Эльфийская трилогия - Нортон Андрэ (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗
Дыхание девушки едва заметно участилось, и Триана поняла, что заполучила ее.
«Все, она моя», — удовлетворенно подумала Триана и решила подсечь рыбку, пока та заглотила наживку.
— Но это будет нелегко, — предостерегла девушку Триана. — Тебе придется работать с полной отдачей. Тебе нельзя будет допустить, чтобы лорд Киртиан или его мать хотя бы заподозрили, что ты — не такая, какой притворяешься. Если же я останусь недовольна тобой... — Триана пожала плечами. — Ну, очевидно, я не смогу тебя наказать. Но я могу просто оставить тебя там, и ты так и проживешь жизнь наложницей незначительного лорда, в крохотном гареме, умирая от скуки. Гости у Киртиана бывают редко, так что у тебя не будет ни малейшей возможности развлечься. Думаю, такая женщина, как ты, от подобной жизни просто свихнется.
Рабыня не колебалась ни мгновения.
— Я буду служить вам, леди! — решительно заявила она. — Вот увидите, как я буду стараться!
Триана расхохоталась, взглядом предложив девушке разделить ее хорошее настроение. «Ах, Аэлмаркин, — подумала она, принявшись объяснять девушке, как пользоваться телесоновым кольцом и с чего ей нужно будет начать. — Это пари уже выиграно!»
Джель знал свое дело как никто другой. Киртиан оставил дом на мать и занялся всем остальным. Теперь, когда все были предупреждены и всех людей, работающих в поле, научили держаться соответствующим образом, Киртиан решил, что сейчас самое время заняться внешним видом своих людей. Надо, чтобы они выглядели уверенными в себе и процветающими — но не чересчур процветающими. Слугам не полагается выглядеть слишком здоровыми и слишком счастливыми. На самом деле тем, которые работают в поле, вообще не положено выглядеть счастливыми.
Киртиан угробил целый день, соображая, как бы это устроить. Он изучал заклинания иллюзии, размышляя, что ему делать, если лорд Киндрет засечет эти иллюзии или даже развеет их. Киндрет отнюдь не дурак, и если он засечет иллюзии, то непременно захочет узнать, что же под ними скрывается. Первым делом он, конечно же, заподозрит предательство. Но и потом он определенно пожелает узнать, зачем накладывать иллюзии на обычных рабов.
В конце концов, когда уже опустились сумерки, Киртиан решил пройтись по свежему воздуху. Может, хоть голова проветрится и в ней появятся какие-нибудь новые мысли.
На небе появились первые звезды, и легкий ветерок нес ароматы сада. Киртиан улучил момент и погасил светящиеся шары вдоль садовых дорожек. Он знал сад на память и вовсе не нуждался в освещении, чтобы гулять по нему. Сейчас темнота доставляла ему искреннее удовольствие — и не потому, что он погрузился в раздумья, а потому, что ему хотелось дать передышку уму.
«А как выглядят слуги Аэлмаркина?» Наверное, именно это его людям надо взять за образец для подражания. А то, несмотря на раболепные позы, в них все равно оставалось нечто неуловимо неправильное, и Киртиан никак не мог сообразить, что же не так. Он неспешно брел по саду и перебирал в памяти воспоминания о визите к Аэлмаркину, стараясь не сосредотачиваться ни на чем конкретно. В конце концов, ему нужны были даже не воспоминания, а общее впечатление. Как себя ведут обычные слуги, те, которые убирали в комнатах и накрывали на стол, — других-то он не видел?
Первыми приходили на память самые привилегированные рабы, красавчики, обязанные среди всего прочего еще и служить украшением интерьера. Но они Киртиану не подходили, отчасти хотя бы потому, что он вовсе не был уверен, сумеет ли кто-то из его людей убедительно подражать повадкам раба для удовольствий, а отчасти потому, что он предпочитал создать у лорда Киндрета впечатление, будто вся его челядь ведет суровый, аскетический образ жизни. Пускай Киндрет считает, что Киртиан всецело поглощен своим хобби и ни о чем, кроме воинских забав, не думает — и, уж конечно, мало интересуется роскошной жизнью. В этом вреда не будет.
