Гобин поневоле или Изменчивый Мир (СИ) - Давыдов Григорий Андреевич (книга читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Что произошло, Их-руг-Ахт? Кто это сделал?
Гоблин скривился, как будто этот вопрос принёс ему физическую боль, но ответил:
— Псы-близнецы.
Вот тут пришло моё время кривиться. От осознания того, в какую непечатную точку мы попали. Об этих пёсиках, которые были отнюдь не милыми домашними животными, я прочёл не один трактат. И в конце каждого заглавным шрифтом, выделенным ярким цветом, говорилось: увидите псов-близнецом — бегите!
Не знаю, что курила природа этого мира, когда создавала псов, но получившаяся карикатура вряд ли вообще должна была существовать. Но факт остаётся фактом: она существовала. Псы-близнецы всегда рождались по трое. И всегда мужского рода. И только. Без исключений. И эта троица близнецов, которые назывались близнецами лишь для красного словца, ибо абсолютно не были друг на друга похожи, являла собой словно три части одного существа. Один из псов всегда рождался невероятно маленьким и хилым, не способным ни видеть, ни ходить, ни уж тем более охотиться. Но при этом он был невероятно злым и голодным до крови. Этот пёс отвечал за мозг в троице, и был невероятно мощным телепатом, отдающим двум своим братьям все команды и делившись с ними своими знаниями. Он цеплялся за спину самого сильного из псов, словно опухоль, и жил, питаясь его кровью, подобно вампиру. Но его носитель не протестовал: ведь мелкая тварь убеждала его, что он сам этого хочет. Третий пёс был чем-то вроде следопыта с невероятно острым нюхом, слухом и зрением: он выслеживал добычу, мелкий паразит принимал от него сигнал, а его носитель делал своё дело, убивая цель, дабы насладить своего брата свежим притоком крови… Когда же приходило время размножения, следопыт менял свой пол на женский, совокуплялся с братом, и рождал трёх новых уродов, и так по кругу.
Теперь понятно, почему друид не почувствовал приближения опасности. Мелкий паразит просто притупил его чувства, а при внезапной атаке псов трём… нет, двум вооружённым гоблинам было не справиться — это факт. А ещё факт состоял в том, что я с какого-то перепугу припёрся к близнецам прямо в логово, и всё ещё тут, а не бегу сломя голову к стоянке, не бужу всех, объявляя тревогу и не сажусь на Юлу, убегая сломя голову куда-нибудь подальше от этого места.
Потому что ещё один гоблин всё ещё не найден…
Но, именем духов, я не герой!
— Их-руг-Ахт, вставай и беги отсюда. — Вздохнув, принял я решение. — Добежишь до стоянки, сразу собирай всех и двигай сюда. Но, клянусь, если ты не будешь бежать так, словно бежишь от самой смерти, я достану тебя даже в преисподней.
Вряд ли гоблин вообще знал, что такое эта самая преисподняя, но мой голос был твёрд и убедителен — меня аж самого пробрало. Так что он не стал задавать лишних вопросов, а, пошатываясь, поднялся и, кинув на меня тяжёлый, сомневающийся взгляд, всё-таки бросился в темноту, оставив за собой эхо удаляющихся шагов.
А я покрепче перехватил Пха и повторил заклинание, ибо амулет уже начинал гаснуть. И двинул дальше по тоннелю, обещая себе, что, если всё пройдёт удачно, я обязательно затащу в постель какую-нибудь симпатичную гоблиншу. А то так и помру, не испытав все радости жизни. Эти мысли, отвлечённые от гнетущей тьмы, ужасного запаха и ощущения предстоящего медного таза, что накроет всё и вся, помогали хоть как-то сохранять спокойствие и двигаться дальше, пускай всё тело и тряслось, а сердце вот-вот норовило вырваться из груди.
