Ошимское колесо (ЛП) - Лоуренс Марк (книги бесплатно без .TXT) 📗
Женщина прикусила губу, оценивая шансы. Из неё получился бы ужасный игрок в покер. Она глянула на охранника, потом на меня, и наконец её взгляд остановился на либанском баре в её руке.
– Он сказал, что хочет посмотреть на девушек. Хотел узнать, у нас тут только свободные работницы, или мы покупаем и рабынь. Спрашивал о новых девушках. О белых девушках. Моего роста, тёмные волосы. Я сказала ему, что таких тут нет, но он всё равно хотел посмотреть.
– Он не упоминал имени?
– На островах негоже задавать такие вопросы. Тут это верный способ получить порез на горле.
Я понял её намёк. Даже пьяный, я знал, что это не просто праздная беседа. Но всё же.
– Он упоминал имя?
– Лиза?
– Де Вир?
– У новеньких есть только имя. Хорошо работай, и через пару лет, быть может, получишь другое. Де Вир, говоришь? На таком прозвище тут не заработаешь. "Де Виртуозная" ещё сошло бы. Меня звали "Четыре Входа". Сьерра Четыре Входа.
Лиза? Пленница пиратов? Мне нужно было это обдумать. Я отошёл, чуть не врезавшись в мужчину, нагруженного мешками.
– Прошу прощения. – Отчего-то я опустился до извинений перед простыми рабочими. – Я… – я повернулся и помчался по улице.
– Не хочешь воспользоваться своим кредитом? – крикнула мне вслед Сьерра.
– Может, позже… – Я бы остановился и обернулся, но моя голова всё ещё кружилась, и далеко не только из-за избытков вина. Лиза де Вир рабыня в порту Френч? Как?
– Ты ведь думаешь, какой четвёртый вход, не так ли? – Крикнула она мне в спину.
Я не ответил, но по правде говоря, несмотря на то, что в голове кружились мысли о Лизе… я думал.
Солнце уже садилось, когда я поднялся по сходне на "Санта Марию". На причалах стало тише, хотя до тишины было далеко. Разносился шелест, который бывает, когда море становится алым, и вытягиваются тени. От неподвижных кораблей тянулись тени мачт, добираясь всё дальше и дальше – по докам, по стенам пакгаузов, смешиваясь, сливаясь, пока освещённым не остался лишь самый высокий гребень – последние лучи солнца полыхали на особняках, в которых пиратские лорды и пиратские дамы играли в аристократию.
– Ты вернулся, чтобы напоить своих ебучих тварей? – Навис надо мной сзади Бартоли, когда я встал у поручня, глядя на море. Было время, когда этот человек серьёзно рисковал бы, прервав меня на закате, но теперь Аслауг мне даже не шептала.
– Христа ради, это ж верблюды. Верблюды не пьют. Это все знают. – Я выставил ладонь перед его лицом, предупреждая любой ответ. – Пираты торгуют рабами, но не устраивают ради них набеги… не так ли? – Задавая вопросы в порт Френч, Роллас мог добиться того, что ему перережут горло. Я же со своей стороны задавал вопросы на "Санта Марии". Это намного безопаснее.
– Хочешь купить рабов? Ты и за верблюдами-то присмотреть не можешь!
– Откуда они берут своих рабов? – я не отходил от темы. – Очевидно, их привозят работорговцы. – Бартоли почесал свою чёрную бороду и шумно сплюнул за борт.
– Пираты продадут пленников с корабля, но не станут хватать людей в порту или на континенте. Даже пиратам нужны друзья. Не сри там, где ешь. Это наука для всех… видимо, кроме твоих ебучих верблюдов.
– Так… где здесь можно купить раба?
– На невольничьем рынке. – Бартоли посмотрел на меня тем взглядом, которым смотрел уже много дней. Этот взгляд говорил: "ты идиот".
– И где…
– Сам выбирай. Их, наверное, дюжина. Первый вон там – главный рынок, за пакгаузом Кривого Джека, здоровым таким, с гонтовой крышей, где табак и всё такое. Второй – рынок детей, сразу за таверной "Сердце Короля" у начала Главной улицы.
– Дюжина? – Слишком много придётся проверять из-за одной только интуиции и мужского затылка.
Бартоли наморщил лоб и уставился на свои пальцы.
– Тринадцать.
По спине побежали мурашки от того, как выстраивались планеты.
– Тринадцать?
– Тринадцать.
