Штильскин (ЛП) - Бакли Эндрю (книги полностью бесплатно .txt, .fb2) 📗
Румпельштильскин взглянул на Восточную башню, где, по его мнению, находился именно тот волшебник, которого он искал. Пустяк был членом Совета волшебников, страдавшим от нервного расстройства, которое вызывало у него неконтролируемые приступы заикания. Также ему не повезло быть спасённым Румпельштильскином незадолго до того, как последнего заключили в Башню.
Именно благодаря действиям дворфа, тогда ещё ученик оказался в опасности. Румпельштильскин искал волшебника-ученика, которого мог бы контролировать и которым мог бы манипулировать, и Пустяк оказался для него идеальной жертвой. Румпельштильскин установил хитроумную ловушку, из которой мог спасти волшебника и сделать его своим должником. По его просьбе волшебник создал заклинание, которое помогало Румпельштильскину продолжить осуществление своего плана. Незадолго до того, как заклинание было готово, дворфа схватило Агентство и препроводило в Башню. То был последний день, когда Пустяк его видел. До сего дня.
Волшебник Пустяк был не самым хорошим волшебником, хотя нельзя сказать, что ему недоставало навыка. Дело, скорее, в том, что его полностью поглощал страх перед всем подряд, включая собственные силы. В результате, он много времени проводил в своих покоях, силясь избежать упражнений в магии. Он придерживался мнения о том, что тот факт, что волшебники всё своё время проводят, упражняясь в магии, явно свидетельствует о том, что им ею вообще нельзя пользоваться. Поскольку Пустяк сдал выпускные экзамены и был принят в Совет волшебников, он принял решение посещать собрания только в случае необходимости, и сидел взаперти в своих покоях, читая книги и пробуя различные сорта чая. Лишь единожды, несколько лет назад, его призывали участвовать в магическом ритуале, дабы при помощи волшебства усилить одну камеру в подвале Башни. С тех пор большинство довольствовалось тем, чтобы оставить его в покое и держаться подальше.
Что Совет волшебников знал, так это то, что Пустяк, строго говоря, был одним из самых могущественных волшебников, что в Этосторонье, то в Тосторонье. К счастью, он слишком боялся собственных сил, чтобы хотя бы попробовать. Именно по этой причине Совет волшебников принял решение оставить его в своих рядах, несмотря на неучастие в его делах. Никогда не знаешь, когда может потребоваться такая мощь, особенно, на своей стороне.
Пустяк кипятил воду для последней порции чая, которую раздобыл в одном далеком месте и осматривал одну из множества полок в поисках чего бы почитать. В комплекте с нервным заиканием шло столь же нервное подергивание, из-за которого его правый глаз, шея и левое плечо синхронно дергались примерно каждые тридцать секунд. Сам он к этому привык, но остальной мир считал это неприятным. Вместе с заиканием, его уникальная внешность затрудняла общение других людей с ним.
Раздался уверенный стук в дверь покоев волшебника и Пустяк подпрыгнул. Была среда, к нему никто не приходил по средам. Между прочим, в Этосторонье только пять дней недели — понедельник, вторник, среда, воскресенье и сноббота. Мало того, каждую неделю дни наступали в различном и произвольном порядке, а не как было указано в календаре Этосторонья. Это слишком усложняло отслеживание времени встреч, зато смущение от забытого дня рождения становилось более понятным. Каждую снобботу ученик волшебника приносит газету с новостями совета, но, кроме этого Пустяка никто никогда не беспокоил. Из-за неожиданного визита неизвестного он начал нервничать, что, в общем-то, не было чем-то особенным, поскольку нервничал он из-за всего. По шкале от одного до десяти, где один — это лёгкая нервозность, а десять — высшая степень нервозности, бледная кожа и горячий пот находились где-то в районе семи.
В дверь снова постучали, на этот раз с явным нетерпением. Пустяк осознал, что таращится в дверь в надежде, что они уйдут, но настойчивость проявилась в третьей очереди стуков. Пустяк подошёл к двери, приоткрыл её и заглянул в щель левым глазом, который не дёргался. Ростом Пустяк был почти шесть футов и поэтому он обрадовался, никого не увидев. Свою ошибку он осознал, когда с высоты ниже пяти футов раздался голос:
— Здравствуй, Пустяк, рад видеть тебя, спустя столько времени.
