Грани судьбы (СИ) - Шепелев Алексей А. (читать книги полные .TXT) 📗
— Знаю — и всё, — отрезал Сашка и умоляюще посмотрел на Мирона. Спорить с Женькой не хотелось. Знал он таких: раз самом чего-то не может, значит и никто другой этого не может. Нигде и никогда. И жить становится очень легко: я струсил, так и кругом все трусы. Моя хата с краю, сижу и не высовываюсь… Вот и сидел бы, не вякал в спину.
А Серёжка… Нет, Серёжка был не такой. Сашка с самого начала это понял, когда узнал, как тот вместе с Балисом Валдисовичем целый день шел по пустыни. Насколько нелегко даются такие переходы, казачонок знал не понаслышке. А Серёжка вечером ничего: не стонал, не жаловался.
И потом, был он чем-то похож на самого Сашку: обоих осиротила война, оба оказались среди солдат, оба рвались в бой. Словом, хороший мог из Серёжки получиться друг, будь бы он немного постарше. Или будь помладше сам Сашка. А так… А так, хоть они и не друзья, но в том, что Серёжка всё поймёт и сделает как надо, Сашка не сомневался. Только бы старшие не отказались от этого плана и придумали, как передать малышу весточку. Потому казачонок и смотрел на генерала с такой надеждой. А ещё в голове у Сашки потихоньку начинал оформляться план операции.
— Может быть, — задумчиво произнёс Нижниченко. — Может быть, мальчик и сможет справиться со страхом перед драконом. Но есть ещё одна опасность: не поймает ли его стража на пути в драконий двор?
— Я же рассказывал, как мы пробирались внутрь, — возразил Олх. — Не ходит там никакая стража. Если каменная стена дюжину песов высотой для него не является непреодолимой преградой, то других препятствий быть не должно.
Балис улыбнулся в бороду. Дюжина песов — что-то около четырёх метров. Нужно совсем не знать Сережку Яшкина, чтобы предположить, что такая стена способна задержать его на пути к свободе. Дракон — да, дракон — это серьёзно. А стена — так, мелкое недоразумение. Стена даже в гарнизонах от самоволок большинство солдат не удерживала…
— То есть, нужно только его предупредить, чтобы в нужную ночь он оказался во дворике, где содержат дракона, — подытожил Наромарт. — Надо подумать. Может оказаться, что это не настолько невозможно, как нам показалось в начале. Посмотрим. В любом случае, сегодня ночью я понаблюдаю за тем, как охраняют дракона, и постараюсь понять, можно ли как-нибудь добраться до Серёжи.
Реш скептически хмыкнул, но ничего не сказал.
— Получается, — подвёл итог Скаут, — мы можем отдыхать и наслаждаться жизнью, пока завтра почтенный Мирон не нанесёт нам визит и не расскажет новости.
— Именно так и получается, — согласился Йеми.
Полуогр и эльфийка переглянулись.
— Что ж, мы не против немного побездельничать, — кивнул Олх. — В последние дни ребята усердно работали на Инквизицию, отдых им не повредит. Но хотелось бы, чтобы взятые вами на себя обязательства были выполнены точно и в срок.
— Мы не из тех, кто не знает цены слова, — неожиданно для Скаута ответил лысый мужчина, весь разговор молча стоявший у окна.
— Значит, договорились: завтра с утра мы будем ожидать прихода почтенного Мирона.
Толстяк трактирщик переминался с ноги на ногу и который уже раз утирал о передник потные ладони.
— Понятно всё, — махнул рукой отец Брабец. — Сообрази-ка нам лучше чего-нибудь перекусить, а то уж время к обеду, а мы ещё и не завтракали.
Бедняга выдохнул с таким шумом, будто раздувал в очаге пламя. Брат Пласил поморщился от донёсшегося запаха гнилых зубов.
— Жареных свиных рёбрышек в медовом соусе почтенные отцы откушать не желают?
— Желают, желают, — кивнул отец Брабец. — И по кружке ламбика нам принеси.
— Сию минуту, почтенные отцы, — пробормотал толстяк, пятясь задом от столика, за котором сидели инквизиторы. — Сию минуту подам. Не успеете оглянуться, как…
Поток словоизлияний прервала лавка, о которую запнулся отступающий хозяин харчевни. Трактирщик грузно грохнулся на пол, резво вскочил и с неожиданным для тучной фигуры проворством исчез в дверях кухни.