Но тут тоннель резко ухнул вниз, под довольно крутым углом, так что я чуть было не рухнул, в последний момент удержав равновесие. Сняв с себя светящийся амулет, я опустил его пониже, выхватывая красным свечением землю, что располагалась в метре внизу. Ну, для человека не такая уж особо и высота, а вот для гоблина…
Взвесив все «за» и «против» и решив, что останавливаться уже поздно, прыгнул вниз, зашумев так громко, что автоматически схватился за уши, будто это могло смягчить эхо от моего неосторожного прыжка. И лишь тогда понял, что это не от меня столько шуму. Из темноты раздавалось громкое, пронзительное чавканье. Настолько громкое, что я мог начать петь и играть на барабанах одновременно, и всё равно не заглушил бы этот омерзительный звук. Про себя я понимал: надо валить, как можно дальше, как можно быстрее. Но какая-то другая, глупая, но, чёрт подери, смелая часть меня, упрямо-медленно начала делать неуверенные шаги. Я выставил руку с амулетом перед собой, расширив круг света, а затем вздрогнул, чуть было не выронив его и не заорав. Но в таком случае я был бы уже мёртв…
Свет выхватил три… нет, четыре фигуры. Вот только одна из фигур уже совсем не напоминала нечто живое — это была куча кишок, крови и мяса, некогда являвшимся гоблином. А вот три другие были вполне себе живы, что, надо сказать, невероятно удручало, ибо они являлись псами-близнецами. Один из псов, что в росте был выше меня раза в два, с аппетитом поедал останки моего сородича, а на его спине хрипело, высасывая из него кровь, существо, принятое мной сначала за опухоль, но теперь постепенно принявшее очертание крохотной скелетообразной собачонки. Следопыт также лакомился вместе с братьями, и, похоже, внимания на меня не обращал, слишком увлёкшись ранним завтраком, и потому даже не учуяв меня. Что ж, удача, которая непонятно каким местом и в какие моменты ко мне поворачивается, сейчас явственно дала понять: вот он, шанс, не надо мучить судьбу. И я не стал её мучить.
Шаг назад. Ещё. Медленно, стараясь не шуметь. На хрена я вообще сюда полез?! Кто просил?! Неужели сам не понимал, что со стражником — всё, капут, если они его не заготовили на обед, как Их-руг-Ахта, значит, уже сожрали. Ещё шаг. Но нет же, надо было убедиться, почувствовать себя героем! Снова шаг. Ну что, почувствовал, придурок ты зеленокожий?! Хрясь!
Я опустил взгляд вниз и обнаружил кость. Переломанную моей ногой. Чавканье резко оборвалось, и я прямо-таки почувствовал, как из темноты на меня смотрят шесть озлобленных глаз. Услышь какая-нибудь учительница русского и литературы весь тот мат, что сейчас пробежал у меня в голове, она, наверное, повесилась бы, или сошла с ума. Да я и сам был на грани…
Нависшая тишина весела ещё секунды две, пока я наконец не взял себя в руки и, развернувшись, прыгнул вверх, ухватившись за край выступа тоннеля, а затем, кряхтя, ввалился в него. Что-то клацнуло в считанных миллиметрах от моей ноги, но я успел вовремя её подтянуть и, перекатившись, вскочил, бросившись вперёд. Тоннель довольно узкий, разбежаться не то чтобы получится, так что разогнаться у псов возможности не будет — шанс есть. Но только если я буду шевелить своими ножками изо всех, мать их, сил! Что я и делал в меру возможностей, и даже больше того.
Сзади раздались злобные рыки, что только подтолкнуло меня бежать ещё быстрее, хотя мои ноги и так уже горели адским пламенем. Почему-то подумалось, что это был бы неплохой спорт — пускать за гоблинов псов-близнецов. Тогда бы все зеленокожие стали отличными бегунами… Подобный бред всегда приходит в мою голову во время жуткого страха, словно мозг отчаянно старается упрятать меня от действительности. Но вновь раздавшийся холодящий душу вой вернул меня к реалиям: прямо за моей спиной три невероятно злых твари, две из которых способны в мгновение ока превратить меня в то же, что сделали со стражниками. Эта мысль прыснула мне в мозг адреналина, и я ускорился, что, как я осознавал впоследствии, было просто каким-то чудом.
Амулет начал гаснуть, но ни сил, ни желания повторять заклинания у меня не было, так что выныривал из пещеры я, окутанный кромешной темнотой скорее наугад, нежели что-то рассчитывая, ибо снаружи было ненамного лучше, чем внутри: стояла ночь, что на болотах означало не время для прогулок. Отдышавшись и постаравшись хоть что-то разглядеть, что у меня всё-таки вышло, пускай и с трудом, я скатился с каменистого холма, плюхнувшись в грязь и, не помня себя от ужаса, начал пробираться через неё, непозволительно сильно замедлившись. За спиной раздался скрежет когтей о камень: один из братьев вышел на охоту…
