Брат-чародей - Горенко Евгения Александровна (лучшие книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
— Я иду туда, — мгновенно успокоившись, твёрдо сказал он.
— Нет. Мы идем вместе, — решил Кастема, потом задумался и с сомнением посмотрел на Гилла.
— И я с вами! — срывающимся голосом крикнул тот и закашлялся.
— В этаком виде? — добродушно спросил чародей, склонив голову и улыбнувшись.
Гилл непонятливо посмотрел на себя, потом — вопросительно — на него. Тот молча, без лишних объяснений снял свой плащ и кинул его Гиллу. Только сейчас до него с запозданием дошло, что он выскочил с постоялого двора лишь в не очень теплом камзоле, да ещё и нараспашку.
А Кастема уже шагал к ближайшему дому. С громким отчетливым возгласом "Королевское дело!" он ударил эфесом меча по воротам. Судя по тому, как быстро распахнулась калитка, хозяин прятался сразу за ней.
— Позаботьтесь о раненом. Утром за ним приедут из Королевской миссии, — и, не дожидаясь ответа, повернулся к своим товарищам и махнул им рукой. — Пошли.
Утром город напоминал развороченный муравейник. По улицам во все стороны носились посыльные, почтари и прочий служилый люд. Когда они встречались с высыпавшими из домов за новостями соседями, приятелями или даже просто шапочными знакомыми — уже не дожидаясь их встревоженных расспросов, сразу кричали на бегу "Спешу, спешу, потом!". На их лицах намертво застыло выражение торопливой озабоченности, под которым они просто прятали свою растерянность. Им бы самим кто рассказал, что происходит.
Степным пожаром разносились слухи, один нелепее другого. Первой волной прошло, что на Королевскую миссию ночью напали разбойники и сейчас оттуда телегами вывозят трупы. Чьи трупы — точно никто не знал, но многие среди убитых почему-то называли лорда Вин-Арцеля, Королевского представителя в провинции. Нет, это из столицы прискакал отряд гвардейцев, арестовал лорда и под конвоем отправил на суд королю. Враки — здесь он, в местной тюрьме, в одном застенке с главарем разбойников. А зачем это, с разбойником-то?… Да чёрт этих чародеев разберет. А они-то здесь при чём? Да, говорят, они эту кашу и заварили. Ну да, а нам расхлёбывать?…
В этом месте отцы семейств как по команде умудрёно качали головами и предрекали если и не конец света, то уж точно неурожай.
Когда утром Гилл по просьбе Кастемы сбегал на постоялый двор за его сундучком с письменными принадлежностями, а, заодно, и за своим плащом, он смог вдосталь насладиться жгучим народным интересом, одновременно опасливым и восторженным. Ну ладно, что малышня остолбенело останавливалась перед ним или с рёвом убегала прочь, к мамке. Ладно, что взрослые и солидные люди настораживались при его приближении, потом, словно что-то надумав, торопливо ломали шапки перед ним и долго провожали внимательными взглядами. А вот то, что местные красавицы с двенадцати до… тут он затруднялся сказать, до скольки лет, так вот все они пунцово краснели, непонятно чему дурацки хихикали и не менее дурацки выпячивали алые губки, — это уже слишком!
Осторожный шёпот "чародей, чародей" сопровождал всё его короткое путешествие. Знакомые крепкие стены постоялого двора увиделись ему убежищем, и он ускорил движение.
Внутри, несмотря на раннее время, было довольно людно. Легкое жужжание, разлитое в воздухе, при появлении Гилла мгновенно стихло. Он сделал вид, что не заметил этого, коротко поздоровался и с деловым видом зашагал в отведенную им комнату. На обратном пути ему чуть ли не пришлось перешагивать через настырно путавшегося под ногами хозяина, по пути вытряхивая из ушей его противно-угодливые "какая честь, какая для нас честь!".
Когда он, наконец, вернулся в Королевскую миссию, то облегченно вздохнул: здесь все были слишком заняты Кастемой, чтобы обращать внимание ещё и на него. Чародей сидел всё там же, в приемной комнате лорда Вин-Арцеля, и что-то выяснял у двух служащих, которые всем своим видом демонстрировали одновременно чувство собственного достоинства и верноподданность. Общее впечатление портила разве что их бледность. Кастема кивком поблагодарил Гилла и тут же отправил его с новым поручением — разыскать капитана.
