Еретическое путешествие к точке невозврата - Крюков Михаил Григорьевич "профессор Тимирзяев" (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗
Вольфгер спрыгнул с лошади, по привычке попытавшись опереться на левую руку, и чуть не потерял сознание от боли. Бросив меч, он нагнулся над отцом Ионой и за шиворот стащил с него мёртвого разбойника. Монах, кряхтя, поднялся на ноги.
– Вольфгер, мальчик мой, ты ранен?! – с тревогой спросил он, взглянув на барона, – ты весь в крови! Надеюсь, это кровь разбойников?
– Нет, – прохрипел Вольфгер, – кровь моя… Получил в плечо пулю из аркебузы. Помоги снять доспехи…
Все бросились к нему. Вольфгер почувствовал, что ноги плохо его держат, и сел прямо на землю, опершись спиной о дерево. В багровом мареве, на границе беспамятства он чувствовал, как с него снимают нагрудник и кольчугу.
– Брантен у кого-нибудь есть? – донёсся до него тревожный голос Уты.
– Есть, – ответил Карл.
– Дай ему хлебнуть и держи покрепче, рану надо обработать! Вольфгер, потерпи…
Барон заорал от неожиданной сумасшедшей боли в плече и чуть не потерял сознание.
– Всё-всё, уже всё, – ворковала над ним Ута, – повезло тебе, Вольфгер. Пуля прошла насквозь и застряла в наплечнике, вот она, гляди… – ведьма поднесла к глазам барона сплющенный, окровавленный кусочек свинца, – кости целы, через пару седмиц всё заживёт, а сейчас я забинтую, как следует, наложу заклятия, и можешь отдыхать.
Вольфгер скосил глаза и увидел, как Ута ловко бинтует его плечо белым полотном, на котором сразу же начало проступать красное пятно.
– Вот горе-то… – тихонько пробормотала она, – что же делать? Кровь никак не останавливается…
– Позволь мне, – спокойно сказала Алаэтэль, отодвигая Уту в сторону, – я кое-что понимаю во врачевании ран.
Ведьма отошла, не сводя недоверчивых глаз с рук эльфийки.
Алаэтэль нагнулась над Вольфгером, волна её чёрных волос обрушилась ему на лицо, и барон вновь чуть не потерял сознание – запах мёда, луговых трав и цветов, омытых ночным дождём, сводил с ума. Он скосил глаза и увидел в вороте камзольчика эльфийки золотую цепочку с подвеской, лежащую в ложбинке между небольших грудей.
Алаэтэль поймала его взгляд и улыбнулась кончиками губ:
– Потерпи немного, господин мой, сейчас боль уйдёт. Я заберу её…
И правда, Вольфгер почувствовал, как боль утекает из раненой руки, растворяется, вымывается волной свежей крови, пробежавшей по телу. Ему сразу стало легче. А Алаэтэль слегка побледнела.
– Боль ещё вернётся, но я буду рядом и помогу, – сказала она. – Ты должен пока поберечь руку. У тебя хорошие витальные [27]силы, ты скоро поправишься, но некоторое время всё-таки будь осторожен.
Вольфгер здоровой рукой обхватил эльфийку за шею и хотел привлечь к себе, чтобы поцеловать, но она легко отстранилась.
– Раненый воин не должен думать о женщинах, – усмехнулась она, – это мешает выздоровлению.
– Карл, помоги мне встать, – попросил слегка разочарованный Вольфгер. Обаяние лукавой эльфийки никак не хотело отпускать его.
Карл легко поднял своего хозяина на ноги, тот, пошатываясь, огляделся:
– Всё кончилось?
– Да, господин барон, уже давно, – невозмутимо ответил Карл.
– Сколько их было?
– А сколько человек убили вы?
– Я – одного, аркебузира, он там, в кустах. Может, ещё жив…
– Убит, я проверил, – ответил Карл, – вы ему мало что голову не снесли. Шея почти перерублена, на лоскутах кожи держится.
– Так… Я – одного, ты – тоже одного, получается, гном убил троих?! Как ему это удалось?
– У него какой-то чудной пистолет, – пожал плечами Карл.
– Рупрехт, подойди сюда, – позвал Вольфгер, – объясни, чем это ты так ловко расправился с разбойниками?
– А это ещё одно моё усовершенствование, – пояснил гном и чихнул, – ручное оружие на четыре выстрела! – Он протянул Вольфгеру пистолет с четырьмя непривычно короткими и толстыми стволами. – Можно стрелять четыре раза подряд! Только вот заряжать долго и неудобно, это я ещё недодумал…
– Но ты же вроде стрелял трижды?
