Солтинера. Часть первая (СИ) - Ледок Диана Дмитриевна "diledok" (читать книгу онлайн бесплатно без TXT) 📗
Впоследствии, Роза часто возвращалась к этому дню. И если воспоминания о первом своем появлении в Сулпуре всегда вызывали у нее исключительно теплые чувства, то вспоминать о разговоре с родителями было не многим приятнее, чем заново мысленно переживать встречу с Плутоном.
То, что непринужденной беседы у них с ними не выйдет, стало понятно сразу - с того самого мгновения, когда они с Леоном переступили порог квартиры ее семейства. Вежливое "здравствуйте" Леона тут же потонуло в громе вопросов и восклицаний Олив, открывшей им дверь, так же, как и тихое приветствие самой Розы никто не услышал, потому что в ту же самую минуту с лестницы, с грохотом, скатились оба ее брата - по иронии судьбы, именно сегодня освобожденные от уроков в школе.
Так что лишь спустя несколько минут Леону удалось осторожно намекнуть Олив на цель своего визита, и им каким-то образом удалось перекочевать из прихожей в гостиную, где и начался разговор. Начался, правда, лишь после того, как к ним присоединился Рафаэль Филлипс, экстренно вызванный с работы по телефону женой.
Это были сложные шестьдесят минут. Когда Леон, начав издалека, заговорил о Солтинера, и о Сетернери, Олив с Рафаэлем попросту оцепенели от сковавшего их ужаса, и по их взглядам Роза поняла сразу же: Леона сочли сектантом или сумасшедшим. И после всего этого, когда ему удалось, во-первых, с боем вернуть их внимание (не обошлось и без попыток вызвать полицию), во-вторых, рассказать им все запланированное до конца, и в-третьих, убедить в собственной правоте, Роза готова была просто признать его экспертом в ведении переговоров. И если сама она, на протяжении этого часа, десять раз готова была попросту сбежать из гостиной, Леон за это время лишь пару раз позволил себе устало закрыть ладонью лицо или скрестить на груди руки. В остальное же время он говорил вполне спокойным голосом, время от времени переводя взгляд с одного лица на другое.
На нее же саму он почти не смотрел, и Роза была ему за это благодарна почти так же сильно, как и за то, что о некоторых, особенно занимательных подробностях их знакомства, он все же не упомянул. Он и не заикнулся о том, в чем заключалась та странная болезнь, от которой он ее спас, но зато объявил, что это именно из-за него она в то время и стала блондинкой. А последовавшее после этого показательное выступление как раз и стало тем последним аргументом, который в конце концов и убедил скептически настроенных слушателей: Леон коснулся пальцами руки Розы, и ее волосы тут же вспыхнули рыжиной.
После этого все как-то присмирели, значительно успокоились, и Рафаэлем был поднят вопрос о его работе, школе сыновей и Розы, и о самом переезде - если, конечно, они все-таки не смогут остаться в Реймсе.
Леон в который раз подчеркнул необходимость уехать, а потом приступил к описанию школы Сулпура, и... его собственного дома, в качестве их будущего места жительства. И тут в гостиной повисла такая оглушающая тишина, какой за весь час еще не было. Ранделл и Джон были быстро отправлены наверх делать домашние задания, а их родители разом пронзили взглядом Леона, на лице которого уже читалось выражение легкой обреченности. Роза, быстро глянув в его сторону, невольно напряглась. Настала очередь последней, самой неприятной части разговора.
Когда взъерошенная голова Ранди исчезла за дверью их с Джоном комнаты, Олив прервала грозное молчание, обратившись к Розе:
- Что это означает, дорогая?
Та прикинула, не стоит ли ей покраснеть или невинно захлопать ресницами. Не сделав ни того, ни другого, она устало пробормотала:
- Мама, не начинай.
- Роза, это ведь не шутки! Этот молодой человек, - Олив мотнула подбородком в сторону Леона, - может сколько угодно рассуждать о необходимости вести себя разумно, но если он даже не удосужился прежде рассказать, кем на самом деле для тебя является, то как же ты хочешь, чтобы мы с Рафом одобрили его и его слова? Как мы вообще слушали его, если...
- Олив, - Рафаэль положил руку на плече жены, и та с громким шумом вздохнула. - Дорогая, успокойся. Думаю, мы чего-то недопоняли.
Помедлив, он обратился к Леону:
- Я правильно понял - ты предлагаешь нам переехать в... твой дом?
