Принцесса-невеста - Моргенштерн С. (лучшие книги без регистрации txt) 📗
– Прощай, маленький Иниго, – произносил тогда Йесте. – И пусть Господь дарует тебе твою долю улыбок.
Иниго было запрещено прерывать его.
– Прощай, маленький Доминго, – говорил тогда Йесте. – Несмотря на то, что я умру в твоей хижине, и несмотря на то, что лишь твоё упрямство тому виной, другими словами, несмотря на то, что ты убиваешь меня, я не стану думать об этом дважды. Я люблю тебя, и всегда любил, и не дай бог твоя совесть доставит тебе из-за этого проблемы. – Он распахивал свой пиджак, подносил нож ближе и ближе. – Боль хуже, чем я представлял себе! – восклицал Йесте.
– Как тебе может быль больно, когда кончик твоего оружия всё ещё в дюйме от живота? – вопрошал Доминго.
– Я ожидаю, не беспокой меня, дай помереть спокойно. – Он подносил кончик ножа к коже, нажимал.
Доминго выхватывал нож.
– Однажды я не стану тебя останавливать, – заявлял он. – Иниго, поставь ещё один прибор для ужина.
– Я был готов убить себя, честно.
– Достаточно драмы.
– Что у нас в меню сегодня вечером?
– Каша-размазня, как всегда.
– Иниго, сходи посмотри, не завалялось ли случайно чего-нибудь в моём экипаже.
В экипаже всегда был целый банкет.
А после ужина и историй наступало время отъезда, и всегда, перед прощанием, поступала просьба.
– Мы будем партнёрами, – говорил Йесте. – В Мадриде. Моё имя перед твоим на вывеске, само собой, но в остальном – равноправными партнёрами.
– Нет.
– Ладно. Твоё имя перед моим. Ты делаешь лучшие шпаги, ты заслуживаешь быть первым.
– Хорошей поездки.
– НО ПОЧЕМУ НЕТ?
– Потому что, Йесте, друг мой, ты очень богат и очень знаменит, и так и должно быть, ведь ты делаешь отличное оружие. Но тебе также приходится делать его для любого дурака, который захочет этого. Я беден, и никто в мире, кроме тебя и Иниго, не знает меня, но мне не приходится терпеть дураков.
– Ты настоящий мастер, – сказал Йесте.
– Нет. Ещё нет. Всего лишь ремесленник. Но я мечтаю стать мастером. Я молюсь о том, что, если я буду работать достаточно усердно, однажды придёт день, когда я сделаю оружие, которое будет произведением искусства. Тогда ты назовёшь меня мастером, и я отзовусь.
Йесте сел в экипаж. Доминго подошёл к окну и прошептал:
– Я напоминаю тебе лишь об одном: когда получишь эту шпагу с инициалами из драгоценных камней, говори, что она твоя. Никому не говори, что я имею к этому какое-либо отношение.
– Я сохраню твой секрет.
Объятия и взмах руки на прощание. Экипаж отъезжал. Так проходила жизнь до шестипалой шпаги.
Иниго чётко помнил, как всё началось. Он готовил им обед – его отец всегда, с тех пор как Иниго исполнилось шесть, позволял ему готовить – когда кто-то тяжело постучал в дверь хижины.
– Вы, внутри, – пророкотал голос. – Пошевеливайтесь.
Отец Иниго отворил дверь.
– К вашим услугам, – сказал он.
– Ты делаешь шпаги, – снова пророкотал голос. – Исключительные. Я слышал, что это правда.
– Я желал бы, чтобы так и было, – ответил Доминго. – Но я не слишком-то и умел. В основном я чиню. Если бы у вас был затупившийся кинжал, я бы, пожалуй, смог вам помочь. Но что-то большее уже за пределами моих возможностей.
Иниго подкрался к отцу сзади и выглянул из-за его спины. Рокочущий голос принадлежал мощному мужчине с тёмными волосами и широкими плечами, сидящему на элегантной гнедой лошади. Вне сомнения, благородного происхождения, но Иниго не мог определить, из какой страны.
– Я желаю, чтобы мне изготовили лучшее оружие со времён Экскалибура.
– Надеюсь, что ваше желание исполнится, – сказал Доминго. – А теперь, если позволите, наш обед уже почти готов и…
– Я не позволял тебе двигаться. Стой где стоишь или рискуешь навлечь мой гнев, который, хочу предупредить тебя заранее, значителен. У меня кровожадный нрав. Итак, что ты там говорил насчет своего обеда?
– Я говорил, что он будет готов лишь через несколько часов; я совершенно свободен и даже думать не могу о том, чтобы пошевельнуться.
– Ходят слухи, – сказал аристократ, – что далеко в холмах за Толедо живёт гений. Который делает лучшие шпаги в мире.
– Он иногда сюда заезжает – наверное, это запутало вас. Но его зовут Йесте и он живёт в Мадриде.
– Я заплачу пятьсот золотых за своё желание, – сказал широкоплечий господин.
– Это больше, чем все мужчины этой деревни заработали бы за целую жизнь, – сказал Доминго. – Честное слово, я был бы рад принять ваше предложение. Но я не тот человек, который вам нужен.
– Слухи привели меня к выводу о том, что Доминго Монтойя сможет решить мою проблему.
– В чём же ваша проблема?
– Я великолепный фехтовальщик. Но я не могу найти шпаги, которая соответствовала бы моим особенностям, и потому лишён возможности достичь вершины своих способностей. Если бы у меня было оружие, соответствующее моим особенностям, в целом мире мне не нашлось бы равного соперника.
– О каких особенностях вы говорите?
Дворянин поднял правую руку.
Доминго начал приходить в возбуждение.
У мужчины было шесть пальцев.
– Видишь? – начал аристократ.
– Конечно, – перебил его Доминго, – баланс шпаги для вас неправилен, ведь она всегда задумана для пяти пальцев. Хват любой рукояти вызывает у вас судорогу, потому что он рассчитан на пять пальцев. Для обычного фехтовальщика это не имело бы никакого значения, но блестящий фехтовальщик, мастер, в конце концов испытал бы неудобство. А величайшему фехтовальщику в мире должно быть всегда удобно. Хват его шпаги должен быть так же естественен, как и моргание, и не заставлять его думать.
– Я вижу, что ты понимаешь мои затруднения, – снова начал дворянин.
Но Доминго был уже там, где слова не могли достать его. Иниго никогда не видел своего отца таким взволнованным.
– Мерки… конечно… каждый палец и обхват запястья, и расстояние от шестого ногтя до подушечки указательного пальца… столько мерок… и ваши предпочтения… Вы предпочитаете рубить или резать? Если рубить, вы предпочитаете движение справа налево или, может быть, параллельное?.. Когда вы режете, нравится ли вам движение вверх, и сколько силы вы бы предпочли прикладывать с плеча, а сколько с запястья?.. Хотите ли вы, чтобы я покрыл наконечник, чтобы он легче входил, или же вам нравится смотреть, как лицо противника искривляется от боли?.. Столько нужно сделать, столько нужно сделать… – и он продолжал и продолжал в том же духе, там что дворянину пришлось спешиться и практически схватить его за плечи, чтобы заставить замолчать.
