Грани судьбы (СИ) - Шепелев Алексей А. (читать книги полные .TXT) 📗
— Эй, Вен, — крикнул кто-то из взрослых гладиаторов. — Пусть твой малыш урок отрабатывает. Сгоняй-ка его в бестиарий за песком.
— Точно, — поддержал другой.
Сережка недоумённо уставился на доктора.
— Давай, — кивнул воспитатель синих. — Скажешь Леендерсу, нужен песок. Насыплешь тачку и прикатишь сюда. И чтобы без глупостей. Понял?
— Конечно, господин доктор, — отозвался мальчишка, вставая на ноги. При этом он попытался придать голосу максимальную убедительность. — Я больше не делаю глупостей.
Вен не удостоил мальчишку ответом, вместо этого протянул стёртый медный жетон.
— Вот, если стражник остановит, покажешь ему. Иначе сволочёт тебя во Двор Боли, чтобы не смел без разрешения по школе расхаживать. Понятно?
— Понятно, господин доктор.
— Не хочешь больше во Двор Боли? — криво ухмыльнулся надсмотрщик.
— Не хочу, господин доктор.
Серёжка был самому себе противен. А что делать? Глупо ведь нарываться, когда до освобождения осталось всего ничего.
— Тогда шевелись быстрее.
Странное дело, стоило только мальчишке выйти за ворота арены, как плохое настроение исчезло неизвестно куда. Растаяло, испарилось. И стало на душе легко и свободно. Потому что сейчас он был почти свободен. Даже когда тебя с урока на десять минут раньше отпускают дежурить по столовой — счастье. А ведь занятие синих — не урок… Хотя и песок возить — не по столовой дежурить.
Ворота бестиария оказались распахнуты настежь. Серёжка зашел во двор и снова замер от удивления. И опять было от чего. Дракон — ладно, драконом парнишку теперь было не удивить. А вот то, что каменные статуи, те самые, что раньше стояли около стены, теперь неуклюже суетились возле ног дракона, Серёжку ошеломило. Он сначала даже глазам не поверил, протёр их кулаками. Ничего не изменилось: статуи продолжали трудиться над правой передней драконьей лапой, похоже, натирали её какой-то мазью или чем-то в этом духе. Опять чудеса.
Серёжка огорчённо вздохнул. Чудес полно, а счастья нет. Неудачный мир. Даже жалко тех, кто здесь живёт.
Одна из статуй заковыляла от дракона в сторону Серёжки. По спине у мальчишки пробежали мурашки. В медленных и неуклюжих движениях чувствовалась страшная сила. Такая оторвёт голову и не заметит. Но почти тут же мальчишка заметил стоящий немного в стороне большой медный котёл. Статуя направлялась именно к нему и парнишка облегчённо перевёл дух.
Тем более, рядом с котлом стоял человек, который каменного чудовища, казалось, вовсе не боялся. Только это был не Леендерс, а какой-то другой, незнакомый мужчина: ниже, тоньше, моложе, в богатом кафтане, широкополой шляпе и палкой в правой руке. На происходящее во дворе он взирал с ленивой скукой.
Серёжка внимательно огляделся. Скорпион на месте, медведь на месте. Дракон — само собой. А вот хозяина двора что-то не видно.
— Господин, а где господин бестиарник?
Богатей отвлёкся от стоящей в двух шагах каменной куклы и с тем же выражением ленивой скуки уставился на мальчишку.
— Раб смеет задавать вопросы свободному человеку? Тебя мало пороли, щенок?
Внутри у Серёжки всё вскипело. Больше всего унижало, что в голосе незнакомца совсем не чувствовалось гнева. Словно перед ним не человек, а букашка какая-то назойливая. Сейчас Серёжка Яшкин ему скажет!
Нет, Серёжка Яшкин сейчас промолчит. А скажет маленький раб по кличке Шустрёнок, который должен быть тише воды и ниже травы. Потому что…
— Пристало ли господину, повелевающему каменными статуями, сердиться на глупого раба?
Кажется, здесь очень любят, когда рабы говорят о себе как о каком-то постороннем человеке.
— Статуями? — вот теперь незнакомца проняло, теперь он рассердился по-настоящему. А каменюке хоть бы что: зачерпнула в пригоршню густой мази из котла и потопала себе обратно к дракону.
— Статуями может повелевать любой маг. Я, Мастер Слова Коллетт, повелеваю не какими-то там статуями, а настоящими големами.
Парнишка только глазами хлопнул, причём совершенно искренне. Кто такие големы он не знал. В любом случае, знай бы Серёжка, что они способны двигаться — десять раз бы подумал перед тем, как дракону давать воду… Потом бы, правда, всё равно бы напоил.