– Нет, – шмыгнул носом гном, – я стрелял четыре раза, но один раз была осечка…
– Сегодня ты спас нам всем жизнь, – сказал Вольфгер, – спасибо тебе, Рупрехт из колена Серебряной Наковальни. Отец Иона, поблагодари гнома, если бы не он, разбойники изрубили бы тебя в капусту, мы с Карлом никак не успели бы на помощь…
– Спасибо, мастер гном, – монах прижал руку к сердцу и поклонился. Губы его дрожали.
– Не стоит благодарности! Я всего лишь вернул часть долга за моё спасение в трактире, – в ответ поклонился гном, надувшись от гордости.
– Меня умиляет ваш обмен любезностями, но, может, стоит помочь раненому? – суховато спросила Ута.
– А кто ещё ранен? – Вольфгер резко повернулся и застонал от острой боли в плече.
– Осторожно! – воскликнула Ута, – разбередишь рану – опять кровь пойдёт, ведь еле-еле остановили! А раненый – вон, за твоей спиной. Гном всадил ему пулю в живот.
Вольфгер подошёл к раненому и осторожно присел рядом. Перед ним лежал человек лет сорока-сорока пяти, бедно одетый, давно небритый, с клочьями седеющих волос на затылке и на висках. Раненый тяжело дышал, переводя затравленный взгляд с барона на Карла. На губах у него надувались и лопались розовые пузырьки, из угла рта сочилась кровь.
– Пощадите, господин, не убивайте, – пробормотал он.
– А ты знаешь, как поступает с разбойниками городская стража? – спросил Вольфгер.
Раненый прикрыл глаза.
– Ну, а если знаешь, то не будешь просить пощады. Всё, что я могу обещать тебе, это лёгкая смерть.
– Тогда будь ты про… – начал раненый, но Вольфгер легонько ударил его по губам, и он замолчал.
– Не богохульствуй, – сказал барон, вытирая пучком травы окровавленную перчатку, – тем более, что ты вот-вот предстанешь пред Господом. Сам знаешь, рана твоя смертельна. Я могу подарить тебе лёгкую смерть, а могу и оставить здесь живым. До ночи-то ты дотянешь, а вот как стемнеет, на запах крови придут волки и лисы…
– Прости, господин, – прохрипел разбойник, – добей меня, прошу…
– Хорошо, но если будешь говорить правду. Кто вы такие?
– Мы-то? Мы люди Стрелка…
– Какого ещё Стрелка?
– Того, кто стрелял из аркебузы… Ты убил его, господин…
– А, теперь понятно. Следующий вопрос. Сколько вас всего было?
– Семеро… Сколько убитых?
– Четверо. Ты – пятый.
– Один не пошёл с нами, остался в деревне, сказал, что животом недужит, а один убежал…
– Значит, банды больше нет, – сказал Вольфгер, поднимаясь, – ведь главарь убит.
– Господин, ты обещал… легко… – прошептал раненый.
– Хорошо, – ответил Вольфгер, – молись тогда.
Раненый ненадолго замолчал, потом разлепил окровавленные губы и выдавил:
– Я… готов…
Вольфгер неловко потянул из ножен кинжал, но Карл опередил его. Короткий крик – и с раненым было покончено.
– Трупы будем убирать, ваша милость? – спросил Карл.
– Вот ещё, – откликнулся Рупрехт, которого не спрашивали, и который под шумок обшаривал карманы убитых, – пусть валяются!
– Но… они христиане! – несмело возразил отец Иона.
– Откуда ты это знаешь, отче? – возразил Карл. – По делам – так самые настоящие безбожники, сейчас по лесам много всяких бродит. Прочти какую-нибудь заупокойную молитву, и будет с них. Его милости нужно побыстрее в город, для него сырость сейчас опаснее яда.
Карл забрался в кусты, нашёл там аркебузу Стрелка, засунул её ствол между двух деревьев, согнул почти в колесо и выбросил.
– Так-то оно лучше будет, – пробормотал оборотень.
***
Вскоре лес стал редеть, появились выжженные просеки и крохотные поля, отвоёванные у леса. Где-то впереди лежал Дрезден.
– Рупрехт, тебе в город нельзя, – сказал Вольфгер. – Схватят и сожгут без разговоров. Алаэтэль накинет капюшон, и, думаю, её никто разглядывать не будет, а тебя мы спрятать не сможем. Что будем делать?
– Сколько вы собираетесь пробыть в городе? – спросил Рупрехт.
– Трудно сказать, – задумался Вольфгер, – нам надо получить аудиенцию у архиепископа Майнцского, я подам прошение, но, сколько придётся ждать, не знаю…