«А кроме того, так он лишний раз убедится, что нас нет особого смысла захватывать. Большей прибыли, чем сейчас, из нас не извлечь. И вообще, может, мы ведем такой суровый образ жизни просто потому, что роскошь нам не по карману».
Как Киртиан ни старался, в памяти всплывало лишь смутное ощущение одинаковости, как будто все слуги низшего уровня были муравьями. Какая разница, тот муравей или этот? С тем же успехом они могли являться мебелью, каменными плитами пола, постаментами для статуй — настолько хорошо они сливались с окружающей обстановкой.
И тут Киртиан в мгновенной вспышке озарения понял: да ведь это и есть то, что ему нужно!
«Надо одеть всех в какие-нибудь одинаковые форменные туники или что-нибудь вроде этого, — решил Киртиан. — Им не положено выделяться — они должны быть все равно что невидимы. Одинаковые неяркие туники отлично для этого подойдут». Правда, он не знал, как именно должны выглядеть эти туники, но это уже мелочи. Любая швея сама сообразит, как это лучше устроить. А ему надо прямо с утра первым делом поговорить со швеями — пускай они решают, как за счет одежды сделать всех людей в поместье неотличимыми друг от дружки.
А насчет того, что они должны выглядеть несчастными... Киртиан ухмыльнулся — его посетила еще одна идея. «Надо будет воткнуть им в одежду какую-нибудь занозу, так, чтобы по-настоящему она не вредила, но здорово раздражала — или засунуть по камушку в сапог, или велеть надеть слишком большую или слишком маленькую обувь. Тогда у всех вид сразу сделается мрачный и недовольный — а ищейки Киндрета могут хоть обнюхаться».
Киртиан зевнул и понял, что слишком давно не спал — хотя с этой подготовкой к визиту Киндрета все не высыпаются. «Ладно, спать, — решил он. — А поутру первым делом — к старшей швее».
Несмотря на то, что проснулся он очень-очень рано — буквально на рассвете, — когда он без предупреждения заявился в мастерскую к швеям, те уже были все в трудах. Честно говоря, Киртиан удивился. Конечно, он всегда знал, что его люди рано начинают работать — задолго до того, как встает он сам, — но он как-то никогда особо не задумывался над этим.
Мастерская представляла собой большую, хорошо освещенную комнату с удобными креслами, в которых уже сидели несколько женщин и усердно шили. В дальнем конце комнаты стоял большой стол, заваленный тканью, и еще одна женщина двигалась вдоль него, щелкая остро отточенными ножницами, нарезая ткань на куски и откладывая их в сторону. Вдоль одной из стен на стеллаже были уложены рулоны материи, на колышках висели ленты и тесьма на деревянных катушках, а еще один стеллаж, маленький, был заставлен катушками ниток. Киртиан изложил свою просьбу старшей швее, внушительной даме с седеющими волосами, объяснив, какого именно эффекта он хочет добиться и почему. Старшая швея поджала губы и нахмурилась:
— Мой лорд... вы понимаете, чего просите? Форменные туники для всего поместья! Да, ткани у нас хватит — но время! Даже если делать самые простенькие туники, без рукавов, и не обрабатывать срезы, и то на каждой нужно выполнить плечевые и боковые швы. А такие туники будут выглядеть настолько грубо, что от них за версту будет нести кустарщиной...
— Краска, — вмешалась в разговор одна из женщин, выполнявшая некую загадочную операцию — кажется, она подворачивала края у огромного вороха ткани, лежавшего сбоку от нее. — Вовсе незачем шить новую одежду — надо просто поставить на огонь красильные чаны и заставить всех выкрасить свои старые туники и штаны. Вполне сойдет за форму.
— А что, неплохо придумано! — воскликнула старшая швея, и лоб ее разгладился. — А то ведь, кстати, это выглядело бы странновато, если бы все поголовно вдруг оказались обряжены в новую одежку.
— А насчет цвета — лучше всего черный. Ореховая кожура — самый дешевый краситель, и у нас ее полно. А к тому же черный — ходовой цвет, одежда такая все равно нужна, и народ не станет жаловаться, что их заставляют переводить добро.
Женщина очень радовалась своей находчивости — впрочем, равно как и Киртиан со старшей швеей.
