Проклятие Деш-Тира - Вурц Дженни (книги бесплатно без txt) 📗
— Сожги бригантину, сынок. Сделай это, пока еще не поздно... дай мне умереть свободным...
— Нет! — закричал Аритон, и его крик зазвенел в созданной им беззвездной ночи. — Эт, яви милосердие. Я и так собственными руками навлек на тебя такую участь.
Но грубые матросские руки, протянувшиеся из-за спины Аритона, выхватили у него факел. Пламя побежало по изгибам бизани и марселя. В считанные секунды паруса превратились в сплошные стены огня, разделенные дымовой завесой. Сверху на залитую водой палубу летели пылающие обломки снастей и с шипением гасли, однако марсель по-прежнему пылал огненным крестом, распространяя едкий дым.
— Прыгай, парень, — сказал матрос — Фал почти сгорел. Хочешь расшибиться о гафель?
Аритон, не слушая его, упал на колени перед отцом, раненным единственной шальной стрелой, долетевшей до палубы. Он исступленно пытался остановить кровь. Те же руки, которые выхватили у принца факел, теперь рывком заставили его подняться.
— Твой отец обречен, парень. Если погибнешь и ты, Картан останется без короля.
Не скрывая слез, рулевой бригантины швырнул Аритона за борт.
Повинуясь чьей-то безжалостной силе, вся сцена начала без передышки повторяться заново. Однако Асандиру хватило времени, чтобы разобраться в проклятии Мерта. Сущности, созданные магом Давином, предназначались для защиты фонтана Пяти Веков от докучливых зевак. Вырвавшись из-под власти создателя, они стали истинным проклятием Мерта. Живые тени заставляли человека двигаться по нескончаемым кругам самых болезненных его воспоминаний. Чаще всего жертва сущностей Давина сходила с ума. Наиболее крепкие впадали в беспамятство, ибо единственной защитой был отказ от всех воспоминаний, кроме самых безобидных.
С точностью, рожденной безупречным владением магической силой, Асандир разорвал зловещий круг. Освобожденный разум Аритона Фаленского теперь был доступен для проникновения. Осторожно, с чувством величайшего сострадания Асандир двигался по памяти своего подопечного. Начав с раннего детства и ничего не пропуская, он дошел до настоящего времени. Обнаруженное заставило его сердце сжаться.
Аритон оказался разносторонне одаренным человеком. Он прошел магическое обучение, но затем вынужден был отречься от своих дарований ради престолонаследия, что оставило заметные шрамы в его душе. У него в одинаковой мере были развиты присущая Фаленитам обостренная совесть и унаследованный от матери дар предвидения, свойственный Ахелласам. Асандир понял, что Аритон не согласился бы вновь испытать страшнейшую душевную муку выбора между ограничениями, налагаемыми магическими знаниями, и ответственностью справедливого правителя. Узнав об этом, маг внутренне содрогнулся: Аритона и здесь ожидала участь правителя. Этера нуждалась в нем, и никто не мог снять с плеч Фаленита этот груз.
Королевские династии, потомком которых являлся Аритон, были древнее самых первых летописей Дасен Элюра. Перед Асандиром лежал единственный наследник престола верховного королевства Ратан — страны, не знавшей мира со времен вторжения Деш-Тира. Представляя себе пережитое Аритоном, невозможно было не сострадать этому человеку, но Асандир хорошо знал о том, каково приходилось нескольким поколениям, лелеявшим надежду на то, что однажды к ним через Западные Врата вернется их законный правитель. Жизнь заманивала Аритона в очередную ловушку королевской власти, готовя ему новые испытания.
Асандир осторожно оборвал связующую нить и устало поднялся. Он глядел на темноволосую голову Аритона и сердцем ощущал бесконечную тяжесть прожитых лет и накопленной мудрости. Свобода принца должна быть принесена в жертву благополучию Этеры. Но можно ли надеяться, что Аритон покорно склонится перед судьбой? Асандир получил достаточное представление о личности принца, чтобы опасаться обратного — яростного нежелания становиться королем Ратана. Искусство создавать рукотворные тени в сочетании с магическими знаниями давало Аритону возможности выскользнуть из ярма престолонаследия. Но какие беды ожидают Этеру, если власть Деш-Тира над солнечным светом будет продолжаться?
