Пенталогия «Хвак» - Санчес О. "О'Санчес" (читать книги регистрация TXT) 📗
— Сейчас начнется. Всем тихо! Похоже, наша совокупная магия изрядно примораживает тварей сих, поэтому уничтожать их будет легко и приятно! Судари, напоминаю еще раз: бить только в голову, ибо колоть и обрубать конечности никакого смысла нет, боли они не чувствуют, кровью не истекают. Каждый бьется по тому артикулу, что я назначил, отклоняться от него только в самом крайнем случае! Всяк на своем месте, я же буду затыкать бреши по всей линии защиты. Судари Дувоши и Мируи! Вам выпала честь первыми встретить врага, ибо вы уже приобрели боевую сноровку именно по ним! Держите вон ту дверь, они сначала туда полезут, там стык заклятий, там защита слабее всего! Потом откатываетесь в строй, либо… по желанию…
Понятно: по желанию — это лечь на месте. Разумно и по-воински. Оба кивнули и ринулись к двери, она уже трещала и осыпалась щепками…
Охи-охи Гвоздик весь дрожал от нетерпения: хвост нещадно лупит по бокам, маленькая голова попискивает на лету и тоже скалится во все десны… Очень уж хочется добраться до этих странных тварей без запаха…
— Гвоздик, друг мой, Гвоздик… Всё, всё, облизал и хватит! Ты очень и очень хороший!
— Да!
— Сейчас начнется бой… охота… Ты любишь охоту?
— Да, да!
— Ну конечно любишь! И я люблю. И тебя еще больше, чем охоту. Одним словом… Гвоздик… Я не хочу видеть, как тебя… И равно не желаю, чтобы меня на твоих глазах… Сейчас я подам знак и ты можешь поохотиться вволю. Без ограничений, сколько захочешь… Понятно? Ступай, мой дорогой. Марш-марш!
— Да, да, да!.. — Гвоздику все было ясно и понятно! Дверь лопнула и повалилась внутрь, черная волна, чуть более медленная, чем обычно, однако по-прежнему смертоносная, плеснулась, было, внутрь зала, но ее первый натиск встретили и погасили в три меча: слева сударь Дувоши, справа сударь Мируи, а в корне рыцарь Та-Микол. Гвоздик не медля ни мгновения разогнался, на ходу скусив голову одной из тварей, и невероятным прыжком скакнул поверх безглазых голов туда, за пределы зала, где этой черной несъедобной пакости побольше, погуще…
Ночь даже на прощание не захотела подарить людям лунное и звездное ночное небо: бесконечные тучи сбились в единое стадо не менее плотно, нежели черные сгустки там, внизу, на окровавленной земле. Проступивший от морозца иней, на камнях и на травах, окрестности не осветляет, его и самого видно лишь неподалеку от костра… Но что это?.. Неужели до рассвета дотянули? Словно бы зарево какое-то восходит над равниной по ту сторону моста… Только это сияние — не заря. Низкое, неяркое, но привораживающее взор… Умо, что с тобой? Сударь Татени!?
Великий маг и колдун земель восточных, дворянин, с детства принявший жреческую судьбу, сударь Татени Умо захрипел, беспорядочно замахал руками и упал навзничь, почти у самого костра. Черная жидкость толстою струей выплеснулась у него изо рта — кровь, по виду и запаху! Вот кто из защитников моста погиб первым! Что с ним? Что там такое светится? Твари! Бей!..
В эти мгновения вахту держали барон Камбор и Когори Тумару. Они первые почувствовали на себе ускорение атаки: безглазые словно стали вдвое сильнее… Этот напор… Его не удержать… Бей, рыжий! Держись!
Вдруг барон Тивери Камбор распрямился и замер на мгновение, перестав махать мечом и богохульствовать. И упал ничком, с разрубленной головой. Когори Тумару немедленно переступил два шага вправо, чтобы заткнуть собою образовавшуюся брешь. Болели руки, плечи, болела шея, в легкие словно кто заливал дым с кипятком вместо свежего воздуха, а рыцарю даже голову не повернуть, глаза не скосить, чтобы позвать, чтобы помогли… Ладно, чего там… все на пределе, все устали… Когори Тумару беззаветно рубился и не мог видеть, как старинный друг его, Санги Бо, упал на колени, выронил перед собою двуручный меч и отчаянно колдует, пытаясь хотя бы частично перехватить на себя магический груз, который до этого безропотно держал Татени Умо. Конечно, Санги славный маг и колдун, я неоднократно имел возможность убедиться в силе его заклинаний, однако до этого Татени даже ему далеко. Кровь двумя струйками побежала из ноздрей Санги — долго ему не выдержать… И еще одна, из губы прокушенной… Я очень хорошо отношусь к Санги, гораздо лучше, чем он ко мне… Но это не моя война, почему я должен им помогать?