Брат Пласил сглотнул слюну. Перекусить и вправду не мешало. С самого рассвета они с отцом Брабецом отправились по городским трактирам с целью выяснения личности подозрительных рыжих купцов. Накануне орденские кнехты прошли все городские харчевни и постоялые дома, выясняя, не живут ли в них постояльцы, похожие на человека, убежавшего от брата Пласила в толийском порту. Не пропустили даже "Чёрного дома" и таберну в морритском квартале: отец-дознаватель был человеком дотошным и превыше всего ставил поиск истины. В итоге оказалось, что в городе находятся четверо купцов, напоминающих видом незнакомца, заходившего в школу Луция. И рано по утру отец-дознаватель, прихватив с собой временно приставленного к нему отцом Сучапареком юного брата Пласила, отправился беседовать с рыжими подозреваемыми. Трое из них проживали в харчевнях, расположенных в центральной части города, а последний, по закону подлости — в маленьком трактире у Южных Морских ворот. И, разумеется, все четверо оказались не при чём: ни в одном из них брат Пласил давешнего подозреваемого не опознал.
— И что теперь будем делать? — поинтересовался юноша у нового наставника.
— Есть и пить, — ухмыльнулся в бороду отец Брабец.
— Это я понимаю, досточтимый отец, — молодой инквизитор смутился, присел на табурет, но любопытство взяло верх, и он рискнул повторить вопрос: — Я хотел спросить, как мы будем дальше искать рыжего купца?
— А что ты сам думаешь по этому поводу?
— Ну… — Пласил смешался окончательно. — Я бы допросил с пристрастием мальчишку-раба. И трактирщика из порта. И того наёмника, который продал мальчишку в школу.
— И господина ланисту, — в тон собеседнику продолжил отец-дознаватель.
— Как можно? — с искренним ужасом воскликнул юноша.
— А почему — нет?
— Но он же моррит.
— Инквизиция карает виновных вне зависимости от их положения в государстве. Волю богов не дало приступать никому.
— Но… Разве ланиста виновен?
— Разумеется, — кивнул Брабец. Выражение его лица и голос были абсолютно спокойными и серьёзными, что окончательно сбивало юношу с толку. — Разве в этом грешном мире есть невиновные? Разве не преступает любой из нас заповеди богов? Вот ты, брат Пласил, назовёшь ли себя безгрешным?
— Нет, но… Я приношу покаяние, и боги прощают мою вину.
— Верно. Грех греху рознь. Если человек искренне раскаялся, то боги могут принять его покаяние. Истина в том, брат Пласил, что люди нужны богам. Не знаю уж зачем, но нужны.
— В интернатуре нас учили, что…
Брат Брабец поморщился, и махнул рукой.
— Ты не на экзамене. Я слышал это много раз.
— Но, разве это не правда?
Отец-дознаватель пожал плечами.
— Откуда мне знать. Боги — это боги. А я всего лишь человек.
— Но ведь мы, инквизиторы, верные слуги богов.
Брабец хмыкнул. Лавируя между столиками, к инквизиторам приближался щуплый лохматый мальчонка вёсен одиннадцати с подносам в руках. На подносе оказались две высоких деревянных кружки с пивом, большая деревянная тарелка с хорошо прожаренными свиными ребрами и плошка с соусом.
— Как тебя звать, малыш?
— Эрпоэль, господин, — немного неуверенно ответил паренёк.
— Служишь трактирщику?
— Да, господин, — отвечая на вопросы, мальчишка торопливо переставлял снедь с подноса на стол.
— Отчего твой хозяин подаёт к жаркому медовый, а не острый соус?
— Не знаю, господин. Но если соус тебе не по вкусу, то я…
— Не нужно, — лёгким движением руки инквизитор остановил готового метнуться на кухню Эрпоэля. — Хорошее мясо. Мы с удовольствием съедим его и с таким соусом.
Мальчишка, тем не менее, ушёл очень поспешно. Отец Брабец хмыкнул, качнул головой.
— Видишь, верный слуга. Ничего не знает.
— Он всего лишь ребёнок.
— Боюсь, если у хозяина есть взрослый осёл, от него бы я добился ещё меньше.
— Осёл — жалкая тварь по сравнению с человеком.
— Ты думаешь, что стоишь большего перед богами, чем перед тобой стоит осёл?
Брат Пласил так и застыл с открытым ртом и куском мяса в руке. А отец-дознаватель, как ни в чём ни бывало, принялся обсасывать рёбрышко.
