Тьма надвигается с Севера (СИ) - Шкиль Виктория (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Тебе знакомо название Амаэль? — Спросил ан-лорд Турандил, с громким чпоком выдирая пробку из узкого горлышка. В кабинете сразу запахло ароматами виноградников Эльвенора.
— Не знаю. Многовато в Атраване всяких амаэлей… — Честно отозвался капитан, дёргая носом, в попытке определить по разлившемуся в кабинете запаху марку вина.
— Говорят, что Пророк Бохми был полукровкой, но не о нём речь… — Фириат набулькал себе в кубок винца, потом, посмотрев на Феранора и немного подумав, налил и ему, но гораздо меньше. — Я про город. Слышал о таком?
— Конечно. Один из первых городов основанных ещё Владыкой Рэндриманом в Риенлисте. Ну, то есть… — Феранор сделал жест, будто попытался обнять всё пространство вокруг себя, — в том месте, где мы ныне находимся. Это ты в него собрался отослать меня? Неужели он всё ещё стоит?
— Ты угадал, мой друг, в него! У местных на картах он называется Аль-Амал. — Фириат постучал ногтём по большому винному пятну на карте, поставленному на месте города. — А по поводу того стоит ли он ещё, тут я однозначно ответить не могу, но думаю, что-то от него ещё осталось. Не всё ж за сотню лет песком занесло…
Фириат прервался, отпив из своего кубка. Феранор последовал его примеру, не совсем понимая, что ему в том Амаэле делать, если там всё позасыпало… откапывать его что ли? Потому терпеливо принялся ждать уточнений и получил их.
— Тебе придётся скататься туда, — продолжил свой инструктаж Фириат, — обыскать его руины и привезти мне оттуда книгу Летопись Амаэля, которую хронисты вели со дня его основания и до самой гибели города от кочевников.
Феранор от удивления едва не уронил челюсть в кубок. Облился вином и расстроился, подумав, что теперь пятно с рубахи хрена с два отстираешь. Всякое он, между делом, успел перебрать, гадая, зачем его пошлёт туда Фириат, но вот представить, что ему предстоит копаться в песочке в поисках старых свитков, не смог.
— А ты уверен, что там вообще хоть что-то осталось? — Задал он резонный вопрос, стряхивая красные сладкие капли с груди. — Если город разрушили «копчёные»… видел я этих варваров — сущие дикари. Они там всё до глиняной крошки оберут!
— Не в этот раз. — Отмахнулся Фириат. — Я тут поговорил вчера с одним интересным человеком… (Потом покосился на изумлённое лицо капитана, как бы спрашивающее: «И когда только успел?».) Не только у тебя вчера был насыщенный день, друг… Так вот, и этот человек рассказал мне об Амаэле и о том, что город разрушен почти за полтора столетия до нашего появления здесь, а его население частью истреблено, частью продано на рабских рынках.
При упоминании о рабских рынках лицо Феранора подозрительно дрогнуло. Совсем чуть-чуть, но очень похоже, как в тот раз, когда он порешил двух орков решивших, что они тоже могут покувыркаться с девицами, которые перед этим провели ночь с эльдаром. Это была их последняя ошибка, урок от которой они усвоили уже в посмертии. Поганым копчёным же только предстоит усвоить… Нет, он не взял меч и не пошёл вершить месть, вырезая полгорода, хотя очень хотелось. Вместо этого он залпом допил остаток вина, так будто пробовал не благородный напиток, а деревенскую сивуху.
— Да, мерзкое дело… — согласился с ним Фириат, немедленно наполняя кубки по новой. — У самого кулаки сжимаются, как представлю… Всё-таки люди не далеко отошли от орков. Соскреби с них тонкий культурный налет, и окажутся всё такие же дикие опасные животные. Но таков наш удел. Мы должны воспитать этих дикарей. Показать им Истинный Путь, по которому они должны следовать, чтобы хоть как-то сравниться с нами.
Они ещё раз выпили. Каждый думал в этот момент о своём. Фириат, к примеру, соображал с какого перепугу он заговорил как эльф-наставник, вещающий об особой миссии Перворождённых. Неужели он так похож на своего папеньку? Феранор же внутренне удивлялся, никак не ожидая услышать от пустого повесы и прожигателя жизни, коим он в тайне почитал Фириата, таких здравых речей. Раньше он таких наклонностей никогда не выдавал и не интересовался ничем, что лежало бы за пределами столицы. В итоге, капитан проникся к начальнику большим уважением, а сам эльфийский посол решил больше не пить вино из отцовских подвалов.