— Прости меня, господин. Я жил в деревне и никогда не видел даже самого слабого мага, не говоря уж о мастере слова.
Похоже, эти слова затронули струнку в душе у чародея. Он приосанился и с нескрываемым тщеславием произнёс.
— Видно, что ты неотесанный болван. В следующий раз думай, кого ты видишь перед собой.
— Но, господин, — заныл мальчишка, — меня послали сюда по важному делу. Если я не найду господина бестиарника, меня накажут.
До чего же тяжело быть Мальчишом-Плохишом. Трусить, ныть, клянчить… Хорошо хоть, предавать никого не надо. Этого бы Сережка, наверное, никогда бы не сумел.
Волшебник хрюкнул. Видимо, это должно было означать смех.
— Тебе же хуже. Мне нет никакого дела ни до тебя, ни до этого глупого толстяка. А теперь убирайся с глаз моих, а не то превращу тебя в жабу и скормлю этому дракону.
Серёжка с испуганным видом отошел к колодцу. Угрозу мага он всерьёз не воспринял: без согласия ланисты никто чужой ему вреда здесь не причинит. Если уж бородатый Сучапарек отпустил без наказания, то не этому спесивцу командовать. Хотя, совсем маленький страх всё же шевелился: а вдруг в этом мире маги самые главные и никто им не указ. Но, в любом случае, уходить из бестиария мальчишка не собирался: Вен этого бы явно не одобрил. И насыпать тачку без разрешения тоже Серёжка не захотел, хотя и мог: песок, лопата и тачка были на месте. Но такие действия расходились с образом запуганного и послушного малыша. Играть так играть. Лучше он постоит и посмотрит, что будет дальше.
Тем более, что дальше было очень интересно. Статуи, которые не статуи, а что-то там ещё (сложное название парнишка, конечно, сразу забыл), закончили обрабатывать дракону ногу. Волшебник вытянул в направлении ящера свою палку.
— Шалдан!
Металлические оковы обвились вокруг драконьей лапы. Сережка, забывшись, восхищённо охнул. Это вам не бессмысленные «скорики-морики». К счастью, охнул так тихо, что чародей не расслышал.
— Шалман! — произнёс маг, направив палку на левую лапу. Цепь с глухим стуком упала на землю.
"Да это же у него волшебная палочка!" — понял Серёжка. Ничего себе. В сказках и мультиках палочки маленькие, изящные. Меньше школьной указки. А здесь — с черенок от лопаты. И слово волшебное странное. Шалман — что-то такое вроде воровского притона. Тошкина бабушка всё время ругалась, увидев ребят играющими в карты: "Устроили тут шалман…"
— Работайте, — прищёлкнул пальцами Мастер Слова. Статуи, неподвижно стоявшие подле дракона, зашевелились и приступили к растиранию лапы.
Волшебник повернулся к Сережке, на его лице играла самодовольная улыбка.
— Понял, дикарь, что такое настоящее волшебство?
Мальчишка постарался придать лицу самое восторженное выражение. По правде сказать, слишком уж больших усилий это не потребовало: что там не говори, а зрелище впечатляло. Вот только сам маг вёл себя неправильно, словно начинающий клоун из мюзик-холла. Разве великий чародей будет хвастаться своими способностями перед каждым встречным мальчишкой?
— То-то, — неопределённо, но многозначительно подвёл итог волшебник. Чувство собственной значимости его прямо распирало, но, похоже, он и сам понимал, что зритель попался мелковат. От такого и восхваления звучат неубедительно. Но тут мага осенило.
— А ну-ка, достань мне воды, живо!
"Ещё чего", — подумал Сережка, а вслух произнёс:
— Сейчас, господин волшебник.
— Не "господин волшебник", а "господин Мастер Слова". Я тебе не какой-то там юнец, только что сдавший экзамен.
— Сейчас, господин мастер слова, — покорно согласился мальчишка. — Только не превращайте меня в жабу.
Вообще-то почти наверняка можно было перед чародеем не расстилаться. Подумаешь "мастер слова". Вен ясно сказал: ученики обязаны беспрекословно исполнять приказы, только если их отдают ланиста, казначей, командир стражников и свой доктор. В остальных случаях можно и возразить. Скажем, попробовал бы сейчас Леендерс припахать его клетку чистить, Серёжка имел полное право отправить его куда подальше: без согласия доктора бестиарник не имел права загружать мальчишку работой. Да что там имел право, обязан был отказаться: занятия для ученика гладиатора намного важнее чистоты клеток.
