Дорога без начала и конца (СИ) - Гольшанская Светлана (читать бесплатно книги без сокращений .txt) 📗
Краем глаза Герда заметила шевеление и повернула голову. Кот тоже перебрался к огню и внимательно смотрел на Финиста. Показалось, что на рыжей мордочке мелькнуло сочувствие, но кот тут же свернулся клубком и закрыл глаза, делая вид, что просто пригрелся.
— У меня бывает, не обращай внимания, — успокоительно сказал Финист.
— Мнительность? — улыбнулась Герда, вспомнив слова Дугавы.
— Есть немного, — рассмеялся он. — Похоже, я слишком привык быть настороже, опасаться собственной тени. Вам это кажется глупым, но в свое время я выжил только благодаря мнительности.
Финист раздул огонь посильней, подбросил дров, а потом снова сел и, прижав закоченевшую Герду к себе, поделился своим плащом.
— Расскажи, — вкрадчиво попросила она.
— Хм?
— Про жизнь.
Герда посмотрела на него так, как обычно смотрела на мать, когда чего-то очень хотела. Финист, как и мама раньше, просто не смог ей отказать.
— Да нечего особо рассказывать. Я родился как раз накануне Зареченского восстания. Мои родители были среди зачинщиков. Мне и года не исполнилось, когда их осудили и увезли в Стольный. Мать я не помню совсем, а отца… только по рассказам стариков, которые меня вырастили. Они очень его любили. Мы жили бедно, совсем не так, как у вас в Дрисвятах. После восстания Голубые Капюшоны выжгли степь дотла. Несколько лет мы голодали. Потеряли почти весь наш табун — до восстания моя семья разводила лошадей для дружин.
Было трудно. Приходилось много работать, но мы выжили, хотя из бедности так и не выбрались. Да и в деревне меня откровенно ненавидели. Винили моего отца во всех бедах нашего края. Он де Единого-милостивого своим неповиновением разгневал. Я лез в драку каждый раз, когда слышал эти бредни. Хоть и был сильнее одногодок, но постоянно ходил с разбитым носом, а потом просто надоела эта гоньба.
Мне едва минуло четырнадцать, когда к нам в деревню приехал глашатай из Веломовской дружины. Искал добровольцев для охраны границы с Эламом. Я не подходил по возрасту, но набавил себе пару лет — писарей-то у нас не сохранилось, у которых могли бы проверить. А так как я был необыкновенно рослым для своего возраста — мне легко поверили на слово.
Помню, как плакали старики, когда меня провожали. Чувствовали, что не увидят больше. Но я тогда о них не думал — хотел поскорей убраться из дома. Там даже земля пятки жгла. Забрал последнего нашего жеребенка, — Финист махнул рукой в сторону пасшихся за руинами лошадей, — и уехал, не оглядываясь.
В южных гарнизонах я провел десять лет. Отавить службу я мог в любой момент — стоило лишь ночью, пока все спали, обратиться соколом и лететь на все четыре стороны. Страна большая. От грабительских поборов и постоянных восстаний беглецов много. За всеми не угонишься. Вот и меня вряд ли долго да далеко искать стали. Мог бы домой вернуться раньше, а все чего-то ждал. На службе было легче, удобнее, чем там, где я для всех стал костью в горле. Поэтому и терпел.
А как о новой волне гонений услышал, сразу что-то в сердце защемило. Видно, почуял, что от отцовского дома только головешки остались. Сбежал. Вернулся. А у стариков даже могилок не сохранилось. Знакомые рассказали, что они умерли задолго до гонений — всего через пару лет, как я на службу отправился. А потом пришли Голубые Капюшоны и сравняли все селение с землей, даже кладбище не пощадили. Как будто в прошлый раз им мало показалось! И еще тьму таких же селений по всему Зареченскому краю, чтобы людям неповадно восставать больше было.
После этого я жил как перекати-поле, путешествовал по мелким городам, нигде надолго не останавливаясь, пока не наткнулся на лазутчиков компании Норн. Я их узнал, а не они меня. Слышал краем уха, что в Нормандии собирают людей с даром. Показал им, что умею. Не все, конечно, а так… по мелочи, но они и этим впечатлились. Сами стали уговаривать примкнуть к компании. Все показывали, рассказывали, сулили большие деньги, чины, славу, да только я таких басен еще в дружине наслушался. Не поверил, а вот Дугаву с Жданом жалко стало, поэтому и согласился отвести их в Лапландию. На свою голову.
