Любовь по закону подлости (СИ) - Мамлеева Наталья (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
— Кто рядом с нашим миллиардером? — тихо спросила я оператора, но тот будто не услышал меня, устремив свой взгляд к судьям. — Лик?
— М? — откликнулся он и повернулся ко мне, моргнув.
— Кто это? — повторила я свой вопрос, указав подбородком на неизвестного мужчину.
Он имел светлые длинные волосы, нарочито небрежно перехваченные кожаным ремешком, и зеленые проницательные глаза, не выражающие практически никаких эмоций. Белый строгий костюм идеально сидел на спортивной фигуре, а яркий аксессуар в виде красного шелкового галстука выделял его в толпе деловых людей.
— Клей Сандеров, — тихо ответил Лик, нахмурившись, — он бизнесмен с другого конца Хоэра. Кажется, владеет крупными новостными каналами, «Корунскими интросетями», тем самым контролиря потоки информации и являясь одним из самых влиятельных людей в мире.
— Крутой дядька, — с уважением сказала я и быстро потеряла к нему интерес, так как Диксандри подошел к первой претендентке.
Девушка аккуратно положила на отдельные блюдца кусочки песочного пирога и подала их судьям. Попробовав его, они переглянулись и прошли дальше. Лик заметно нервничал. Я бросала на него вопросительные взгляды, пока оператор, что-то пробормотав, не скрылся за съемочной площадкой. Проводив друга взором, я переключила внимание на подошедших судей.
— Доброго дня, — с улыбкой поприветствовала я, и все судьи одновременно посмотрели на тарелку, на которой лежал один единственный уцелевший кусочек торта.
Взгляды обратились за мою спину, безусловно, отметив подпаленный кухонный гарнитур. А я что? Сделала невинное выражение лица и пожала плечами, мол, кто знает, как такое могло произойти? Демио усмехнулся и спросил:
— Так это всё, что уцелело в результате кулинарно-военных действий?
— Как всё? А я? — наивно спросила я, и запоздало поняла, насколько провокационно и двусмысленно звучал мой вопрос.
Демио расплылся в широкой улыбке. Его мама нахмурилась и вопросительно взглянула на сына.
— Разумеется, как я мог не посчитать вас? — медленно произнес он, протянув руку.
Я вложила в неё чистую десертную вилку, сдерживаясь от желания воткнуть её в ладонь миллиардера. Мысленно уже даже представила этот процесс: заляпанный кровью кухонный стол и я, довольная жизнью и улыбающаяся. Мотнув головой, отогнала непрошеные мысли и с ожиданием уставилась на Демио.
Он с трудом отделил кусочек пирожного, при этом с невероятным изумлением нанизывая его на вилку, после чего попробовал. С каждой секундой его лицо мрачнело, но в итоге он прожевал и натянуто улыбнулся.
— Восхитительно, — выдавил он, и его мать с неверием посмотрела на сына.
Такой же взгляд был и у плотного кулинара. Мужчина поправил усы и нахмурился, вглядываясь в коржи. Он-то должен заметить, что они не воздушные, какие должны быть у бисквита.
— Позволишь попробовать? — спросила конфьера Диксандри, но Демио неожиданно отодвинул от неё тарелку с десертом.
— Думаю, что сам хочу насладиться этим пирожным. К сожалению, оно только одно, — сказав это, он отломил еще один кусочек и съел.
И что это было? Поведением миллиардера явно заинтересовались все, кто присутствовал на съемочной площадке, а он продолжал жевать пирожное, причем с явным усилием, хотя не забывал улыбаться в камеру.
Я вот сейчас не поняла, какой у нас счет? Если до этого я могла предположить, что он устроил кулинарное состязание, чтобы избавиться от меня, то судя по сегодняшней реакции, все предыдущие предположение летят к чешэру под хвосты!
Значит, кулинарный конкурс он устроил только для того, чтобы щелкнуть меня по носу, но в итоге и сам поплатился — я не была уверена, что моё пирожное настолько вкусное.
Возвращаемся к ранее заданному вопросу, так какой у нас счет? Один — два или два — два?
Когда на тарелке осталось совсем немного, Демио передал её мне и с улыбкой серийного маньяка произнес:
— А остальное я оставлю для Йолины. Уверен, что она тоже вправе насладиться результатами своих трудов.