Первая остановка, вторая сестра, тринадцатый…
– А где тринадцатый?
– Наверх, мимо домов лордов, среди холмов. – Он махнул толстой рукой в сторону города. – Его и называют "Тринадцатый". Так я и понял, что их тринадцать. Торговля там идёт не очень бойко. Там скорее… как вы это называете? Школа? Повышают качество женщин. Впрочем, это не для таких, как мы. Продают их богачам в Мароке и на континенте.
И вот так предчувствие, мужской затылок, воспоминание о многочисленных прелестях Лизы Де Вир и два лживых матемага заставили меня брести следующим утром по улицам порта Френч, мучаясь от похмелья. Я понял, что насквозь промок от пота, несмотря на облака, клубившиеся над холмами Ка Льяра. Приближалась гроза. Не нужно было быть моряком или фермером, чтобы это понять.
Юсуф к этому меня и готовил. Я знал это. От планирования моего маршрута домой до подготовки тех трёх чисел, о которых, как он отлично знал, я непременно спрошу. Я решил, что с Омаром и его магистром я разберусь в своё время. Сейчас я шёл дальше, мужественно избегая всевозможных стоящих на улицах таверн, стука игральных колёс из низеньких мансард и криков предприимчивых девиц из сводчатых окон.
Прошлой ночью я спал на "Санта Марии". Вечерняя выпивка меня настигла, и я расположился на большом мотке верёвки на ступеньках бака, просто чтобы дать чуток отдохнуть глазам. Следующее что я помню – на меня гадили чайки, жутко яркое утро было в разгаре, моряки кричали слишком громко, и самые резвые торговцы уже устанавливали свои ларьки.
Затолкнув в себя обильный завтрак, я решил, что совершу благородный поступок и попытаюсь отыскать Лизу. Я подумал, не поискать ли Ролласа – если это был Роллас, – но по крайней мере я знал, что Лиза не станет бродить одна. И к тому же велики были шансы, что Роллас уже задал достаточно вопросов, чтобы его пырнули ножом и утопили в доках. Или, зная Ролласа – что он пырнул ножом нападавших и вынужден был бежать.
Порт Френч заканчивается редкими особняками торговцев и виноградниками, когда взбираешься на холмы, которые тянутся вглубь острова. Здесь по-своему мило, но я бы предпочёл посмотреть на это с седла. Или вовсе не смотреть. Особенно когда шёл пешком, под ударами шквалистого ветра, который никак не мог определиться, в какую сторону ему дуть. Я щурился от песка и пыли и шёл, следуя противоречивым указаниям нескольких местных, из которых выбрал нечто среднее. Вскоре, шагая по засохшим следам, которые вились между пересохшими гребнями, я понял, что заблудился. Прошёл мимо какого-то разинувшего рот деревенщины, и он снабдил меня очередной кучей врак по поводу маршрута до Тринадцатого – акцент у него был таким сильным, что его речь не сильно отличалась от хрюканья его свиней. После этого мне встречались лишь козы и один удивлённый осёл.
– Чёрт возьми.
Я уже не видел ни моря, ни города – только повторяющиеся бурые холмы, усеянные колючими кустарниками и камнями. Если не считать коз, нежившейся на солнце ящерицы, и сарыча, кружившего над головой (возможно, ожидая моей смерти), я, видимо, был совершенно один.
А потом начался дождь.
Спустя час, промокнув до нитки, извозившись в грязи после нескольких падений и уже бросив свою цель (теперь мне хотелось лишь снова отыскать порт Френч), я вскарабкался на гребень холма, и там, на следующем гребне, оказался Тринадцатый.
Он выглядел, как старая крепость: строение с высокими стенами и дозорными башнями на каждом углу, выходящими на сланцево-серое море. С моего холма я разглядел здания внутри строения: бараки, конюшни, офицерские квартиры (единственная часть комплекса, которая выглядела хоть немного гостеприимно), колодец и три раздельных тренировочных площадки. Грозные деревянные ворота, обитые железом, были закрыты для внешнего мира. На башнях возле сигнальных колоколов, готовых зазвенеть в случае тревоги, стояли стражники. Другие стражники прохаживались по стенам, а некоторые сидели на парапете или глазели на облака. Казалось, что охранников слишком много, но это только пока не поймёшь, что они нужны здесь не для предотвращения побегов рабов, а потому что рабынь могли украсть. В конце концов, они были ценным товаром, а этот остров управлялся преступниками.
