Судьба-Полынь Книга I - Болдырев Всеволод (читаем книги онлайн без регистрации TXT) 📗

— Я мигом. Как тень.

Нур тем временем взял фонарь и отправился поглядеть, что случилось с телом. Зажег фитиль, склонился… громко и смачно выругался.

— Десятник! Гляди.

Мертвецу вспороли брюхо и поломали ребра. Ужасная рана зияла от шеи до паха. Брюшину забили черными тряпками, пропитанными чем-то вонючим.

— Дикари проклятые, — процедил с ненавистью Ильгар.

Кальтер вырос за спиной неожиданно, как призрак, заставив всех вздрогнуть.

— Никаких следов. Словно испарился. Я до края леса дошел, вокруг порыскал. Исчез…

— Все-таки божество? — нахмурившись, предположил Барталин.

— Не знаю, — ответил десятник. — Но лучше нам отсюда уйти.

В молчании они отправились в лагерь. Дядька с сумрачным видом теребил в зубах незажжённую трубку. Нур не снимал ладони с рукояти ножа на поясе. Кальтер постоянно оглядывался и хватался за лук. Отстав на пару шагов, Ильгар прокручивал в голове слова из доклада, что утром ляжет на стол офицерам. Ничего предосудительного его подчиненные не сделали — просто нашли изуродованный труп на своем участке. А с остальным пусть разбираются следопыты…

Утром отряд снарядился в дорогу. Мешки погрузили в телегу, запрягли двух мулов, взяли одного заводного. Когда Ильгар заканчивал подсчет мешочков с крупами и сушеными бобами, к нему подошел Нерлин. Торговец выглядел довольным и выспавшимся.

— Не возражаешь, если составлю компанию вашему десятку?

Ильгар недоуменно посмотрел на него.

— Ты ведь только приехал. Неужели успел провернуть свои делишки?

— Мне много времени не нужно, — хмыкнул торговец. Он похлопал себя по карману. — Разрешение на торговлю рядом с лагерем есть. Так что мои передвижные лавки появятся через три недели. Немного клея, немного гвоздей, немного вина и лучшего табачка из южного Ландгара. Полсотни шлюх, два десятка тягловых лошадей…

— Широко размахнулся, — присвистнул десятник. — Если собираешься открыть здесь настоящий рынок, зачем навязываешься с нами?

— Башковитые помощники справятся со всем сами. Мне же нужно в Сайнарию. Город собираются обносить новой стеной, а у меня как раз есть наезженная тропка в горах и несколько усиленных телег для перевоза камня. Неразумно упускать такой жирный кус!

— Откуда знаешь, что заедем в город? — нахмурился Ильгар. Он и сам был огорошен этой вестью лишь сегодня утром.

— Я - успешный торговец, — Нерлин осклабился. — Знаю все.

Выехали они после полудня, когда небо заволокли тучи и поднялся ветер. Он нес пыль и сор из степей, так что всадникам пришлось закрывать лица платками. Нерлин развалился в телеге, на мешках с провиантом и сложенных полотняных палатках. Ребята были не против его путешествия с отрядом — торговец травил сальные байки, а на привалах тайно потчевал солдат вином или пивом. Пока Ильгар едва не отходил его за это вожжами, а провинившихся отправил в ночные дозоры на ближайшие три дня.

Степь тянулась на многие лиги. Лишь на западе синели горные кряжи, а весь остальной мир будто утонул в зеленящемся море летней травы. Эта картина не менялась ровно пять дней и однообразием порядком намозолила глаза. Наконец десяток выехал к пересохшему озеру. Оно послужило точкой, с которой начинались перемены.

Протоптанная сквозь бурьян дорога заметно расширилась. Теперь жнецы ехали по землям, принадлежащим новому миру Сеятеля. И неважно, что места здесь глухие, а в необъятной степи живут кочевые племена. Новый порядок уже укрепился в этих краях и приносил плоды.

Казавшееся бесконечным море бурьяна и разнотравья потихоньку уступало место изрезанной реками холмистой местности. Воздух сделался свежее, дышать стало проще.

Ильгар отдыхал в седле. Наслаждался свободой, предвкушением скорых приключений и возможностью проявить себя. Волновало его лишь возвращение в родные леса. Опасался, что разбередит старые раны.

И еще.

Соарты.