Глядя на тонкие музыкальные пальцы Аритона, которые, казалось, тосковали по струнам лиранты, Асандир подавил в себе жалость. Следы кандалов на руках принца более не заставляли его содрогаться. Чахлые земли Картана, как узнал маг, отнюдь не были для Аритона потерянным раем; наоборот, его дух претерпел там немало горя и страданий. Асандир вздохнул. Если он не мог избавить принца от королевской короны, в его силах было хотя бы даровать Аритону душевный покой и возможность осознанного принятия своей судьбы.
— Да пребудет с тобой милость Эта, и да поведет она тебя по жизни, мой дорогой принц, — пробормотал Асандир и с отрешенностью человека, вынужденного из милосердия нанести умерщвляющий удар, возобновил связь с разумом Аритона.
Асандир быстро нашел то место, где коренились представления о несовместимости королевской власти с магическим искусством, и запечатал его. Печать, однако, была временной. Закон Всеобщего Равновесия, лежавший в основе силы Асандира, взимал дорогую плату за вмешательство в жизнь смертных. Маг воздействовал только на восприятие Аритона, чтобы участь, ожидавшая принца, пока не раскрылась ему во всей полноте и не вызвала ненужных страданий. В дальнейшем, под водительством Содружества Семи, Аритон научится гармонично сочетать свои дарования со своими обязанностями.
Пока Асандир накладывал временную печать, день перевалил за половину. Дрова в очаге прогорели, превратившись в груду углей, а Дакар успел переместиться со скамьи на пол, храпом заглушая стук дождевых капель, падавших с крыши.
Асандир встал, не ощущая тяжести в теле. Он поднял Аритона и перенес в другую комнату, где принца ждала теплая постель. Сон восстановит его силы, которые он растратил, сражаясь с сущностями Мерта. Самому же Асандиру пока было не до отдыха. В сумраке комнаты поблескивали золотистые волосы второго принца. Маг подошел и опустился на колени перед Илессидом, участь которого также была предопределена.
Дакар проснулся. Вокруг было темно. Дрожащий от холода и проголодавшийся, он обнаружил, что Асандир позволил огню в очаге потухнуть.
— Ох уж эти мне чародеи! — пробурчал Безумный Пророк, присовокупив нелестный эпитет.
Кряхтя, Дакар встал и несколько раз больно стукнулся о незнакомые предметы, пока сумел разыскать кремень, кресало и трут. Продолжая раздраженно бубнить, он принялся высекать огонь. Искры сыпались у него из-под пальцев, пока наконец тоненький оранжевый язычок пламени не лизнул дрова.
С медвежьей неуклюжестью Безумный Пророк двинулся в погреб. Еда всегда поднимала его настроение. Ощущая приятный груз припасов, которые он тащил, Дакар был готов уже замурлыкать песенку, но мелодия так и не сорвалась с его губ. Возле очага, властный и неподвижный, точно каменная статуя, стоял Асандир.
— Ну как? — выдохнул Дакар.
Он вывалил на колченогий стол круглую головку сыра, копченую колбасу и связку сморщенных овощей. Вздрогнув при мысли, что Асандир мог услышать его слова насчет магов, Дакар невинным тоном спросил:
— И долго пришлось тебе ждать?
— Не очень, — ответил Асандир, и по тону его Дакар не смог ничего понять.
Предчувствуя взбучку, пророк загремел посудой в шкафу. Он прекрасно знал, что Асандир не простит ему сорвавшегося с языка словечка. С необычайной деловитостью Дакар разыскал подходящий нож и принялся крошить овощи. Не прошло и минуты, как он взвыл и поднес ко рту порезанный палец.
Похоже, Асандир этого даже не заметил.
— Клянусь Колесом Дейлиона, ты даже не представляешь, какую круговерть устроило твое пророчество!
Дакар изумленно опустил руку. Слова эти не имели никакого отношения к его дерзости. Как и любой маг Содружества Семи, Асандир был необычайно могуществен и временами вызывал у своего ученика благоговейный ужас. Гнев его бывал страшен. Но сейчас Асандир был озабочен чем-то необычайно серьезным. Слишком ленивый, чтобы самостоятельно доискиваться ответов, Дакар отважился спросить:
