огня в трех этажах внизу скоро из приятного тепла превратится в жар, и даже струйка дыма начнет душить ее, и он заполнит комнату, если она застрянет тут надолго.
Теперь ее плану побега уже не могли помешать, и Виддершинс наделась, желала и даже молилась, чтобы солдаты Делакруа поспешили, пока план побега не убил ее.
* * *
Наступила ночь. Убывающая луна поднялась на небе, часто замирая, чтобы отдохнуть на облаках. Людей на улицах стало мало, лампы и камины засияли в закрытых окнах города. Снег прошел, остались порывы ветра с одинокими снежинками.
И Виддершинс в третий раз осторожно пробиралась по полям Делакруа к поместью.
Ее было сложно узнать. Она дрожала от холода, осталась без плаща, ее грела лишь кожаная одежда, постоянные движения и кипящая ярость. Она была покрыта пеплом дымохода, ее лицо, ладони и одежда стали от этого сухими. Ольгун старался скрывать ее следы с тех пор, как она слезла с крыши «Второго дома». (Солдаты наследили достаточно, чтобы ее следы не выделялись, но другим делом были падающие куски пепла). Ее ребра и ноги болели от ушибов; грудь и горло болели от холода и дыма, который она терпела минутами. От нее воняло потом, дымом и отчаянием.
Она два раза падала на живот, пряталась в тенях и ямах, пока мимо проходил патруль стражей Делакруа. Оба раза ей пришлось подавлять желание встать и привлечь их внимание, чтобы выпустить недовольство.
Это место отравляло ее. Эта семья была ядом. Как они могли быть связаны с человеком, которого она знала?
Она знала, какое окно ей нужно, и направилась туда. Да, он спал там в своей кровати. Она видела по красным щекам и опухшим глазам, что он плакал перед сном. Наверное, глава дома жестоко наказала его, может, побила. Но Сирилл был в безопасности. Его забрала его семья, а не враг. Его не нужно было спасать, по крайней мере, в этом случае.
Ничто не держало ее здесь.
— Идем, Ольгун. Мы уходим.
Они были в паре десятков ярдов от дома, когда Ольгун понял, что они покидают не только поместье. Перед ее глазами замелькали картинки Александра Делакруа, напряженные и яркие.
— Плевать! — рявкнула она. — Я старалась изо всех сил! Но они пытались меня убить!
Больше картинок и эмоций.
— Ты уверен, что это была глупая выходка Малгиера? Что это не был приказ мамули? Я не уверена! Нет. Уходим, — а потом. — Нет. Нет! Плевать! Александр понял бы. Я даже если бы он был разочарован, мне все равно! Плевать!
Резкий укол эмоций.
— Нет, я… мне все равно, если ты разочарован, — но ей нужно было стать глухой и потерять сознание, чтобы не слышать дрожь сомнений в своих словах.
Она успела отойти от дома, была в паре ярдов от границ владений. Слишком громко спорила с Ольгуном? Отвлеклась и не спряталась от первого звука? Как бы там ни было, даже у навыков бога и воровки были изъяны.
— Ни с места, руки на голову!
— О, коврижки.
Три стража дома были как призраки в свете луны. Шинс не могла понять во мраке, сталкивалась ли с ними раньше, но вряд ли у Делакруа было еще больше солдат, чем она встретила. Она видела направленные на нее мушкеты.
— Я уже устала от этого, — прорычала она, даже не понизив голос.
— Тогда, может, — начал первый страж, приближаясь, — не стоит ходить туда, где не…
Виддершинс отошла в сторону и прыгнула, полетела к нему, не попадая под обстрел. Солдат со звуком, схожим с воплем, взмахнул оружием, чтобы ударить им по жертве.
Она сжала дуло, вырвала мушкет из его хватки, а потом толкнула обратно, ударяя его оружием по лицу. Страж завопил сквозь разбитые губы и выбитые зубы, сжимаясь. Виддершинс пригнулась, бросила мушкет и схватила почти потерявшего сознание солдата, закрывшись им от двух других дул.
Точнее, одного мушкета, потому что ее импровизированный гарпун сбил одного из оставшихся стражей.
Поняв, что стрелять — не лучший выход, ближайший мужчина бросился, отшвырнув мушкет и доставая рапиру. Шинс бросила раненого и встретила нападающего на пути, отбила удар, пролетела мимо него, и, как она делала с Тысячей ворон, сосредоточилась на дальнем враге, который не ожидал ее атаки.
Ее меч пронзил его плечо раньше, чем его рапира покинула ножны.
Она услышала шум в воздухе, уловила дрожь и поняла, что рычит, пока бросается на среднего стража. Сталь поцеловалась и запела, и мужчина упал, крича и держась за колено, сломанное нечеловечески сильным ударом.
Все трое будут жить. Шинс шмыгнула, вытерла клинок о плащ одного из стражей, решила взять себе один из плащей, потянулась к застежке…
Страж содрогнулся, впиваясь пальцами в сломанное колено. Казалось в тусклом свете, что оно выгнуто под невозможным углом.
Они будут жить, но не так, как раньше. Их тела могут не восстановиться.
Желудок Виддершинс сжался, подступила горечь. Она согнулась, и только успокаивающее прикосновение Ольгуна к животу, разуму и душе не дало ей упасть на колени, не дало стошнить на траву.
— Что со мной случилось? — она не могла плакать. Она хотела, ей это было нужно, но слез не было.
И Ольгун не мог ответить.
Не сразу, но она взяла себя в руки и встала.
— Хорошо, мы не можем бросить их тут. Я могу выстрелить из одного из их мушкетов. Это кого-нибудь привлечет, да? Еще один патруль или кого-то из дома?
Она оглянулась туда и будто увидела блеск огня в окнах вдали…
Что-то встало на месте в ее голове так резко, что она вскочила, а Ольгун испуганно вскрикнул.
«Я знаю, как они это сделали. Я знаю, как Тысяча ворон и Карно провернули все это».
Шинс рассеянно похлопала по мешочку на поясе, где все еще была карта бандита. Карта владений Делакруа, разделенных на пронумерованные части. Она постучала и посмотрела на дом за полем, силуэт с мерцающими окнами, Шинс постучала еще.
— Мне это надоело, — заявила она.
Ольгун молчал.
— Они сами разберутся. Или нет. Мне все равно.
Ничего.
— Я только привлеку внимание, чтобы этим стражам помогли, и мы уходим.
Все еще ничего — эмоциональная пустота, никакой реакции.
— О, коврижки!
Виддершинс побежала к дому Делакруа.
И Ольгун улыбнулся.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
