Любовь по закону подлости (СИ) - Мамлеева Наталья (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
Центром цирка всегда были укротители грызлоухов — бесстрашные заклинатели, по велению которых грозные животные ходили, словно ручные зверьки.
— Всегда ими восхищался, — тихо сказал Лик, стоя позади меня, — они не только осмелились управлять своей жизнью, но и держат под контролем чужую звериную сущность.
— Они освободились от страха, — пожав плечами, констатировала я. — Но обрели ли они счастье? Иногда счастье заключается вовсе не в свободе, если эту свободу мы отдаем добровольно.
— Что ты имеешь в виду?
— У моей мамы всегда была свобода, — ответила я, смотря на огороженную арену с грызлоухами, — но не было главного — любви и семьи. Я не в счет, я всегда была сама по себе. Поэтому уверена, что я готова отдать свою свободу ради любви. Стать циркачкой? Нет. Такая свобода не для меня. По своей сути они все одиноки, всю жизнь в путешествиях, чтобы показывать свою улыбку чужим, и изредка — родным, когда, наконец, попадают домой.
— Ты будешь прекрасной женой, — со вздохом произнес Лик, и мы развернулась, чтобы пройти к следующему шатру.
— Думаешь? Я не умею готовить, не люблю убираться и стирать, да и ребенка в руках никогда не держала.
— Зато ты будешь верной любящей женщиной, лучшей опорой для своего мужа. Поэтому я не хочу… чтобы ты была с Диксандри. Он не будет тебя ценить.
— С чего ты взял? — неожиданно ощерилась я. — Ты ведь его совершенно не знаешь!..
И прикусила язык под удивленным взглядом друга. Что за мысли лезут мне в голову? Да, Диксандри умный привлекательный мужчина, которым легко увлечься, но ему нужно от меня лишь одно, что дать ему я могу только в совокупности с кое-чем большим — его преданностью и любовью.
— Йолина, ты же не…
Нужно было срочно перевести разговор!
— О, смотри! Там гадалка!
Потянув друга к разноцветному шатру, я дала себе время перевести дыхание. И чего так разволновалась? Лишь бы Лик не придумал себе чего о наших с Демио отношениях! Потому что нет этих самых отношений.
Улыбнувшись другу и передав ему свой рюкзак, я вошла внутрь, отдала гадалке двадцать тирлингов и протянула свою руку. Женщина, облаченная в черную хламиду с наполовину закрытым лицом, провела пальцем по ладони, вызвав мурашки по телу.
— Неожиданно… в последнее время в твоей жизни наступили перемены… ты сменила дом… работу… привязанности, — медленно со значительными паузами выговорила гадалка, и я только хмыкнула.
— Об этом можно узнать и по телегиду. Можете ли поведать что-то необычное?
— Хм, — не стала оправдываться женщина, — что если я тебе скажу, что недавно ты нашла одну забавную вещицу, от которой не собираешься избавляться? Не думала, почему не хочешь с ней расставаться?
— Дело не в том, что я не хочу, — ответила я, смущенная встречными обвинениями гадалки. — Просто я не могу, иначе будут спрашивать, откуда я ее взяла, а пока у меня нет разумных доводов, чтобы подтвердить свою невиновность.
— Пустые отговорки.
— Ну знаете ли!..
Слова гадалки раздражили меня, поэтому я поднялась со своего места и направилась к выходу, когда мне вслед долетели её слова:
— Хотя именно он помог найти тебе счастье, но он может его и погубить.
Как всегда все очень пространно и непонятно! И чего только пошла к ней? Шатер я покидала с недовольным выражением лица.
— Ну что случилось? — участливо спросил Лик, который все это время ждал меня.
— Ничего, — отмахнулась я.
Лик не стал настаивать, и мы медленно побрели к выходу, где стояли несколько рестораций. Друг молчал. Вокруг веселились зрители, наблюдая за циркачами, а мне стало неожиданно грустно. Я почувствовала себя одинокой в толпе людей.
От Пухыхлы Чешэрской: «Любовь к людям и боязнь толпы могут одновременно существовать в человеке».
Вернувшись в покои, я первым делом смысла с себя тревоги дня под теплыми струями душа. В горле пересохло, а вода, стоящая в графине на столике, закончилась, поэтому пришлось с графином в руках спуститься вниз, на кухню.
