Время меча - Нестеренко Юрий Леонидович (читать книги онлайн полные версии TXT) 📗
Элина вернулась домой, разделась и легла, по-прежнему не потревожив сон графа Айзердорга. Медальон она уже не стала снимать с шеи. Ей не пришло в голову заглянуть внутрь — а если бы она это и сделала, то вряд ли заметила бы, что волос стало меньше.
Следующие два дня ушли у нее на подготовку к пути. Элина заново наточила оружие — свой меч и два кинжала, прикупила в лавке коекакую походную утварь, уложила теплые вещи и запасную пару сапог; не забыты были также перевязочный материал и снадобья, полезные для заживления ран. В одежду она зашила некоторое количество золотых и серебряных монет, справедливо полагая, что так они будут сохраннее, чем в кошельке. У нее не было проблемы с добыванием денег: граф приучил свою дочь относиться к финансам без расточительства, а потому спокойно доверял ей ключ от ларца. Элина чувствовала, что на сей раз не вполне оправдывает доверие, и это беспокоило ее едва ли не сильнее, чем все опасности предстоящего путешествия.
А меж тем, несмотря на тщательную подготовку, ее затея была безумной авантюрой. Она отправлялась одна на другой конец континента (что для времени меча было равносильно краю света), ее путь лежал через неведомые и, вероятно, дикие земли, притом часть этого пути предстояло проделать зимой; но даже добравшись благополучно, что она собиралась делать дальше? Она оказалась бы в стране, языка и обычаев которой не знала, в стране, где выглядела бы чужой даже внешне, ибо не принадлежала к восточной расе; и в таких условиях она собиралась в одиночку найти и освободить важных, несомненно хорошо охраняемых пленников?
Нельзя сказать, чтобы Элина совсем этого не понимала. Но… человеческая логика отличается от математической. Элина первую половину жизни провела в действующей армии (точнее, в армиях разных стран), с малых лет привыкнув к тяготам походной жизни; она воспитывалась на легендах о подвигах многочисленных героев, свершавших в одиночку куда более внушительные деяния, чем то, что задумала Элина. Одним их этих героев был ее отец, вырастивший ее настоящим бойцом. Однако все эти прославленные личности, как реальные, так и (как догадывалась Элина) вымышленные, были мужчинами. Все до одного. И эту несправедливость следовало исправить.
Вечером накануне отъезда Элина старалась казаться особенно веселой, дабы граф ничего не заподозрил; однако на душе у нее скребли кошки. Мысли о грядущем приключении вызывали у нее не страх, а сладкое замирание в животе; однако она понимала, что через несколько часов расстанется с отцом на много месяцев, и что того, в свою очередь, ждет далеко не лучшее утро в его жизни. Понимала она, что будет скучать и по другим роллендальцам, от королевы до старого Ральтивана. Однако эти мысли не могли поколебать ее решимость; в конце концов, друг ее детства находился в плену на чужбине, возможно, сама жизнь его была в опасности — и кому, как не ей, было спасать его?
Девушка (как, впрочем, и юноша), получившая менее героическое воспитание, несомненно, поняла бы свой долг совершенно по-иному, поставив в известность тирлондский двор и доверив, таким образом, спасение принца официальным структурам. Элина была достаточно рассудительна, чтобы не отвергнуть этот путь категорически, но ограничилась тем, что подробно описала свое видение в письме отцу, решив, что более опытный в политических делах граф сам решит, что с этим делать. Элина, впрочем, не без оснований опасалась, что новый тирлондский монарх не примет реальных мер, во всяком случае, незамедлительно: давно прошли времена, когда магическим озарениям верили больше, чем официальным бумагам с печатью.
За час до рассвета Элина, в последний раз постояв перед дверью спальни своего отца, тихо спустилась по лестнице и выскользнула из дома. Она вывела лошадь из графской конюшни, навьючила поклажу и поехала по пустынным улицам в сторону Восточных ворот.
Удивительное дело, но к полудню о поступке Элины знал уже весь город. Непонятно, кто распустил этот слух — уж конечно не прочитавший письмо Айзендорг; стражники же у ворот, пропустившие Элину, не могли знать, куда она направляется. Тем не менее в скором времени уже повсюду говорили, что дочь графа Айзендорга, тайно покинув родительский дом, одна отправилась на восток выручать из беды тирлондского принца.
