Мусаси - Ёсикава Эйдзи (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗
– Гость и дядя говорили все громче и громче, и наконец… Дядя, может, вне опасности, но… – едва сдерживая слезы, говорила девушка.
Ученики бросились в сад, сломав запертую бамбуковую калитку.
Посреди обширной поляны застыл Тадааки, держа на уровне глаз верный меч работы Юкихиры, а Кодзиро занес над ним Сушильный Шест. Воздух дрожал от напряжения. Торжественный для истинного самурая момент, когда обнажался меч и веяло холодом смерти. Ученики, как по команде, остановились, но потом трое медленно двинулись за спину Кодзиро.
– Назад! – рявкнул на них Тадааки. В его голосе не было и следа отеческих интонаций, к которым привыкли ученики.
Тадааки выглядел лет на десять моложе своих пятидесяти четырех, он был крепкий, подвижный, невысокого роста. Седина не тронула его волос.
Кодзиро пока не нанес ни одного удара, вернее, не смог, но Тадааки уже разгадал в нем бойца чудовищной силы. «Второй Дзэнки», – с содроганием подумал Тадааки.
Изо всех противников, с которыми за свою жизнь сходился в бою Тадааки, лишь Дзэнки мог сравниться с Кодзиро по самоуверенности и мастерству. Но это было давно, в дни молодости Тадааки, когда он странствовал со своим учителем Ито Иттосаем. Дзэнки был сыном лодочника из провинции Кувана и тоже учился у Иттосая. Растущее мастерство Дзэнки доставило много огорчений учителю, потому что причиняло людям одни неприятности. «Дзэнки – непростительная ошибка в моей жизни, – сетовал Иттосай. – С каждым днём я замечаю все больше отвратительных черт в нем. Это чудовище непереносимо моему взору».
Дзэнки показывал Тадааки, кем не следует быть. В конце концов они столкнулись в поединке на равнине Коганэгахара в Симосе, и Тадааки убил Дзэнки, после чего Иттосай выдал Тадааки свидетельство о владении стилем Ито и подарил книгу секретов.
Дзэнки несмотря на безупречное фехтовальное мастерство подвел недостаток воспитания. Кодзиро получил хорошее воспитание. Его образованность и живой ум ощущались во всех его боевых приемах.
«Мне не выиграть этого боя, – думал Тадааки. – Мой час, похоже, настал».
Неподвижно стоя друг против друга, фехтовальщики тратили много сил. Пот градом катился по их лицам, кожа сначала побледнела, а потом приобрела синеватый оттенок. Мечи застыли, готовые в любой момент нанести смертельный удар.
«Все», – сказал себе Тадааки и сделал несколько шагов назад. Они договорились с Кодзиро не драться до конца, имея возможность признать свое поражение без кровопролития. Кодзиро, однако, бросился на противника, как хищный зверь, и хотя Тадааки успел пригнуться, Сушильный Шест срезал с его головы пучок волос. Ответным ударом Тадааки отрубил кусок рукава от кимоно Кодзиро.
Кодзиро нарушил кодекс самурайской этики, напав на противника, признавшего свое поражение.
– Трус! – яростно закричали на него ученики школы.
– Видели, кто победил? – крикнул им в ответ Кодзиро, устрашающе вращая глазами.
– Все видели, – сказал Тадааки.
Тадааки вспомнил старинную пословицу: легко превзойти предшественника, но трудно превзойти последователя. Он прожил жизнь в уверенности, что стиль Ито непобедим и не уступает стилю Ягю. Тем временем выросли новые гении, подобные Кодзиро. Горькое открытие для Тадааки, но он мужественно смирился с действительностью.
– Соберемся в додзё, – сказал Тадааки ученикам, еле сдерживающим слезы.
Тадааки сел на возвышение и внимательно осмотрел собравшихся.
– Я постарел, – сказал он, опустив глаза. – Мои лучшие дни пришлись на то время, когда я победил Дзэнки. Когда здесь открыли школу и молва заговорила о непобедимости стиля Ито, я уже миновал пик своих возможностей. Такое случается с каждым человеком. Подкрадывается старость, меняются времена, рождаются новые таланты. Новое поколение находит свой путь. Только так развивается мир. Путь Меча не допускает сосуществования молодого и старого. Не знаю, жив ли мой учитель Иттосай. В свое время он, приняв монашество, удалился в горы, чтобы постичь смысл жизни и смерти и достичь просветления. Мне трудно судить, сколь достойную жизнь прожил я, но теперь настал мой черед оставить мир.
– Учитель! – крикнул Нэгоро Хатикуро. – Сегодня произошло недоразумение. В спокойной обстановке вы никогда не проиграли бы типу вроде Кодзиро.
