Янтарный телескоп - Пулман Филип (е книги TXT) 📗
Йорек Бирнисон, стоя всеми четырьмя лапами в воде, молча кивнул. Уилл спрятал рюкзак, прицепил к поясу нож и стал спускаться под радугами вместе с Амой. Он все время протирал глаза, чтобы видеть в холодной водяной пыли, куда ставит ногу.
Когда они миновали последний водопад, Ама жестами показала, что дальше надо идти осторожно, не шуметь, и Уилл стал спускаться за ней по склону, между замшелыми камнями и большими, искривленными ветром соснами, где плясали на зелени пятна света и жужжали, трещали тысячи крохотных насекомых. Они спускались все ниже и ниже, и солнечный свет провожал их в глубь долины, а над головой в ясном небе беспрерывно колыхались ветви.
Наконец Ама остановилась. Уилл подошел к толстому стволу кедра и поглядел в ту сторону, куда она показывала рукой. Сквозь гущу листвы и переплетение веток он увидел чуть выше и справа скалу…
— Миссис Колтер, — прошептал он, и сердце его учащенно забилось.
Женщина появилась из-за скалы, встряхнула ветку с листьями, бросила ее и обтерла руки. Подметала пол? Рукава у нее были засучены, а волосы перевязаны шарфом. Уилл не ожидал, что она может предстать в таком затрапезном виде.
Потом мелькнуло золото, появилась злобная обезьяна и вскочила к ней на плечо. Словно заподозрив что-то, они озирались, причем от домовитости миссис Колтер не осталось и следа.
Ама возбужденно шептала Уиллу: она боится золотого деймона, он любит отрывать крылья летучим мышам, еще живым.
— Есть с ней кто-нибудь еще? — спросил Уилл. — Солдаты или кто-нибудь такой?
Ама не знала. Она никогда не видела солдат, но в деревне говорили о непонятных и страшных людях или привидениях — по ночам их видели в горах… Но в горах всегда были привидения, об этом все знают. Так что, может быть, они не имеют никакого отношения к женщине.
Так, подумал Уилл, если Лира в пещере и миссис Колтер от нее не отходит, придется к ним заглянуть. Он сказал:
— А что у тебя за лекарство? Что с ним надо делать, если хочешь ее разбудить?
Ама объяснила.
— Где оно сейчас?
— Дома, — сказала она. — Спрятано.
— Ладно. Жди здесь, близко не подходи. Если потом встретишься с ней, не говори, что меня знаешь. Ты меня не видела и медведя тоже. Когда ты опять принесешь еду?
— За полчаса до заката, — сказал деймон Амы.
— Тогда захвати лекарство, — сказал Уилл. — Буду ждать тебя здесь.
Она растерянно смотрела ему вслед. Конечно, он не поверил тому, что она сказала про деймона-обезьяну, иначе не шел бы так беспечно к пещере.
На самом деле Уилл изрядно нервничал. Все его чувства были напряжены, он замечал мельчайших насекомых, пролетавших в солнечных лучах, слышал шорох каждого листа, видел движение облаков над головой, хотя не сводил глаз с пещеры.
— Бальтамос, — шепнул он, и ангел-деймон, краснокрылая птичка с блестящими глазами, подлетела к его плечу. — Держись ко мне поближе и следи за обезьяной.
— Тогда посмотри направо, — кратко посоветовал Бальтамос.
И Уилл увидел в жерле пещеры золотое пятно, с мордой и глазами — и глаза смотрели на него. Между ними было не больше двадцати шагов. Он остановился, а золотая обезьяна повернула голову, сказала что-то в пещеру и снова повернулась к нему.
Уилл потрогал рукоятку ножа и двинулся дальше.
Когда он подошел к пещере, женщина уже ждала его.
Она свободно сидела на парусиновом стульчике с книгой на коленях и невозмутимо смотрела на него. На ней была дорожная одежда защитного цвета, но так хорошо скроенная, и так изящна была ее фигура, что это хаки казалось произведением высокой моды, а красный цветочек, приколотый к груди, выглядел ничем не хуже самого элегантного драгоценного украшения. Волосы ее блестели, глаза сияли, а голые ноги отливали золотом в лучах заката.
Она улыбнулась. Уилл чуть не улыбнулся в ответ — ему не так-то часто доводилось видеть обворожительную мягкость в улыбках женщин, и это вывело его из равновесия.
— Ты Уилл, — обволакивающим голосом произнесла миссис Колтер.