На миг, на лице Леона появилось отсутствующее выражение. Потом он моргнул и произнес:
- Видите ли, на самом деле это дом моих родителей. Они приглашают вас остановиться у них, так как все мы - единственные люди в Сулпуре, которых достаточно хорошо знает ваша дочь, а в самом городе нет гостиниц. Мне надо было сразу это сказать.
Олив недоверчиво сощурилась, а лицо Рафаэля наоборот разгладилось. Он даже улыбнулся, и его глаза хитро блеснули.
- Нет гостиниц, - буркнула Олив, качая головой. - Остается только поаплодировать вашему мэру.
- Вот что, - примирительно кивнув жене, Рафаэль повернулся к Леону. - Думаю, если ситуация на самом деле такова, то стоит ее просто принять. Ничего тут не поделаешь. Но... вот что мне действительно хотелось бы узнать, пока мы все-таки сидим в гостиной моей квартиры, так это историю о том, как Роза умудрялась все это время совмещать учебу с вылазками в этот ваш Сулпур.
Роза, сидевшая со скрещенными руками и ногами, хмуро подняла бровь и произнесла:
- Папа, я попала туда только сегодня, Леон же объяснил. Мы только что оттуда вернулись.
- Тогда когда же ты успела так близко познакомиться с этими... Прости, сынок, не знаю твоей фамилии.
- Леруа, - автоматически ответил Леон.
В скептическом взгляде Олив появилась капля заинтересованности, но она промолчала. Вместо нее, голос подала Роза:
- С ними я познакомилась сегодня, а хорошо я знаю только Леона. Да и то... - поспешно добавила она, - постольку-поскольку...
- Это уже становится интересно, - пробормотал Рафаэль, переглядываясь с женой.
Роза испуганно глянула на них, а потом перевела взгляд на Леона. Тот чуть заметно улыбался, и, перехватив ее взгляд, вскинул брови. Роза покраснела.
- Я познакомилась с ним совсем недавно, - сказала она, чувствуя, как неприятные волны жара начинают заливать лицо. - Это было... Я даже не помню, когда именно.
- Одиннадцатого февраля, - подсказал ей Леон.
- Так-так, - промолвил Рафаэль, наблюдая за тем, как его дочь бросает на сидевшего рядом парня хмурые взгляды. - Действительно, около месяца назад. И что же было дальше?
- Я встретила его пару раз, случайно, - пожала плечами Роза, продолжая метать молнии в улыбающегося Леона. - Он рассказал мне кое-что о Солтинера, а потом мне начало казаться, что я и сама стала одной из них. И ему пришлось спасать меня.
Рафаэль и Олив разом побледнели, а Леон бросил на Розу предостерегающий взгляд.
- Неужели та болезнь... - с трудом произнесла Олив, по-новому взглянув на сидевшего перед ней парня. - Неужели она была как-то связана с... этими вашими силами?
Кивком Леон предложил Розе ответить за него, и та кивнула.
- Поэтому врачи и не могли ничего сделать, - сказала она. - Мне нужен был солнечный свет, а без него я была на голодовке.
- То есть ты имеешь в виду, - медленно промолвил Рафаэль, - что это Леон как-то повлиял на погоду?
В его голосе явственно прозвучали отголоски той внутренней борьбы с недоверием, которую ему пока что, с трудом, но удавалось выигрывать. То же подавляемое недоверие сквозило и в его взгляде, а также и во взгляде Олив.
Леон настороженно нахмурил брови.
- При некоторых обстоятельствах это возможно, - осторожно согласился он. - Но, конечно, не всегда. Обычно, погода улучшается в момент встречи двух близких людей. Это сложно объяснить.
Взгляд Розы немедленно метнулся к его лицу.
Она прекрасно помнила, как Леон объяснил ей этот странный феномен, и никаких "близких" тогда не было в его пояснениях. Если бы он хоть раз намекнул ей на нечто подобное, она бы уж точно запомнила это, и связала с тем фактом, что именно встреча с ней самой и привела к тому улучшению погоды, без которого она бы просто погибла. Не нужно было обладать развитой интуицией и обостренной способностью рассуждать логически, чтобы понять, кто был этим "близким" для Леона. А она-то считала, что нет ничего странного в том, что его появление всегда ознаменуется улучшением погоды! Как же легко было думать об этом как о чем-то само собой разумеющимся, что случается со всеми подобными Леону, о чем-то априори...