Рано или поздно судьба должна столкнуть их вновь. Он жаждал и боялся встречи с ними. Хотел мести и не знал, хватит ли сил отомстить. Но пока об этом рано думать. Впереди непокрытые лиги дороги, Сайнария, дикие земли…

На восьмую ночь они остановились в крохотной липовой роще посреди поля. Из земли пробивался родник, трава под сенью была мягкой и сочной, не чета жесткому, сухому мочалу, росшему вокруг.

Морлин и Тафель днем подстрелили трех зайцев. Толстяк Партлин умел и любил готовить, и на обед у жнецов вышло отличное жаркое вместо поднадоевшей похлебки и кулеша на сале. Ильгар разрешил парням подкрепить силы разбавленным вином.

Воины собрали хворосту, притащили источенное короедами бревно, и вскоре поляну посреди старых лип озарил весело потрескивающий огонь. Барталин пел о женских прелестях, остальные с удовольствием слушали. Голос у ветерана был замечательный — сильный, густой, и опыта в любовных делах хватало, чтобы описать все в сочных подробностях. Молодняк уши и развесил.

Ильгар отпил глоток вина. Утер ладонью губы и встал. Запахнув на груди плащ, отправился проведать дозорных.

Первыми сторожить выпало Снурвельду и Марвину. Пока один обходил кругом рощицу, второй затаился в траве. Ильгар никогда бы не заметил парня, если бы не условный знак — за семь шагов до схрона в земле торчала стрела с тряпкой на древке.

— Десятник, — голос у Марвина звучал сухо. — Вокруг полно норок. Береги ноги.

— Спасибо, но разгуливать здесь не собираюсь. Вас проверю — и спать.

— Как пожелаешь.

Ильгар нахмурился. Дозорный выглядел напряженным. Рядом высилась горка сломанных веточек. Знать привычки подопечных — долг десятника. Марвин всегда, когда нервничал, набирал коротенькие прутики и безжалостно разламывал их, пока не успокаивался. Скверная привычка, особенно, если ты в дозоре.

Ильгар подошел, сел рядом с Марвином.

— Тебя что-то тревожит?

Парень повернулся к нему. Скуластое лицо выглядело изможденным. Глубоко посаженные глаза смотрели внимательно и вдумчиво. Самый молодой жнец из десятка в тот миг напоминал старика.

— Я сомневаюсь, что иду правильной дорогой.

Ильгар опешил.

— Путь Сеятеля кажется тебе ошибочным? Почему?

— Не ошибочным. Просто я не уверен — для меня ли он? — Марвин взял последнюю палочку, повертел в пальцах, сломал и бросил в кучку.

— Это решать только тебе, — Ильгар поднялся, отряхнул штаны. — Я приму любой выбор. Но сам знаешь — для жнецов нет иных путей, кроме пути Сеятеля.

Когда он отошел, Марвин крикнул:

— Десятник! Будь осторожен. В нашем племени говорили: «Дорога может быть прямой и верной, но кто твои спутники?»

Ильгар пожал плечами и пошел прочь. Не сбавляя шага, пожелал Снурвельду спокойного дежурства и отправился к бивуаку.

Там было шумно и весело. Тафель нашел себе достойного, как он сам говорил, соперника, и вызывал его на бой. Нерлин отмахивался от назойливого стрелка, шутил и предлагал лучше посоревноваться в остроумии.

— Торгаш есть торгаш, — подначивал его Тафель. — Трусит и изворачивается!

— Негоже мне со всякими мордоворотами в пыли валяться, — улыбнулся торговец. — У меня колет один дороже тебя стоит… с потрохами и железяками!

Воины разразились хохотом. Стрелок покраснел, поднял с расстеленного на траве полотна учебный шест. Крикнул, надсаживаясь:

— А язык-то у тебя поганый! А руки-то кривые! Да сам ты — баба! Вырядился в бабьи обноски! Кинжал не стыдно к платьицу цеплять?

Нерлин встал, без разговоров скинул колет. Расшнуровал ворот на рубахе из тончайшего шелка.

— Румяны стереть не забудь, — ухмыльнулся лучник.

Ильгар вздохнул. В такие дела он не лез. Здесь собрались взрослые мальчики, которые умеют отвечать за свои слова. И если хотят намять друг другу бока — он мешать не станет. Да и особой жестокости парни не допустят.

Тем временем торговец вооружился учебной жердью и встал напротив противника.

Жнецы принялись дружно отхлопывать.

— Осторожнее, — буркнул драчунам Ильгар, перед тем как улечься на одеяло, заботливо расстеленное кем-то из подчиненных.