Девушка без лица (ЛП) - Боросон М. Х. (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗

— С вами приятно иметь дело, мистер Сю.

Сю Шандянь помрачнел, и я впервые видела негативные эмоции на его лице. Мужчины заметили и проследили за его взглядом, который был обращен на меня.

— Жрица Сян, — сказал хрипящий мужчина, — с вами плохо обошлись сегодня. Прошу прощения. Мы не знали о вашей дружбе с мистером Сю, — другие согласно шептались. — Вы ранены? Мы могли бы отвести вас в лазарет. Или, может, вы хотите пообедать?

— Не стоит, — сказала я. Я не могла перестать улыбаться, глядя потрясенно на Сю Шандяня, он ценой сигар не только пришел мне на помощь, но и обеспечил мне безопасность в будущем. Его подкуп сигарами был эффективным, как все боевые искусства, и я была благодарна, что он предложил за меня импортный товар. Я была перед ним в большом долгу. Я тихо обновила клятву помочь душе его жены, это было меньшим, что я могла для него сделать.

Младший Шмель взял мой персиковый меч и вежливо вручил мне.

— Твой меч, — сказал он. Он передал мне веревочный дротик. — Твой веревочный дротик, — сказал он и передал мне талисманы. — Твои талисманы, — сказал он. Он вручил мне неприметный кусочек бумаги, на который я скопировала записку безликой девочки. — И твое расписание тренировок, — сказал он.

— Что?

Мистер Сю повел нас по ресторану, широко улыбаясь. На первом этаже собрались поесть рабочие, и его, казалось, приветствовали все, шутили с ним. Никто будто не знал о смерти его жены.

Я поглядывала на листок, на ряды и колонки, по-новому. Цифры были датами и временем, а странные пары слов могли быть названиями остановок поезда.

Сю Шандянь вел меня сквозь толпу, пожимал руки, хлопал по плечам, говорил рабочим бодрые слова, проявлял дружбу. Его поведение впечатляло, и все, кто пересекался с ним, становились лучше, словно он их заряжал. Даже меня.

Он взглянул на меня, сделал пару шагов в мою сторону. Его беспечный вид растаял, сменившись серьезным выражением.

— Мисс Сян, — сказал он. — Прошу, пойдемте со мной. Нам нужно поговорить.

СЕМНАДЦАТЬ

Я шла за Сю Шандянем в тишине, мы спускались по склону по улицам Китайского квартала, по лестницам к тротуару над парикмахерской и рестораном, пока мы не добрались до его двери. Он открыл дверь, и я вошла, озираясь.

Дом Сю Шандяня не был похож на все, что я видела. Он был чистым, почти пустым. Большие комнаты с дорогими коврами и деревянной мебелью с бархатными подушками, какие я видела только мельком в лучших ресторанах.

Мистер Сю повернулся ко мне с мрачным взглядом.

— Мистер Сю, — сказала я, — вы говорили, что ваша жена играла музыку, но потом сказали, что она не играла на инструментах. Можете объяснить, что вы имели в виду?

— Ах, — сказал он. — Да, понимаю, почему это путает. Я покажу ее любимое.

Он повел меня к шкафу, где лежал большой рог над каким-то прямоугольным прибором.

— Анцзинь была такой счастливой, когда я купил это для нее. Вот, — он протянул ладонь к моей руке. Как только его пальцы сжали мое запястье, я ощутила жар его тела рядом с моим.

Он сжимал меня нежно, но я тут же стала искать слабости его тела: где он был открыт, где не хватало равновесия, куда можно было ударить. Изумление мелькнуло во мне, вызывая смех в мыслях. Я стояла рядом с привлекательным мужчиной, а думала, как сломать его кости быстрее всего.

Я расслабила руку в его хватке. Он опустил мои пальцы на рукоять, сжал мой кулак на отполированном дереве. Он убрал свою ладонь и указал, что нужно двигать рукой по кругу.

Я крутила рукоять, черный диск стал кружиться на месте, и из рога раздался треск. Моя рука двигалась, диск кружился, и заиграла американская группа.

— Они еще не стали записывать китайскую музыку, — сказал Сю Шандянь. — Только тупые танцы американцев и некоторые песни бардов, которые куда энергичнее. Анцзинь любила это, любила брать ладошкой рукоять и делать так, чтобы музыка звучала.

Я отпустила рукоять, и музыка затихла. Граммофон был чудесным изобретением, еще и дорогим, но песня меня не вдохновляла. Я получила ответ, но он не помог понять ситуацию.