Как бы ни относился к случившемуся Айзендорг, дело касалось не только его, ибо проливало свет на судьбу тирлондско-тургунайской экспедиции, а значит, являлось вопросом политическим. Поэтому уже в первой половине дня граф отправился во дворец с докладом королю. Уже выйдя из кабинета Анриха, он встретился в коридоре с королевой.
— Граф, неужели это правда, что Элина… — устремилась она к нему.
— Да, — коротко, не по этикету, ответил Айзендорг.
— Тогда что же вы медлите? Надо скорее послать погоню, мы еще можем успеть ее перехватить! Или вы как раз это и обсуждали?
— Нет. Никакой погони не будет. Элина уже не ребенок. Она приняла сознательное решение, я могу одобрять его или нет, но, в любом случае, я уважаю ее свободу выбора.
— Как вы можете такое говорить? Элине всего 16, и она девушка!
— Элине у ж е 16, и она один из лучших бойцов Тарвилона.
— У вас нет сердца, граф! — возмущенно воскликнула Ринуана и, высоко подняв голову, пошла дальше по коридору.
— Напрасно вы так думаете, ваше величество, — тихо произнес Айзендорг и двинулся в противоположную сторону.
Уже пересекая площадь, он заметил идущего по направлению ко дворцу Ральтивана. Поскольку дело, как ни крути, имело отношение к магии, король послал за своим советником. Маг, заметив издали Айзендорга, попытался свернуть в переулок, но было поздно.
— Зендергаст! — рявкнул граф. — А ну, стойте!
Ральтиван сделал еще несколько шагов вглубь переулка, но затем понял, что спастись бегством не удастся, и с достоинством обернулся навстречу приближавшемуся врагу.
На сей раз Айзендорг не пытался сохранять даже иллюзию вежливости. Он попросту сгреб тщедушного мага за камзол и потащил вверх, так что тому пришлось подняться на цыпочки. Старик попытался обороняться посохом, но граф немедленно вырвал это оружие другой рукой.
— Что вы себе позволяете?! — сипел полузадушенный маг.
— Слушайте, вы, сморчок ядовитый, — процедил граф. — Я прекрасно знаю, что это из-за вас Элина влезла в эту авантюру. Раз в деле замешано магическое видение, значит, без вас не обошлось. Она наверняка консультировалась с вами, и вы могли отговорить ее или хотя бы поставить в известность меня. Чтоб вас сожрали демоны, вы этого не сделали!
— Я… не понимаю… о чем вы… недоразумение…
— Все вы прекрасно понимаете, проклятый лицемер! Это я не понимаю, в какую игру вы играете, но можете не сомневаться, я с этим разберусь и сильно не позавидую вам в тот день! А пока вам следует употребить все ваши умения, чтобы защитить Элину. Потому что, если с ней что-нибудь случится, я затолкаю эту вашу тросточку вам в глотку по самый набалдашник, и не вздумайте решить, что я говорю это для красного словца!
Граф отпустил Ральтивана, швырнул посох на мостовую и зашагал прочь. Маг оправил камзол и, демонстративно держась за поясницу, нагнулся за посохом, не сводя глаз с удалявшейся фигуры Айзендорга.
На сей раз вокруг круглого стола в подвальной комнате сидели всего пятеро.
— Южные братья не уверены, что делать ставку на эту девчонку разумно,
— пробормотал один из них.
— Мы ведь не можем отправляться туда сами. Нам нужен разведчик, и у одного человека шансов больше, чем у группы. Группа привлечет больше внимания, — ответил второй.
— Может быть, она и хорошо владеет оружием профанов, но мы предпочли бы в этой роли опытного мужчину, — стоял на своем первый.
— Консервативное мышление один раз уже погубило мир, — наставительно заметил третий. — Вашему опытному мужчине было бы весьма тяжело скрыть свою сущность. А если Элина переоденется мальчишкойподростком — да и хотя бы даже обычной девушкой — никто не воспримет ее как умелого и опасного бойца.