Не успев как следует отдохнуть, Керси Талои и Цаги Крикун стремительно, почти наперегонки бросились к выходу с моста, чтобы подменить изнемогшего Когори Тумару… и опоздали на считанные мгновения: рыцарь пропустил удар… зашатался, его повело вправо, потом вперед, а лицо кровью залито… Явно, что он уже ничего не видел и не соображал… Еще шаг и старый рыцарь, его высокопревосходительство герцог Когори Тумару полетел вниз, в бездонную предрассветную мглу, на встречу с богами.
— Маркиз! Хоггроги! Давай! — Оказывается, мой приятель Санги Бо, несмотря на почтенный по человеческим меркам возраст, сохранил в себе не только воинские и колдовские силы, он еще и орать умел погромче иного молодого!
— Да!!! Вижу!!! — Хоггроги Солнышко отбросил секиру великолепной гномьей ковки, дабы не сковывала движений и не висела мертвым грузом, выхватил меч в две руки без перчаток и ринулся к мосту. Как ему удалось промчаться между своими, никого не задев? Но — сумел и уже рубился на середине моста, на диво проворно, едва ли не бегом сметая на своем пути черный поток. Какая же мощь живет в этом человеке? Даже представить трудно, учитывая, что своим колдовством он эти силы не подпитывал и чужого не задействовал! Я проверил, не поленился: что в нем, в непобедимом доселе, было — с тем и воевал! Уважаю.
Хоггроги прошел весь мост насквозь, а меч его вращался, взлетал и опускался неустанно, все с той же чудовищной скоростью, вот маркиз уже врезался вглубь этого черного молчащего омута и движется дальше… И куда его понесло? К сиянию к этому, что ли?.. Что за сияние такое, зачем оно ему?.. А «слепошарые» не зевали, они сомкнулись за спиной маркиза и потянулись обычной чередой, через мост, но вроде бы — или то чудится мне? — чуть ленивее… Рыцарь Керси Талои и рыцарь войны Цаги Крикун остались рубиться вдвоем, Санги Бо стоял на коленях, в двух шагах от них и пытался колдовать: кровь побежала у него из ушей, не только из носа, кровь заполняла рот, мешала твердить заклинания, но старый рыцарь все еще был очень силен и очень упрям…
— Меняться более незачем, — прохрипел он оставшимся воинам, — или так, или эдак… ждать недолго…
И чего они там ждут?..
Почти одновременно упали трое защитников замка и цепь обороны уже не сомкнуть… Пора. Докари Та-Микол подбежал и, уже никуда не отходя, взялся рубиться во всю мощь, закрывая своим мечом образовавшуюся брешь. Оборона — это было ясно — доживала последние мгновения, ее слово бы сминало, отодвигало все ближе к «трону», перед которым стояла молодая маркиза Тантури, невысокая, бледная, простоволосая, в своих лучших украшениях поверх праздничных одежд, в каждой руке по обнаженному кинжалу. Маленький сын ее был вооружен игрушечным деревянным мечом и взмахивал им, во все глаза наблюдая бой, левой же рукой он держался за мамину юбку… В глазах маркизы теперь не было слез, а дрожащие губы шептали одному мне слышную молитву, довольно бессвязную, обращенную в этом смертный миг отнюдь не к богам:
— Хогги, спаси нас пожалуйста… приди, ну пожалуйста…
И вдруг я понял, чего они там ждали!!! С глаз моих и разума моего словно пелена спала, пелена, которою, по моей же прихоти, я как глупец все себе и прикрыл, стараясь почаще быть человеком! Да, я понял!.. Нет, я не был глупец! Однако и тут меня отвлекли… на несколько очень важных мгновений отвлекли…
Когда режут кабана — он верещит, но иначе, нежели когда режут свинку или малого поросенка. Чем кабан матерее — тем хрюки-крики гуще, басовитее… Вот с таким полурыком-полухрюком выскочил к мосту здоровеннейший малый — двое рыцарей едва успели отскочить — и, как до этого маркиз Короны, тоже туда, на мост! Высоченный, жирный, без доспехов, если не считать сапог, портков, рубахи да матерчатого треуха на круглой башке! По-моему, я где-то его видел… В руках только секира, но он ею чистит мост впереди себя едва не на бегу! А не много ли богатырей собралось в том странном месте?..