— Откуда вы знаете мое имя? — грубо спросил он.
— Лира называет его во сне.
— Где она?
— В безопасности.
— Я хочу ее видеть.
— Тогда пойдем. — Она встала и бросила книгу на стул.
Впервые после встречи с ней Уилл посмотрел на ее деймона, обезьяну. Мех ее был длинным и лоснистым, каждый волосок точно из чистого золота и гораздо тоньше человеческого, а мордочка и лапы черные. В последний раз Уилл видел эту морду, искаженную ненавистью, в тот вечер, когда они с Лирой украли алетиометр у сэра Чарльза Латрома из его дома в Оксфорде. Тогда обезьяна рвалась покусать его, но Уилл, размахивая ножом, заставил деймона отступить и только после этого смог закрыть окно и спрятаться от них в другом мире. Теперь он ни за что на свете не согласился бы оставить ее у себя за спиной.
Но птица-Бальтамос внимательно следил за обезьяной, и Уилл вслед за миссис Колтер подошел к маленькому телу, неподвижно лежавшему в темной части пещеры.
Да, это была его подруга, и она спала. Какой же она выглядела маленькой! И куда подевался весь ее огонь и сила, до чего же мягкой и мирной была она во сне. Пантелеймон, хорек, лежал у нее на шее, мех его блестел, и блестели влажные волосы на лбу у Лиры.
Уилл опустился перед ней на колени и отодвинул волосы. Лицо у нее пылало. Краем глаза Уилл увидел, что золотая обезьяна изготовилась к прыжку, и взялся за нож; но миссис Колтер слегка покачала головой, и обезьяна успокоилась.
Не подавая вида, Уилл запоминал план пещеры, форму и величину каждого камня, наклон пола, высоту потолка над спящей девочкой. Возможно, ему придется проникнуть сюда в темноте, и, возможно, другого случая заранее все разглядеть у него не будет.
— Как видишь, она в безопасности, — сказала миссис Колтер.
— Почему вы держите ее здесь? И почему не даете проснуться?
— Давай сядем.
Она не воспользовалась стулом, а села вместе с Уиллом на замшелые камни возле входа в пещеру. Говорила она так ласково, и столько печальной мудрости было в ее взгляде, что Уилл почувствовал к ней еще большее недоверие. Ему казалось, что каждое ее слово — ложь, в каждом движении скрыта угроза, за каждой улыбкой прячется обман. Ладно, придется и ее обманывать: пусть думает, что он безобидный. До сих пор он успешно обманывал каждого учителя, каждого полицейского, каждого социального работника, каждого соседа, проявлявшего интерес к нему и к его дому; он упражнялся в этом всю жизнь.
«Ладно, — подумал он. — Я с тобой разберусь».
— Хочешь чего-нибудь попить? — спросила миссис Колтер. — Я тоже выпью… Это не опасно. Смотри.
Она взрезала какой-то коричневатый морщинистый фрукт и выжала мутный сок в два стаканчика. Из одного глотнула сама, другой предложила Уиллу. Он тоже выпил — сок оказался сладким и приятным на вкус.
— Как ты нашел дорогу сюда?
— Проследить за вами было нетрудно.
— Видимо, да. Алетиометр Лиры у тебя?
— Да, — сказал он, предоставив ей гадать, умеет он обращаться с прибором или нет.
— И у тебя же, насколько я понимаю, нож.
— Это вам сэр Чарльз сказал?
— Сэр Чарльз? А… Карло, ну конечно. Да, он сказал. Это что-то поразительное. Можно на него посмотреть?
— Нет, конечно нет, — сказал он. — Почему вы держите Лиру здесь?
— Потому что я ее люблю. Я ее мать. Над ней нависла страшная опасность, и я не допущу, чтобы с ней произошло несчастье.
— От кого опасность?
— Ну…
Наклонившись вперед, так что волосы повисли по обеим сторонам лица, она поставила свой стаканчик на землю. Когда она выпрямилась и заправила волосы за уши, на Уилла пахнуло ароматом ее духов, запахом чистого тела, и он ощутил какое-то волнение. Если миссис Колтер и заметила это, то виду не подала.
— Слушай, Уилл, я не знаю, как ты познакомился с моей дочерью, не знаю, что тебе уже известно, и решительно не знаю, можно ли тебе доверять; но, с другой стороны, я и сама устала от того, что вынуждена все время лгать. Так вот тебе правда.