– Ничего странного нет, – усмехнулся Тадааки. – Кодзиро молод. Я проиграл, потому что мое время минуло.
Тадааки объявил, что с этого дня покидает додзё и по стопам своего учителя Иттосая удаляется в горы на поиски высшей истины. Он поручил племяннику Ито Магобэю воспитание своего единственного сына Таданари. Магобэй должен известить сёгунат о том, что Тадааки стал буддийским монахом.
– Поделюсь с вами своей тревогой, – продолжал Тадааки. – Я не сожалею, что меня победил молодой боец. Меня тревожит то, что из школы Оно не вышел ни один фехтовальщик уровня Сасаки Кодзиро. И я знаю причину. Все вы – наследственные вассалы сёгуна. Ваше положение портит вас. Немного потренировавшись, вы уже кичитесь, что владеете «непобедимым» стилем Ито. Вы ленивы и самодовольны.
Ученики понуро слушали наставника. Искренность его слов не вызывала ни у кого сомнений.
– Хамада! – позвал Тадааки.
– Да, учитель, – отозвался Хамада Тораноскэ.
– Встань!
Тораноскэ поднялся под молчаливыми взглядами товарищей.
– Исключаю тебя из школы, но делаю это с надеждой, что ты научишься дисциплине и постигнешь смысл «Искусства Войны». А теперь уходи!
– Учитель, я не заслужил…
– Ты заблуждаешься, потому что не понимаешь «Искусства Войны». Задумайся и постарайся овладеть военной наукой.
– Объясните мне…
– Хорошо. Трусость – самый страшный грех для самурая. «Искусство Войны» исключает трусость. Незыблемое правило нашей школы гласит: трус подлежит исключению. Ты, Хамада Тораноскэ, не вызвал на бой Сасаки Кодзиро сразу после смерти брата, а мстил жалкому продавцу дынь. Вчера ты взял в заложницы его старуху мать. И это поведение самурая?
– Учитель, я поступил так, чтобы заманить Кодзиро.
– Именно это я и называю трусостью. Если ты хотел драться с Кодзиро; почему не пошел к нему домой и не вызвал его на бой? Почему не послал ему письменный вызов? Почему открыто не заявил о причине вызова? Нет, ты придумал хитрость, дабы заманить Кодзиро сюда и всем вместе напасть на него. А как поступил Кодзиро? Он явился сюда один и встретился со мной. Он отказался иметь дело с трусом и вызвал на поединок меня, потому что учитель отвечает за своих воспитанников.
В додзё повисла мертвая тишина.
– Простите меня, – прошептал Тораноскэ.
– Выйди вон!
Тораноскэ опустился на колени.
– Желаю вам доброго здоровья, учитель. Благополучия всем вам.
Тораноскэ побрел из додзё.
– А теперь я покидаю вас и мирскую жизнь, – произнес Тадааки подавляя рыдания. – Не горюйте обо мне! Настал ваш день. Пришло ваше время защитить славу школы. Будьте скромны, не жалейте себя и совершенствуйте свой дух!
Тадааки вернулся в комнату для гостей, лицо его было непроницаемым.
– Я исключил Хамаду, – сказал он Кодзиро. – Я посоветовал ему уделить серьезное внимание самурайской дисциплине. Я распорядился освободить старую женщину. Она уйдет с вами?
– Прекрасно. Женщина пойдет со мной, – ответил, вставая, Кодзиро. Поединок так утомил его, что, казалось, он вот-вот упадет.
– Подождите, – проговорил Тадааки. – Давайте выпьем и забудем прошлое. Омицу! – хлопнул в ладоши Тадааки. – Принеси сакэ!
– Спасибо, вы очень добры, – улыбнулся Кодзиро и лицемерно добавил: – Теперь я понял, почему так знамениты Оно Тадааки и стиль Ито.
«Если наставить его на правильный путь, весь мир будет у его ног, – подумал про гостя Тадааки. – Неправедный путь превратит его в нового Дзэнки».
В застольном разговоре упомянули имя Мусаси. Кодзиро узнал, что Мусаси собираются включить в группу избранных фехтовальщиков, тренирующих сёгуна. Кодзиро не ожидал такой неприятности. Он сразу же заторопился домой.
Через несколько дней Тадааки исчез из Эдо. Он снискал себе репутацию прямодушного человека и безупречного воина, но ему не хватало политической гибкости Мунэнори. Народ так и не понял поступок Тадааки. Зачем бежать от мира, если ты добился всего, чего хотел в бренной жизни? Поговаривали, что Тадааки после поражения в поединке с Кодзиро повредился рассудком.