— Позвольте, конфьер! — остановил его кулинар, практически спасая от неминуемой смерти моё чувство прекрасного. — Дозвольте мне оценить способности девушки, ведь кто лучше понимает в десертах, чем я?
— О, нет, уважаемый конфьер Носфират, я не могу позволить наслаждаться этим… чудом кулинарного мастерства другому мужчине, кроме меня, — бескомпромиссно заявил он и повернулся ко мне, настояв: — Конфьери, попробуйте. Вы должны разделись со мной эту… трапезу.
«…боль» — я скорее почувствовала это слово в контексте, чем услышала.
Где-то тут подвох. Взяв чистую вилку, я нанизала кусочек пирожного и с трудом подавила позыв выплюнуть его обратно, сдержавшись от последнего действия только под предупреждающим взглядом Демио. Садист!
Ну и гадость! Сухая, горькая, с трудом пережевываемая смесь, скрашенная вполне ароматными и вкусными орешками. И как Диксандри съел бо'льшую часть?
— До конца, Йолина, — тише и с нажимом добавил он, видимо, чтобы другие не попробовали чудо моего кулинарного искусства.
В этот момент я могла выбросить блюдо, могла объявить, что есть это невозможно, но я почему-то уверена, что Диксандри все равно найдет способ оставить меня в конкурсе, например, сказав, что кому как, а лично ему понравилось. И тогда даже трое других судей, от пробы которых мы спасаем оставшийся кусочек пирожного, ничего не изменят. В случае же, если я откину торт, выставлю не только себя пухыхлой и неумехой, но и миллиардера.
Я даже его немного уважать стала. Конечно, как тут не зауважаешь человека, родившегося с золотой ложкой во рту, который собственноручно впихивал в себя вот эту гадость?
Всё-таки после того, как я съела остатки, счет три — два в его пользу.
— Очень вкусно, — прокомментировала я, показав чистую тарелку.
— Мне тоже весьма понравилось. Благодарю, — проскрежетал голос Демио и он с улыбкой отошел от меня.
— Что ж, очень жаль, что мы не можешь испробовать… чудеса вашего таланта, — с усмешкой сказала конфьера Диксандри и бросила взгляд мне за спину, — но уверена, что свои таланты вы показали… наглядно.
Даже если мне было стыдно и неловко это слышать, я выдавила из себя улыбку и просто вторила её сыну:
— Благодарю.
Когда судьи ушли, я отыскала спрятавшегося друга. Лик был задумчив.
— Что ты здесь делаешь? Нет бы, чтобы поддержать подругу в такой критической ситуации, а ты сбежал. Неужели стыдно было? Если ты отлынивал от своих обязанностей оператора в надежде, что мы вылетим с конкурса, спешу тебя разочаровать: Диксандри пока не торопится освобождать нас от своего общества.
— Понятно, — ответил друг на мой спич и так и не вышел на съемочную площадку, прислонившись к стене.
— Лик, что с тобой?
Я не узнавала друга. Шестров обычно был чешэрски спокоен, а сейчас нервно теребил рукав рубашки и смотрел в одну точку. Подойдя ближе, я положила ладонь на плечо мужчины и заглянула в глаза.
— Если что-то случилось, скажи мне. Вместе мы решим эту проблему.
— Йолина, — с усмешкой отозвался друг, выпрямившись, — ты так и не поняла главного.
— И что же главное?
— Мужчина должен решать проблемы, а не хрупкая девушка, — объяснил он и прижал меня к себе. — Обещаю, что никому тебя не отдам… в обиду.
Я могла лишь удивленно на него воззриться. Предложение было построено явно неправильно, и я бы обязательно у него об этом спросила, если бы в это время его настойчиво не позвал помощник оператора.
— Должны провести собрание перед личными интервью с претендентками, — объяснил мне Шестров. — Тебе тоже пора. Скоро объявят результаты.
Что-то мне подсказывало, что я не хочу их знать, потому что заранее догадывалась о результате.
Пора мне идти в цирк, создавать там свой шатер и подрабатывать гадалкой. Или я предугадываю действия только Демио Диксандри?
Первое место отдали Лике Локвуд, а вот второе — мне. Видимо, в этот раз миллиардер решил не акцентировать на мне все внимание общественности и отдать заслуженные лавры другой девушке. Лика разве что не светилась от счастья, когда давала публичное интервью. Я же, окинув окружающее пространство неприязненным взглядом, поторопилась покинуть съемочную площадку, пока меня не остановил конфьер Носфират.
