Правда людей (СИ) - Сахаров Василий Иванович (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений TXT) 📗
Естественно, возникает резонный вопрос. Чем же таким занимались Ужахов и Гайдамачный, нелегальные доходы которых в несколько раз превышали ежемесячное жалованье обычного контрактника? Ответ прост. Они были драгдиллерами, то есть продавцами наркотиков, каких угодно, хоть таблеток, хоть героина, хоть анаши. Только продавали приятели их не лично, а через посредников, и работали они не на улицах городов, а на территории гвардейской мотострелковой дивизии. И клиентура у них была соответствующая, солдаты, сержанты, а порой и офицеры.
— Не бывает!? Невозможно!? — услышав про это, наверняка, воскликнут многие люди, жизнь которых, так или иначе, соприкасалась с армией.
— Ложь и клевета! — поддержат их добропорядочные обыватели, которые регулярно смотрят телевизор и уважают военные сериалы. — Ладно, неуставные отношения. Но наркотики перебор.
Однако факты вещь упрямая, и они говорили сами за себя. Два сержанта работали уже не первый год, и бизнес подельников только расширялся. От родственников Ужахова в Москве и закрепившихся в Наро-Фоминске цыган, они получали товар, привозили в часть и реализовывали через других солдат. При этом Ужахов отвечал за финансы и контакты с начальством, а Гайдамачный расширял клиентскую базу и вел дела с постоянными покупателями из других подразделений дивизии. Такой вот симбиоз.
Правда, несколько раз они были близки к провалу. Но все проблемы решались с помощью денег. А когда один чрезвычайно ретивый особист решил раскрутить факты по наркоторговле в дивизии, то Ужах позвонил своему дяде и ретивый капитан попросту исчез. Был человек, и нет его, а начальства превыше всего ставило, чтобы количество залетов соответствовало среднестатистическим по стране. Поэтому реальные факты правонарушений, например, заступление на КПП обдолбанного солдата, который сдуру не пустил на территорию части командира полка, или стрельба в карауле, старательно замалчивались и в этом не было ничего необычного. Так делалось во всех воинских частях "сердюковской" армии от Москвы до Камчатки. Стандартная практика и командование Таманской гвардейской дивизии исключением не являлось, ибо давно в прошлом те благословенные времена, когда в элитную придворную часть набирались самые лучшие призывники, комсомольцы и спортсмены, да чтобы не абы откуда, а из России, Украины или Белоруссии. Эта система осталась в другом тысячелетии, и командиры работали с теми, кого им присылали. А поскольку честные и рьяные были не нужны, ведь практически за каждым офицером начиная от майора, водились грехи, то их выдавливали, а службу тянули те, кому деваться некуда. Пусть тунеядцы, наркоманы, малограмотные алкоголики, исламисты и пришедшая в армию из-под палки болезненная молодежь. Неважно. Лишь бы не правдолюбцы, которые спрашивают, с каких это доходов у комбата дача, словно дворец, машина шикарная, шикарная квартира в столице и три автозаправки. Отсюда и приоритеты…
Тем временем друзья продолжали свой путь к Наро-Фоминску и, глядя в окно, Ужахов ухмыльнулся.
— Ты чего? — спросил его Гайдамачный.
— Да, так, — ингуш оскалился, — вспомнил, с чего мы начинали.
— Это да, — второй сержант тоже заулыбался, — такое забыть трудно. Три коробка плана в кармане и сердце колотится, вот-вот нас застукают. А все оказалось очень просто, и сами покурили, и два коробка с выгодой продали. Сейчас над этим уже можно посмеяться, а тогда очко играло.
Ужахов кивнул и сказал:
— Все так, но что-то над нами тучи сгущаются. Слышал, скоро введут постоянные проверки на наркоту, а нам это весь бизнес завалит.
— Чепуха, — Гайдамачный взмахнул рукой. — Про тесты уже не первый год говорят, а воз и ныне там.
— Может и так. Однако я решил контракт не продлять. Хватит. Деньги есть, осяду рядом и буду товар через шестерок толкать. Свой процент с мелкого опта иметь буду, так что не пропаду.
— А как же я?
— Поступай, как знаешь.