Я огляделась. Там были две кровати. Большая была скромной, твердый матрас и хлопковые простыни, но маленькая кровать была с шелковым покрывалом и мягким на вид шерстяным синим одеялом. Мистер Сю сделал ее кровать уютной, а свою оставил грубой. Все было чисто.

— Я думала, у нее был мягкий кролик? — сказала я.

Лицо Сю Шандяня стало нежным.

— Да, — сказал он. — Я купил его ей на улице, потому что ей он понравился. Но я давно его не видел.

Я кивнула, шагая по квартире. Было что-то в этих комнатах, от чего мне было не по себе. Я видела двадцать человек, живущих в доме такого размера, и хотя так было тесно, место было заполненным дружбой, люди шутили и смеялись, делились историями, даже разыгрывали друг друга. Квартира Сю Шандяня казалась пустой, тихой, и даже ребенок не мог это нарушить. Может, для того и был граммофон — заполнял пустые углы дома мистера Сю.

Или тут было так тихо, потому что смерть сделала дом пустым, и горе заполнило комнаты.

Вещей у Сю Шандяня было мало, но они были дорогими. Пара больших окон открывалась на балкон на втором этаже: многие выращивали растения в горшках на балконе, но у Сю Шандяня доски были пустыми. Рядом с окном стоял красивый деревянный шкаф с изящными узорами, а на нем — расписная ваза. Тяжелое полотенце и блюдце с мятными конфетами в бумажной обертке были рядом с вазой.

Квартира переходила в кухню. Там были плита и рукомойник, у которого был медный кран и вентили. Я не сразу поняла, на что смотрела. Трубы под Китайским кварталом вели к пожарным гидрантам и редким водяным помпам, где люди набирали свежую воду. Кран, откуда текла вода, был редкостью, мог быть только у богача. Я такого еще не видела.

— У вас своя вода, — отметила я.

Кивнув, он сказал:

— Вода течет и горячая, и холодная.

Он сказал это так, будто это что-то значило для меня, но я не понимала значимости. Казалось, он описывал то, что было дороже своего личного крана.

Я прошла к зашторенному углу комнаты, отодвинула занавеску. Я увидела странную белую посудину размером с гроб. Я смотрела на изогнутый фарфор, нашла четыре ножки с когтями, как у яогуая.

— Что это?

— Это просто ванна.

Я кивнула, разглядывая ванну и непрозрачную штору вокруг нее.

— Она задвигала штору, когда купалась?

Он кивнул.

— Анцзинь любила купаться. Она плескалась, кричала мне: «Сыграй музыку!», и я крутил для нее граммофон.

— Что, по-вашему, с ней случилось, мистер Сю?

Его лицо снова смягчилось. В глазах была боль.

— Понятия не имею, — сказал он.

— Кто-то мог хотеть ей навредить?

— Мисс Сян, она была лишь ребенком. Зачем кому-то держать обиду на ребенка?

— Кто-то мог навредить ей, чтобы задеть вас?

— Нападение на Анцзинь не задело бы меня, да? Она не была моей женой по-настоящему. Да, мы были названы мужем и женой, но она была просто гостем в моем доме, — сказал он, печаль заполнила его лицо. — Но приятным гостем. Я пытался хорошо заботиться о ней, платил за ее еду. Покупал ей одежду и конфеты. А теперь ее нет. Я привык, наверное.

— Что вы имеете в виду?

Он посмотрел на пол.

— Знаете, где я провел детство, мисс Сян? На сахарной плантации, раб в Перу. Я жил жизнью, что не имела значения, среди людей, которые не имели значения. Если мальчик, с которым я работал вместе годами, вдруг падал замертво от жары, пока мы собирали сахарный тростник, я должен был отвернуться и работать, иначе меня били. Люди умирали, мисс Сян, а нужно было продолжать, — он смотрел вдаль, словно лица мертвых друзей были видны и сейчас. — Все так. Я привык к этому, когда был еще юным.

Вес и жар воспоминаний мистера Сю были осязаемыми, и мне было его жаль. Прошлое снова проступало в настоящем, пропитанное кровью старых ран, которые никогда не заживали. Я подумала о вымирающем народе миссис Вэй, о своей матери и своем муже. Потерянное не вернуть. Как мы могли надеяться восстановить исторический ущерб? Прошлое было прошлым, было кровью на нас. Можно ли ее смыть?