— Так вот, — после паузы продолжил ан-лорд Турандил, — мне рассказали, что взявшие город кочевники ушли ни с чем. Они так и не нашли обещанных им несметных сокровищ — анариды успели всё спрятать во время осады. Думаю, что летопись они тоже спрятали, так как более чем тысячелетняя история города для них была так же важна, как и городские сокровища.
Тут было не поспорить, ибо народ, не помнящий кто он, обречён на вымирание. Оправились бы эльфы после падения своего царства, если бы они забыли о своём Первородстве, о том, как их отцы год за годом на протяжении целой Эпохи создали Великий Эльвенор? Нет, не оправились — ползали бы до сих пор на брюхе и лобзали бы землю под сапогами победителей, как делают людские народы. Люди вообще легко принимают чужую власть. Бедины не первые завоеватели, прокатившиеся через земли Риенлиста, до них были другие, которые были побеждены и поглощены новыми пришельцами. Безграмотные земледельцы, не помнящие свой род дальше своего деда, быстро забывают кто они и откуда. Для этого оказалось достаточным всего лишь перебить знать управляющую ими. И что, с тех пор что-то изменилось? Ни капли — придут другие завоеватели, которые убьют шах-ан-шаха и его слуг и простые бедины с той же лёгкостью примут нового хозяина, как их предшественники приняли их самих. Только тот, кто помнит, что он лев, никогда не согласиться стать червём. Только тот, кто помнит славу своих предков, способен приумножать её. Только такие переживут все испытания и будут раз за разом подниматься из руин. За некогда Великий Эльвенор бился отец Феранора, за то, чтобы эльфы вернули себе место, принадлежащее им по праву — готов сражаться сам Феранор. Он готов на это потому, что Великий Эльвенор до сих пор жив в его сердце, благодаря рассказам отца и книгам в их библиотеке. Пожалуй, что Феранор отправился бы за летописью Амаэля и без всякого наказания. Добровольно.
— А что это за интересный человек, с которым ты имел вчера разговор? — Проявил интерес капитан. Вопрос давно вертелся на языке, да как-то не получалось спросить.
— Амар Аджин — придворный маг шаха. Он приходил вчера поговорить по моей просьбе.
— Это ему понадобилась летопись? — Подозрительно сощурился Феранор. Конечно, это не Беллендир,[3] но то, что даже такая частичка наследия его народа может оказаться в руках человека, его слегка напрягало.
— Нет. — Коротко мотнул головой эльфийский посол. — С ним я о ней вообще не разговаривал. Просто между делом спросил о том, как поживает город моих сородичей и услышал в ответ подробности о его гибели.
— Так значит, мне надо отыскать тебе среди песков летопись… — Ещё раз раздумчиво повторил Феранор, почёсывая пальцем подбородок. — Если только она ещё не погибла в песке…
— Не погибла. — Фириат допил остатки вина, как заправской алкаш, попросту опрокинув в себя кубок. Отодвинув бутылку на край стола, он потянул на себя карту, под которой обнаружился широкий пергаментный свиток, исписанный мелким почерком и исчерченный угловатыми схемами-рисунками. — Смотри сюда… — Его палец заскользил по контурам одного из рисунков, изображавшего стилизованный город (пара домиков с башенкой, обнесённые крепостной стеной), будто стоявший на вершине муравейника, изрытого десятком ходов. — Это самые подробные описания города, которые я только нашёл в нашей библиотеке (имелась в виду библиотека отца Фириата, оставшаяся Лаввалетте). Амаэль строили совместно с гномами. Мы — верх, они — низ. Там под городом была целая система подземелий, в которых размещали канализацию и водопровод. Представляешь, цветущий садами город стоял посреди сухой жаркой пустыни. Я не представляю, каким колдовством можно было сотворить такое, а вот гномы смогли, обойдясь без всякой магии…
Феранор слушал, не перебивая, хотя его так и подмывало поинтересоваться, какого лешего эльфы забыли в пустыне. Обычно города строились вблизи воды, причём размеры города были напрямую связаны с размером питающего его водоёма. Здесь в Атраване эта закономерность прослеживалась особенно чётко, разве что были другие обстоятельства, заставившие эльфов-анаридов построить свой город именно там. Например, торговая дорога, достаточно оживлённая, чтобы она могла окупить существование целого города. И он-таки оказался прав — дорога имела место быть до сих пор, правда, несколько изменила свой маршрут после разрушения города. Восстановить Амаэль без помощи его основателей одним людям оказалось не под силу, и теперь караваны шли странным зигзагом от одного колодца до другого. По иронии судьбы, один из таких поворотов проходил мимо эльфийских руин.