И уж чего я не ожидала, так это увидеть Демио, готовящего профитроли. Хмыкнув, я прошла к бойлеру, наполнила графин водой и налила себе полный стакан, осушив его до дна. Диксандри скосил на меня заинтересованный взгляд, но первым начинать разговор не решался.
— Неужто знаменитая марка «Шоколадный мусс» готовит свои сладости под твоим строгим присмотром? — весело спросила я, наблюдая, как мужчина достает из печи противень с готовыми формами, которые осталось лишь заполнить кремом.
— О, нет, я лишь наслаждаюсь их трудами, — ответил миллиардер, тепло улыбнувшись. — Это может показаться странным, но готовка меня расслабляет, заставляет спокойно подумать о некоторых волнующих меня вещах.
— Неужели знаменитого Демио Диксандри может что-то волновать?
— Например, ты, — серьезно ответил он и тут же озорно улыбнулся. — Не хочешь закончить готовку? Осталось заполнить полости профитролей кремом.
Поддавшись очарованию момента, я встала у кухонного стала и приняла кондитерский мешок из рук мужчины. Демио встал позади, неожиданно волнуя близостью своего тела. По рукам пробежала мелкая дрожь предвкушения, которую я отчаянно пыталась унять. Демио положил свои ладони поверх моих, помогая перемещать мешок от одних пирожных к другим.
— Вот так, — тихо прошептал мужчина, практически касаясь губами ушной раковины, — медленно.
Оказывается, совместная готовка интимное занятие, и она могла не на шутку взбудоражить подсознание. Мне бы оттолкнуть Демио, но против этого взбунтовались гормоны. Наверное, я сегодня морально выдохлась противостоять Диксандри.
— Я совсем не умею готовить, — неожиданно призналась я.
— Совсем? — спросил Демио, и я почувствовала, как он улыбается.
— Совсем, — со вздохом призналась я.
Маг рассмеялся и специально дернул рукой, чтобы приличная доза крема осталась у меня на запястье. Я потянулась за салфеткой, но Диксандри задержал меня, наклонился ниже, подняв мою руку к своему лицу, и лизнул запястье. По телу прокатилась новая волна предвкушения, и я невольно прижалась спиной ближе к мужчине.
Миллиардер тем временем спустился от чистого запястья к ладони, пробираясь мягкими губами к пальцам. Когда он поцеловал мизинец, чуть втянув его в рот, я поняла, что все это время не дышала и сейчас шумно выдохнула.
— Демио…
— Йолина? — отозвался брюнет, прижавшись щекой к моему виску, но так и не выпустил из захвата мою руку.
— О… от…— пробормотала я, смущаясь своего волнения и запинаясь. — От… отпусти.
Он выполнил просьбу без лишних слов. Я медленно высвободила свою руку, разворачиваясь в сильных руках. Демио уперся руками в столешницу по обе стороны от меня и наклонился ниже, практически касаясь своими губами моих. Волновал близостью стройного сильного тела.
— Почему ты бежишь от того, что тебе самой нравится?
Мне хотелось возразить, но лгать я не любила. Этот невыносимый мужчина смог привлечь меня еще там, в горах. Когда он уличил меня во лжи, когда рассуждал о ценности выбора при подкидывании монеты, когда провожал меня долгим задумчивым взглядом с балкона собственного особняка. Казалось, что тогда я оставила частичку себя в Дикоморье. Эта частичка росла, увеличиваясь в размерах, и вскоре стала противостоять мне самой.
Нет, я не влюбилась, но определенно близка к этому чувству.
— Потому что расплата за собственные желания велика.
Когда-то моя мама не устояла перед желанием, и родилась я. Родилась и жила в одиночестве, стараясь справиться со своим даром, смотря, как родительница пытается заработать деньги на магическую школу, а потом и на мой университет. Порой за наши ошибки приходится расплачиваться не только нам.
— Йолина, я не твой отец.
— Но ты его даже не знаешь, — возразила я.
«И я его не знаю», — мысленно добавила.
— Йолина…
— Доброй ночи, конфьер.
Он выпустил меня, отступив в сторону. Стараясь спрятать смущенный взгляд, я выскользнула из кухни и только потом вспомнила про графин, наполненный водой. Вернувшись за ним, я старалась не смотреть на задумчивого миллиардера и быстрее покинуть его общество.