На покрытом высохшей кровью и листьями лице Румпельштильскина сияла улыбка, а сам он смотрел из-под шляпы волшебника, которая была явно велика для него, и, которую, зная натуру дворфа, он скорее всего украл.
— Может, уже пригласишь внутрь? — спросил дворф.
Румпельштильскин не стал дожидаться приглашения и вломился в покои. Он отметил, что всё вокруг было покрыто пылью, и пахло плесенью, чаем и потаканием собственным слабостям, совсем как на украинской кухне.
Пустяк замер в дверном проёме с открытым ртом.
— Можешь закрыть дверь, Пустяк. И рот.
— Д-д-да, — произнёс Пустяк и закрыл дверь. А затем медленно закрыл и рот. — Ты же с-с-сидел… в Башне.
Дворф снял чайник с огня, поскольку вода уже закипела.
— Я понимаю, ты удивлён видеть меня, но, как ты понимаешь, я уже не в Башне, поэтому давай больше не будем указывать на очевидное.
— Как т-т-ты в-в-выбрался?
Румпельштильскин махнул рукой.
— Это неважно. Важно то, что я сейчас здесь и мне может потребоваться твоя помощь.
Пустяк неудержимо дёрнулся. Было похоже, что кто-то бросил ему за шиворот кубик льда.
— Ч-ч-что у т-т-тебя с лицом?
— Бежал через замковые сады. Чёртовы растения. Кстати, — произнёс дворф, злобно блеснув глазами. — Как насчёт того, чтобы пожелать мне выздоровления? Кажется, плечо выбило.
— Не м-м-могу, ты же знаешь, в-в-в-в…
— Да, точно, волшебники не могут загадывать желания, да-да-да. Тогда, может, подлечишь меня волшебством?
— В-в-в-в…
— Ай, да ладно тебе, дружище, давай не будем забывать, кто много лет назад спас тебе жизнь. Кстати, ты совсем не постарел.
— С-с-с-с…
— Не надо больше меня благодарить. Просто повезло, что я как раз находился возле хижины твоих родителей, когда тебе на голову бросили… эм, упала ядовитая семиглавая змея. Это всё, что я мог сделать.
— Я в-в-выплатил тот д-д-долг.
— Да, это так. Но в этот раз я прошу тебя, помимо быстрого лечения, чтобы ты создал ту же самую штуку, которую делал, когда меня упекли в Башню.
Румпельштильскин откинулся на спинку стула и поморщился от боли в плече.
Волшебник Пустяк обильно потел, а его подёргивания случались уже каждые двадцать секунд.
— Б-б-б-б…
Здоровой рукой Румпельштильскин снял с пояса топор и беспечно проверил остроту лезвия.
— К-к-конечно.
— Рад, что ты со мной согласен.
Пустяк дёрнулся, резким движением стёр пот со лба и закатал рукава мантии. Румпельштильскин наблюдал, как волшебник призвал в комнату магическую сущность небытия и смешал её с сущностью бытия чего-нибудь. Он совершал круговые движения руками и комната начала светиться синим. Пустяк с закрытыми глазами подошёл ближе к дворфу, вытянул палец и прижал его ко лбу Румпельштильскина.
По мере того, как действовала магия, тело Румпельштильскина становилось твёрдым, волшебство пронизывало его тело, текло по венам, проходило сквозь мышцы и кости. Он ощутил, как плечо встало на место, кожа, в местах, где её разрезали растения, стянулась, даже мышцы, уставшие от недавнего бега, восстановились и стали, как новенькие.
Синее сияние угасло и волшебник Пустяк снова начал дёргаться и потеть. Он осел на стул и потёр виски.
— Н-н-ну, вот. С-с-совсем как н-н-новенький.
«Так просто».
— Теперь, девчонка. Нужно, чтобы ты сказал, где она.
— Я д-д-давно не п-п-применял заклинание п-п-поиска.
— Сейчас самое время, — сказал дворф и злобно ухмыльнулся.
Глава двенадцатая
Историк
Вся четвёрка шла через долину по Северной Дороге из Жёлтого Кирпича, генерал Гнарли и Гник двигались впереди. После стычки с разбойниками они ушли вперёд, разведать чист ли путь. Не считая пары фермеров и странного вида создания, похожего на корову, они не контактировали ни с кем, помимо друг друга.