Это оказалось довольно непросто. Большинство спрошенных о капитане видели его "как раз здесь, и даже недавно", но дальше шло неизбежное "но…". Гилл задумался: где б вероятнее всего задержался честный служака, счастливо избавившийся от грозившего ему обвинения в нарушении присяги? То есть — где в здании миссии он сможет найти и вино, и товарищей?
Простой расчёт его не подвёл: ещё не доходя до флигеля охраны миссии, он услышал знакомый хвастливо-довольный смех. Похоже, капитан опять рассказывал кому-то свою историю и события сегодняшней ночи — причем, каждый раз его повествование звучало по-новому. Если бы Кастема в двух словах не рассказал её Гиллу, он вряд ли бы только со слов капитана смог точно понять и её суть, и детали.
…Несколько дней назад, как обычно, в столицу отправили очередную часть собранных в Бериллене Королевских податей. Фургончик с тяжелыми мешками сопровождали трое чиновников и небольшой отряд солдат под началом капитана. Поездка обещала быть рутинной и без особых приключений: хотя в последнее время и вправду на дорогах стало неспокойней, всё же эта добыча была слишком крупной для сетей разбойников.
Но на деле оказалось иначе. В первый же вечер на кавалькаду напали — и в считанные минуты перебили всю охрану. Повезло одному капитану: после короткой схватки его сшибли в овражек возле дороги, а потом, похоже, в горячке грабежа забыли о нём.
Когда он очнулся, наверху уже всё стихло. Он с трудом выполз на дорогу по скользкому склону. В замерзавших лужах крови лежали его товарищи, и падающий снег уже не таял на их обезображенных гневом и страхом смерти лицах. Фургона с серебром не было.
Падая, он вывихнул руку и сильно ударился головой, но, несмотря на боль, затуманивавшую сознание, практически сразу сообразил, что произошло что-то очень необычное. Слишком много странных деталей: хотя нападавшие и выглядели, как рыбаки-разбойники — в равных тулупах, грязные и заросшие — они орудовали не дубинами, а копьями; кроме того, у одного из них (капитан мог поклясться) был армейский палаш. А поднятая с земли улика рассеяла его последние сомнения.
Никто из настоящих разбойников не стал бы привязывать клок выкрашенной пакли вместо своей собственной бороды.
Странности продолжились и после того, как он добрался до миссии и рассказал там о случившемся, а также о своих подозрениях. Конечно, гонцов с подобными вестями никто не любит, но то, как его встретили, выходило за все рамки. Быстро выяснилось, что ему никто не верит, а когда он стал горячиться, доказывая свою правоту, его самого в отместку стали обвинять сначала в трусости, а потом уже и чуть ли не в сопричастности к нападению. Он вспылил, отвесил оплеуху упрямому чиновнику и отправился на поиски самого Королевского представителя. Впрочем, как оказалось, только для того, чтобы тот, даже не выслушав, тут же приказал взять его под стражу за нарушение присяги и за дебоширство в здании миссии. Он довольно легко вырвался из рук знакомых гвардейцев и несколько дней провёл, не выходя из дома одной своей весёлой подружки. Его никто не искал, но, как выяснилось позже, за ним следили: иначе как бы лорд Вин-Арцель узнал о том, что он бросился за помощью к приехавшему в город Королевскому чародею?…
Сейчас капитан мог праздновать свою победу: Гилл своими ушами слышал, как лорд Вин-Арцель признался в том, что нападение было организовано его людьми и по его приказу.
Тут Гилл в очередной раз ощутил неприятный укол непонятного чувства, полусомнения-полурастерянности: а почему тот так легко сделал признание, которое грозит ему плахой?…
И в очередной же раз не найдя никакого нормального ответа, он тряхнул головой, выбрасывая эту почему-то тревожащую мысль, и вошёл в просторную и провонявшую потом и перегаром комнату. Капитан обрадовался, завидев его, и стал искать на заставленном дешёвыми бутылками столе свободную посудину, в которую можно было бы налить вина дорогому гостю. Гилл поспешил передать просьбу чародея; к чести капитана, тот тут же стал прощаться с такими же развесёлыми и краснощекими гвардейцами и засобирался в путь. Последнее, в общем-то, заключалось в том, что он заплетающимся шагом добрался до деревянной бадьи, почти до краев полной водой… и с размаху опустил туда голову. Отфыркавшись и отряхнувшись, подобно собаке, он заметно протрезвел и подошёл к стоявшему в дверях Гиллу уже четким, парадным шагом. Повернувшись с громким стуком на каблуках, он залихватски отсалютовал своим товарищам, восторженно взревевшим от гордости за него.