Гайдамачный подумал и качнул головой:
— Знаешь, я тоже от дел отойду. Нахуй. Надоело все. Позавчера двоих борзых из крайнего призыва вместе с шестерками пиздил, и один мне прямо в глаза посмотрел, да так, что не по себе стало. Будь он чуть покрепче или нас было меньше, порвал бы он меня. Точно говорю.
— Ты что, измену словил? — Ужахов толкнул подельника в плечо. — Не ожидал.
— Не в этом дело, — Гайдамачный поморщился. — Здесь что-то иное, я на себя словно со стороны посмотрел, его глазами.
— И что увидел?
— Не скажу…
Было, ингуш хотел надавить на посмурневшего сослуживца, чтобы тот высказался откровенно. Однако неожиданно такси подрезала пошедшая на обход "тойота". Водитель машинально сбавил скорость и стал прижиматься к обочине, а затем в открытом окне "тойты" появился человек в черной маске и пистолетом в руках, который знаком дал ему команду остановиться. Таксист повиновался и команду выполнил.
Вечерело. С минуты на минуту на землю опустится ночная мгла. Место пустынное. По трассе проносились редкие автомобили, а из "тойоты" вышли четыре человека в синем омоновском камуфляже и масках. Они спокойно подошли к такси, открыли задние двери и выдернули пассажиров. Ужахов и Гайдамачный, которые решили, что их накрыли настоящие полицейские, попробовали возмущаться, но сержантов скрутили и поволокли в разросшийся вдоль дороги кустарник. После чего рядом с таксистом сел пятый бандит, который выдернул из замка зажигания ключ и спросил его:
— Как зовут тебя, дядя?
— Савелий Фомич.
— А фамилия?
— Фокин
— Боишься, Савелий Фомич?
— Д-д-да… — испуганно пролепетал водитель, мирный человек, который зарабатывал извозом и четко усвоил, что с вооруженными людьми шутить не стоит.
— Это правильно, — незнакомец в маске кивнул, — время сейчас смутное, злодеев кругом столько, что страшно на дорогу выезжать. Однако ты нас не бойся. Отпустим. Я сказал. Нас только эти двое интересуют.
Человек в маске кинул взгляд на темный кустарник и замолчал, а таксист его не тревожил. Так прошло десять минут, томительных и страшных. Таксист смотрел на крохотную иконку, которая была приклеена к приборной доске, и молил всех святых о заступничестве, а затем он услышал звук выстрела, который прилетел из кустарника, и в его голове промелькнула лихорадочная мысль: "Все! Теперь точно убьют!" Однако незнакомец, который тоже слышал выстрел и резко дернулся, словно это для него неожиданность, успокоил его:
— Все будет нормально. Для тебя точно. Только не рыпайся. Не вынуждай стрелять.
— Я все понял, — Фокин отвернулся и крепко стиснул зубы.
Спустя минуту прозвучало еще два выстрела, а после этого рядом с такси появился один из бандитов, рослый и плечистый, который наклонился к пассажирской двери и пробурчал:
— Пришлось валить гадов.
— А что так? — в голосе находящегося в салоне человека, судя по всему, молодого, прозвучало раздражение.
— Они наркотой промышляли. Сами все выложили, сначала нас за полицейских приняли, а потом за конкурентов, и языки развязали. Ур-ро-ды! А еще при них деньги оказались, которые они везли за новую партию товара, почти четыреста тысяч. Рублей, разумеется.
— Вот значит как?
— Да.
— Что же, все правильно сделали. Сворачиваемся.
— А этот? — кивок в сторону таксиста.
— Пусть живет.
— Опасно.
— А что он видел? Людей в масках и левую машину с левыми номерами? Так это херня. Уходим.
Незнакомец покинул такси и протянул водителю ладонь в белой нитяной перчатке:
— Телефон и документы.
Водитель повиновался, передал бандиту мобильник и права, а тот при свете тусклой лампочки в салоне посмотрел на документы и бросил их в темноту. Затем туда же, в пыльную придорожную траву, полетели ключи с телефоном, и незнакомец сказал:
— Не суетись, Савелий Фомич. Посиди часик и подумай за жизнь. Начнешь рвение проявлять и лишнее болтать, достанем, и никто тебя не защитит. На вопросы полицейских отвечай просто: "Ничего толком не разглядел. Ничего не понял. Знать ничего не знаю, и ничего не слышал". Усек?