— Жалеешь? — полушутя спросила Герда.
— Нет, пожалуй, — задумчиво ответил Финист, едва заметно касаясь ее волос. — Боюсь, что не справлюсь.
— Справишься, — лукаво улыбаясь, заверила его Герда. В голову, как невзначай выспросить Финиста про то, о чем не захотел говорить кот: — Ты ведь сильный, сильнее, чем тебя посчитали в компании. У тебя, наверное, и родовой дух есть.
— Родовой дух? Скажешь тоже. Чтобы появился родовой дух, нужно, чтобы у всех предков до десятого колена сильный дар был, а в моей семье оборачиваться только отец умел.
Герда поджала губы. Значит, хозяева замка были очень сильны, но все же не выстояли. Жаль их. И духа тоже немного жаль. А больше всего жаль тот дивный мир, полный тайн и загадок, который уже никогда не вернуть.
— Это больно? — после затянувшегося молчания, спросила Герда, чтобы отогнать тоску.
— Оборачиваться? В первый раз, говорят, нестерпимо больно. С тебя будто живьем сдирают кожу, перемалывают потроха, стирают в порошок кости, а потом отливают из них новое, совершенно чуждое тело. Оборотень еще долго сходит с ума от боли и нападает на всех, кому не посчастливилось оказаться у него на пути. Разум обретает власть над зверем лишь со временем. Может быть очень много жертв, если не упрятать впервые обернувшегося подальше от людей.
— Так ты убивал? — испугалась Герда.
— В приступе ярости — никогда. В битве — случалось. Я истинный оборотень, умею оборачиваться, сколько себя помню. Для меня это не больнее, чем переодеться. Но такой дар — большая редкость.
— Хотелось бы и мне обладать даром, хотя бы самым слабым, — печально вздохнула Герда.
— Но он у тебя есть! — усмехнулся Финист, убирая непослушную прядку с ее лица. Герда нахмурилась. О чем это он? — Ты умеешь вызывать людей на откровенность. Даже тех, кто к этому не расположен.
— Ты не понимаешь.
Она понурилась, не оценив шутки, и доверчиво склонила голову на плечо Финисту. Вскоре ее сморил сон.
Следующее утро было на удивление ясным. Путники быстро отыскали нужную дорогу и, наконец, оставили руины Ильзара далеко позади.
Глава 6. Сокровище волотов
Весь день они ехали по старому заброшенному тракту, разбитому и неухоженному. Несколько десятков лет назад Ливонские рыцари проложили новую дорогу в Лапландию, но она делала большой крюк возле Гульборга и уходила дальше на юг, в то время как путь Финиста и его учеников лежал на север. К тому же, вдоль старого пути, если верить слухам, все еще сохранялись тайные штабы Стражей, которые после Войны за веру достались в наследство компании Норн. Там Финист надеялся получить поддержку и помощь, так как денег у них почти не осталось, а путь предстоял неблизкий, да и зима была уже не за горами.
Солнце наполовину спряталось за горизонт, когда вдоль дороги выстроились невысокие, покрытые пожухлой травой холмы. Издалека они казались удивительно симметричными, почти не отличимыми друг от друга, продолговатыми по форме, с пологими склонами с восточной стороны и крутыми, почти отвесными обрывами, с другой.
— Чудные холмы. Как будто их так специально насыпали, — озадаченно пробормотал Ждан.
— Это не холмы, а волотовки, — возразила Герда.
— Воловки? — переспросила Дугава.
— Волотовки, курганы-усыпальницы волотов, асилков… — Герда на мгновение задумалась, подбирая нужные слова. — Это такие демоны, похожие на людей, только намного выше и сильнее.
— Великаны, — подсказал Финист.
— Да. Они жили здесь до прихода людей. Самых храбрых воинов хоронили в таких курганах вместе со всем их скарбом, чтобы на том берегу они ни в чем не нуждались.
— Ты-то откуда знаешь? Ты ведь ни разу здесь не была, — спросил Ждан. Снова ее в чем-то подозревал? Его враждебность уже начала откровенно раздражать, ведь она абсолютно ничего ему не сделала.
